Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: «Замок Россия»

Минимум двое из банды постоянно болеют, один встает, другой валится, со здоровьем у уголовников не фонтан, а вот про медобеспечение Смотрящие как-то "забыли". Итого, бандитский строй на базе состоит из восьми бойцов. Еще двое сидят на дальнем складе. Завершают кадровый расклад двое нестроевых: один лежит с тяжёлым вывихом, другой кашляет, как при смерти.

Про Замок они знали с самого начала.

Однако, уже во время первой своей вылазки, заметив часовых на стенах, связываться с нами "синяки" пока опасались, вполне разумно предполагая наличие внутри гарнизона. Но про проблему не забывали. Вопрос об ответных действиях обострился после того, как трое "ментов" полегли в схватке у Церкви с потерей драгоценной машины, а еще одна тройка попросту не вернулась на базу. Циклоп пока пресекал попытки необдуманной мести, решив выбрать другую стратегию: просто не соваться за знак на перекрёстке, рассудив, что земли тут много, отчего бы не поделить в будущем рамсы по интересам. Ни про канал доставки, ни про Смотрящих бандиты ничего не знали, по крайне мере, захваченный об этом не слышал. От перекрёстка до бандитской базы - примерно тридцать пять километров. Расстояние от здания УВД до "локалки"-строймаркета побольше, никак не меньше сорока.

Для операции военные собирают всю возможную огневую мощь, снимают с дежурства и забирают три ДПМ, все четыре автомата. Риск есть, но Бероев сказал, что никаких рукопашек не допустит, а в многодневные перестрелки на месте с прятками он ввязываться не собирается, потому будут давить банду плотным огнём, постаравшись в первые же минуты выбить максимум. Очевидно, что подробный план операции капитан с прапором ни с кем не обсуждали.

- Они не боятся оставлять Замок без спецов и пулемётов? - спросил я.

- Боятся, как же им не бояться, - охотно подтвердил Уксусников. - Ну, один-то ДПМ на донжоне останется, однако. Сотников на барабане сидит, два комвзвода на командовании, да я с помощниками. Мобилизуют мужиков, до возвращения мангруппы вводится особый режим зоны, все полевые и хозяйственные работы прекращаются, все при оружии. Посад за дверями закроется, мы на стенах, рации на приёме, оранжевый уровень. По обе стороны дороги наши катаются, на реке - вы. Подоспеете, что коснись, что тут ехать-то. Думаю, что всё ладно пройдёт. А там рабы, троих уже застрелили. Нельзя ждать.

- Ну, дай бог. А ты-то что светишься, как восьмиклассник на танцах? Подумаешь, бандюка закрыл, мало ли их за твою службу было.

- Так это самое главное… Понимаете, ребята сталкеры, переживал я очень всё это время, до болей в сердце, - неожиданно эмоционально, но тихо так, доверительно, признался наш всегда невозмутимый шериф.

Уксусников глотнул чайку, постучал пальцами по столу.

- Тут ведь что выходило? Что милиция в зверей обратилась! Полиция, точнее, всё привыкнуть не могу, ёлки… Не должно так быть, не должно. Я ведь в менты по сердцу пошёл, сразу после армейки. Не за властью, не за сшибом бабла. Вот просто захотел начать жизнь с правильного шага. Родители порадовались, родня… Говна у нас хватает. Только, если в тебя долго бить мысль, что вор должен сидеть в тюрьме, то ты это примешь и поверишь. Даже если сам скурвишься, то помнить об этом будешь и будешь готов… за решётку ту. Потому что так и надо. А вот почитал я несколько книжек, так там, коснись что, менты всегда первые гады оказываются - сбегают, население бросают, да и начинают его сами же грабить. Враньё это, ребята. Волкодав волком не станет, школа не та. Шакалом, разве что, под основными волками - это может быть. Вот и вы нас "назгулами" обзываете, рассказал мне Костя, что это значит. В общем, переживал я очень. А тут, как узнал, так и отпустило! Верите, жить легче стало.

Помолчали мы все вместе, подумали каждый о своём.

- Может, хлопнем-таки чуток? - спросил Монгол.

И мы все вместе вдохнули по напёрстку. Не для прихода.

За тех мужчин, что по жизни прямо стоят.

На воде пусто, да не совсем - то ветка проплывает, а то и целое дерево.

- Ух ты! Дядя Вова, такое бревно опасно для "Дункана"? Не проткнёт, как в фильме "Волга-Волга"? - я проводил взглядом десятиметровый ствол.

- Хорошего ничего нет, конечно, но и страшного не будет, - успокоил меня Коломийцев, - здесь же на корпусе сталь добрая, спокойной плавки. А ты что, думал, треснем, как каслинская мясорубка? У любого судна со временем все борта во вмятинах, а у "Дункана" - как яичко, я еще в первый раз, когда осматривал, удивился - вроде старый пароход, а корпус гладенький.

- А-а… - получив исчерпывающий ответ, я начал думать о другом.

Глядя в бинокль на север, я представлял, как где-то там, на берегах великой реки стоят одинокие замки и монастыри, одни ползут, как мы, к процветанию, другие горят и отстреливаются от нападающих, а третьи вообще в страхе брошены и забыты. И вот отвязывается где-то лодка. Или целый катер. Или вообще - пароход! И мотает его течением, несет на юг. Судно прибивает к берегу, но вскоре ветер срывает корпус с песка, и оно опять плывёт по реке, в отчаянном поиске нового хозяина и нового пристанища.

Но… не видать потеряшку. Даже бинокль не помогает.

Не может Волга быть идеально чиста от следов человеческих, какой-то мусор по ней уже плывёт, сигналит нам. Банка, бутылка, бочка… Или труп человека. Нет, труп мне увидеть не хотелось. Я убрал бинокль.

Нужно на острове строить форпост, очень нужно.

Замок невооружённым взглядом все еще видно, но с воды хуже, чем с башни.

Всё ближе западный берег, все больше деталей на нём проявляется. Так всегда, издали берег озера или реки вам покажется ровным, подойдешь поближе - сплошные бухты и бухточки, песчаные мысы, заливы и заутины. Опытный капитан умеет издалека различать провалы берегового профиля. Но обычный водник-любитель, новичок, только что получивший права и гарцующий на свежекупленном белоснежном катере, пройдет вдоль берега в двухстах метрах и не заметит ничего, а ведь там спрятались три уютных скрытных заливчика, и это на каком-то километре пути… Этот берег более пологий, чем наш. Западный более ровный, высокого леса мало, деревья собраны в рощи, довольно далеко отстоящие друг от друга. А вот кустов много.

Равнина. Огромная равнина.

Оставив между собой и берегом метров сто пятьдесят, "Дункан" сбавил ход и на малых оборотах, плавно копируя береговую линию потелепал к югу. Мы с Монголом вышли на палубу с ковриками-пенками и оптикой. Ну, и с оружием, как же без него в новом месте. Так и ехали наверху, тупо пялясь в берег и обмениваясь мнениями - полчаса, час, два.

- Серёга, так и не успели поговорить за сборами, то медики, то шериф, ты всё бегал куда-то, - завёл разговор Шамиль, тем не менее, лишь накоротко отрывая взгляд от берега. - Так что там с украинцами решили? Нас за ними не отправят?