Андрей Круз - На пороге Тьмы-2

– Это Катя, знакомьтесь, – представил ее Тенго, заодно отодвигая перед нами стулья. – Присаживайтесь.

По его знаку уже прибежала официантка и стояла рядом с блокнотом наготове. Сразу видно было, кто здесь хозяин. Хотя… подозреваю, что Тенго как раз и стал настоящим хозяином «Золотой Рощи», и, скорее всего, не только гостиницы.

Мы, как нас и просили, присели, после чего Тенго уже представил нас своей спутнице, предсказуемо оказавшейся его новой секретаршей.

– Так ты теперь и при офисе? – уточнил я с некоей долей ехидства в голосе.

– Положено, – ответил он как отрезал. – Большому человеку большой офис.

– И секретарша большая, – неожиданно добавила Катя.

Мы с сомнением посмотрели на нее, потому как под определение «большая» девушка никак не попадала.

– Я не соответствую образу, – пояснила она.

– Подозреваю, что офис напротив рынка теперь твой? – опять обернулся я к Тенго.

– Угадал, налью тебе за догадливость, – взял он со стола бутылку с брусничной настойкой. – Заходи в гости. И, к слову, – он на секунду замолчал, наливая, затем продолжил: – там свободные комнаты есть, хотел вам предложить.

– Зачем?

– Аэродром сюда перетаскивайте. Все спокойней. Отобрать труднее, – начал он загибать пальцы, перечисляя. – Я еще подвложусь в инфраструктуру. Ну, с Шалвой, естественно. И наколку мне дали на место, где вроде и самолеты могут быть, и запчастей до черта. Можно целую авиакомпанию открыть будет.

– У меня все заявки на работу с Крупы идут, – возразила Настя. – И почта вся оттуда. Постоянно мотаться приходится.

– Отсюда не так далеко, – развел руками Тенго. – Час всего. С утра почта и сюда едет, машиной, так что доставлять будете разве что на часок позже. И это… я понимаю, что вам там жить нельзя, а вы? У вас выбор или в Сальцево бежать с тем, что схватить успеете, или ко мне сюда, но здесь вы на своей земле будете, всегда есть кому помочь и борзеть никто не станет. Мы даже базу разведбата сейчас делим и здесь расширяем.

– У нас четыре самолета и два с половиной пилота сейчас, – Настя покосилась на меня. – И справляемся со всей работой. Если кто-то в это еще вложится, то с чего деньги отбиваться будут? Ты же сам видишь, что больших миллионов аэродром не приносит.

– На разведбат постоянно работать начнете, я уже с командованием согласовал, – Тенго чуть подался вперед, выложив локти на стол. – Ежедневное патрулирование вдоль дорог и вокруг городов. Сейчас не так актуально, а по весне, как бандиты засидятся, станет очень важным. По ходу начнете еще пилотов готовить, уже наших, для батальона. Связь с городами подальше по той же реке установили, а почему никто не летает? Есть куда расширяться.

Вообще мне предложение Тенго нравилось. Почему – и так понятно, спокойней тут будет. Если у нас «уйти» не выйдет, то самое оно, то, что и требуется. Это с моей колокольни. Насте оно нравится меньше, но готов поклясться, что больше из-за присущей женщинам страсти к оседлости, просто трудно ей вот так взять, да и все поменять. Реально никаких серьезных трудностей переезд не составит, за пару дней можно переместиться.

– Настя, ты что скажешь? – как раз спросил Тенго у нее.

– Тенгиз, я не знаю, – ответила она растерянно. – Вот так, чтобы с бухты-барахты…

– Настя, с этих самых бухтов и барахтов вы гэбэшников застрелили, – подался к ней Тенго. – Не сойдет это с рук так просто. Пусть вас не убьют, может даже и не рискнут сейчас связываться с тем же Милославским, так самолеты сожгут, квартиру подпалят, мало ли что? Здесь куда безопасней. Жилье есть, после того же Червонца и приближенных много хороших домиков осталось. Да увидишь завтра, там куда лучше, чем в вашей конуре.

– А ты у нас был? – с притворным возмущением вскинулась Настя.

– Ты сама рассказывала.

– Ну рассказывала, и что?

– Здесь лучше будет. Я честно говорю, – засмеялся Тенго.

– Мы обсудим сегодня, – пообещал я ему. – И на шашлыках что-то ответим уже. Завтра, то есть. А по ходу у меня к тебе пара вопросов есть.

– Задавай, – кивнул он и заодно поднял рюмку, предлагая чокнуться.

– Мне на денек машина нужна, надо сгонять в одно место и со своим «кюбелем» не засветиться. Такое, на чем меня раньше не видели, и желательно с закрытой кабиной.

– Это я понял, что с закрытой…

Рюмки мелодично блымкнули, столкнувшись, я залпом выпил настойку, ощутив, как по телу разбежалась волна тепла.

– Есть машины, возьмешь, – продолжил, выпив, Тенго. – Тебе когда надо?

– Не знаю. Если в понедельник погода как сейчас будет, то, соответственно, в понедельник, – я показал на окно, за которым мела уже вполне серьезная метель.

– Без проблем. А что еще за проблема?

Я покосился на Катю, с интересом прислушивавшуюся к беседе, и сказал:

– Позже расскажу, приватно.

– Не вопрос.

Матвей Червонцев успел всерьез отстроиться в Захолмье. «Богатый район», состоящий из полутора десятков новых бревенчатых домов вполне современного вида, раскинулся небольшим таким анклавчиком на самой окраине городка, с дальней от КПП стороны. За этими домами был только проволочный забор, за забором поле, ну и лес вдалеке. Дом самого Червонца определялся и идентифицировался сразу – самый большой, на самом большом участке. Поселился в нем, понятное дело, Тенго, и как раз здесь же ожидал нас на шашлыки.

– Ну ты барин…, – сказал я с удивлением сразу, как только мы с Настей в ворота зашли.

– Э, не я барин, я только наследник, – поправил меня Тенго. – Матвей для себя строил, чтобы здесь, наверное, честно провести остаток жизни… сколько там ему осталось, два века? Три?

– Да, насчет этого сложно сказать, – покачал я головой. – А он сейчас что, сидит?

– Сидит, что с ним еще делать? – даже удивился вопросу Тенго. – Показаний на него много, тут и заказные убийства, и чего хочешь, и даже сотрудничество с бандитами вроде как вылезает… так что Мотя все…

– Ой, – вспомнился мне старый еврейский анекдот. – Ладно, тогда показывай как устроился.

Двор был просторным, с пол гектара, наверное. Немного деревьев, стоящих одной кучкой, задравших в серое небо покрытые инеем ветви, расчищенные дорожки между валов сугробов, гараж почему-то отдельно от дома, машины на три, наверное. Пара каких-то сарайчиков. В дальнем углу двора большая беседка. Архитектура самого дома почему-то сразу вызывала ассоциации со Скандинавией.

У высокого крыльца дымил, разгораясь, огромный мангал, сваренный из толстенного железного листа. Пока он был под завязку забит дровами и до шашлыка, по моим прикидкам, было еще долго. Мы поднялись на веранду, широкую и огороженную перилами, огляделись. А что, очень даже хорошо здесь, почти что не хуже чем у меня дома. Я имею ввиду настоящий дом, тот, что в Москве остался.