Юрий Иванович - Активная защита

Карандаш в руке у Даглица сломался от неконтролируемого содрогания всего тела. Считалось, что узелковое письмо кипу никогда не будет расшифровано, а уж идеографическая письменность токапу – и подавно. Но по всем понятиям человек, незаметно подошедший сзади, знал невероятно много. А уж просто ссылаться на свою память при ссылках на редкостные фотографии было верхом либо провокации, либо божественного величия.

Чудом сдерживая себя от невероятного желания повернуться, Ганс продолжил шокирующий, страшно интригующий разговор:

– То есть вы утверждаете, что отлично помните рисунки и кипу и токапу?

– Утверждаю.

– И если бы знали язык кечуа, как я, смогли бы расшифровать и узелковое и идеографическое письмо?

– Не сразу, конечно, но за несколько суток можно было бы справиться и с этим делом.

– Если я выражу готовность обучить вас этому языку, вы мне дадите результаты ваших расшифровок?

– В первую очередь я сам буду заинтересован в нашем тесном сотрудничестве. Правда, это будет осуществляться при выполнении некоторых обязательных условий с вашей стороны.

Немецкий археолог был готов до конца жизни стать рабом Люцифера только за одно умение расшифровывать древнюю письменность инков. Потому что имеющиеся аналоги расшифровок были заведомо ложными и неполными. Никакие попытки ученых или криптологов не позволяли грамотно расшифровать чудом сохранившиеся кипу, в которых наверняка содержалась таинственная и удивительная информация. Ну а узоры на стенах крепостей, на тканях инков и на их керамике могли подсказать места сохранения самых грандиозных секретов канувшей в Лету империи.

После таких мыслей, промелькнувших в его сознании, Даглиц резко оглянулся со словами:

– Какие условия?

Да так и замер в неудобном положении с повернутой назад головой: за спиной никого не оказалось. Когда показалось, что шея вот-вот переломится, голос донесся со стороны ближайшей скалы:

– Условие первое: ничему и никогда не удивляться.

В те времена уже по всей планете метались слухи, ширились россказни про шпионские страсти и новейшие технологии, используемые в этой области. Так что скрытыми микрофонами или динамиками «сумасшедшего счастливчика» было не удивить. Он принял вполне нормальную позу, оставив за спиной никчемную с той минуты долину

Аистов, возобновил естественное дыхание и постарался говорить в своей привычной, наплевательской манере:

– Удивить меня трудно. А вот заинтересовать – легко. Особенно если речь идет про империю инков.

– И что же в ней такого особенного? – вопрошал голос.

При иных обстоятельствах, в ином месте и видя перед собой вопрошающего человека, Ганс обязательно бы проигнорировал данный вопрос. А вот тогда в Гималаях он загорелся как спичка, но брызгал потом два часа данными, фактами и ссылками, словно огромный, действующий вулкан. И настолько заинтересовал невидимого собеседника, что тот не удержался от вполне заслуженного комплимента:

– Да вы умеете убеждать даже камни! Ваши инки и в самом деле достойны лучшей участи, чем бесславная гибель под копытами испанских конкистадоров.

Правда, уже тогда поражало некое несоответствие тона и сути высказываний невидимого собеседника. Словно беседовал с археологом никудышный, безработный актер. И поневоле у насторожившегося Даглица возникали мысли: «Вдруг это розыгрыш моих недругов и злопыхателей? Маршрут они мой знают, привычки тоже, могли и не такое сотворить!» Но вслух он продолжил беседу в прежнем русле. Уж слишком ему не хотелось разочаровываться в поданной надежде:

– Мне уже давно пора возвращаться в лагерь, поэтому хотелось бы сразу обсудить и дальнейшие условия нашего сотрудничества. А также тот момент: когда и как мы начнем обучение и расшифровку? Вернее, как быстро мы займемся криптоанализом?

Голос стал с металлическим привкусом:

– Вначале я хочу задать еще парочку вопросов, и уже потом мы решим дело о сотрудничестве окончательно.

Итак: насколько вам мешают моральные шоры, правила, принципы при достижении какой-нибудь цели?

– Да никак не мешают, – ухмыльнулся археолог. – Их у меня просто нет.

– То есть гибель всего остального населения Земли вас совершенно не трогает?

– Если она не коснется перуанцев и нескольких индейских народностей с ними по соседству – то нисколько не трогает.

– И вам не жалко миллионов разумных существ?

– Совершенно не жалко. Все равно рано или поздно людишки превратятся в тлен и пойдут на удобрение растениям. Так чего такими вопросами заморачиваться?

Остальные вопросы следовали в том же духе, словно пытались прощупать глубину пропасти, в которой со своим нигилизмом и человеконенавистничеством оказался немецкий археолог, страстный любитель живописи и культуры, непреклонный сторонник возрождения империи инков, простирающей свою власть на весь материк Южная Америка. Причем знание воистину исторических ценностей планеты особенно привлекло внимание невидимого собеседника:

– Я ведь и сам посвящаю все время собиранию коллекций всего уникального, прекрасного и бесценного в плане великого изобразительного искусства. И моя задача, пусть даже вся земная цивилизация погибнет, сохранить перлы, самоцветы и уникальные вершины местного творчества на миллионы лет.

– Грандиозные замыслы, – с некоторой озадаченностью признал Ганс. Хотя подобные временные сроки у него в голове никак не укладывались. При всем своем сумасшествии он догадывался, что подавляющее большинство нынешних «перлов» через миллион лет окажутся в лучшем случае непонятным мусором, а скорее всего, превратятся в пыль под неумолимой поступью разрушаемой и вновь самовоссоздающейся матери-материи. Но сейчас его интересовало совсем иное: – Когда мы все-таки приступим к занятиям?

– Ты ведь собрался куда-то отлучиться?

– Могу и не отлучаться, – припомнил Ганс о наличии у него с собой некоего подобия бутербродов из местных лепешек.

– Тогда приступаем сразу после твоего согласия на мои условия: я тебе помогаю возродить империю инков, дарю тебе не менее пятисот лет жизни и разрешаю стать у инков верховным божеством и первым императором. Но за это ты безоговорочно выполняешь все мои задания. Согласен?

Рассуждал Даглиц недолго. Хотя в душе уже окончательно поверил, что разговаривает если не с самим Люцифером, то уж точно с его первым заместителем.

– Согласен. Где надо подписаться кровью?

– Мы не в сказке, где подобный примитив с подписью используется, а в суровой действительности. Так что вместо пролитой на бумагу крови мы воспользуемся технологическими достижениями. Заодно и со мной визуально познакомишься. Заходи!