Андрей Стригин - Раса

По мере движения склоны спускаются прямо к берегу. Совсем рассвело. Гиганты-деревья, подступают непосредственно к реке. В перекрученных петлях мощных корней, образовались небольшие заводи. В них бултыхается огромная медведица с подросшими медвежатами.

— Рыбу ловят, — останавливается Семён.

Медведица замечает нас, становится на задние лапы, внимательно наблюдает, затем рычит, нехотя выбирается из запруды, подгоняет медвежат. Те не хотят уходить, но мать тревожно ревёт и они, разбрызгивая капли воды, несутся за ней. На пригорке она вновь останавливается, шумно втягивает воздух. Мы медленно начинаем идти. Медведица не выдерживает и, ломая молодую поросль, устремляется в чащу леса. За ней, толкаясь друг с другом, спешат медвежата.

— С человеком знакома, с такой тварью как мы, лучше не связываться, — подытожил я свои наблюдения.

Семён улыбается:- Нет, она просто не хочет рисковать своими малышами. Хотя, человек, наверное, здесь уже тоже наследил, — добавляет он, соглашаясь со мной.

В любом случае дорога в лес открыта. Останавливаемся у заводей. В мутной воде показывается тёмная спина рыбы, вильнула широким хвостом, шныряет в сплетение веток и корней.

— Попробуем подстрелить? — неуверенно говорит Семён.

— Времени нет. Я не стал бы тут задерживаться. Провозимся до восхода Солнца. По пути кого подстрелим, — бросаю в запруду камень. Он булькнул, в сторону идут ровные круги. Ничего не шевельнулось в глубине, наверное, рыба нашла лазейку и ушла в большую воду.

Заходим в лес, моментально обостряются все чувства. Неизвестно чьи это охотничьи угодья.

Сыро и свежо, с листвы изредка сыплются крупные капли от прошедшего ночью дождя. Тяжёлые птицы с шумом перелетают с одной ветки на другую. Слышится чудесное пение соловушек и трескотня шустрых белок. Вдали мелькнули пятнистые спины гигантских оленей.

Останавливаемся у зарослей кустов, похожих на тростник. Пробуем руками ветки ровные, тугие и не ломаются, прекрасный материал для стрел. Не упускаем такой возможности восполнить свой боезапас. Нарезали две большие охапки, перевязываем верёвками, закидываем за спину. Будет время, займёмся изготовлением стрел.

Где-то сбоку, брызнули светлые лучи проснувшегося Солнца. Заросли, покрытые каплями воды, вспыхнули, словно увешенные бриллиантами. Едва не на глазах, под листьями показываются шляпки скользких грибов.

— Красота, то-какая! — жмурится Семён, разводит руки, задевает ветви, с листьев на него скатываются потоки дождевой воды. Промокший волчонок обиженно тявкает, пытается найти сухое место под одеждой. Семён довольно вздрагивает, черпает в пригоршню воды, смачивает лицо.

Утро чистое и воздушное, дышится легко и свободно, настроение великолепное. Под ногами пружинит подстилка из листьев, величественные деревья возвышаются на больших расстояниях друг от друга. Ни что не мешает идти. Не нужно продираться сквозь заросли, отодвигать преграждающие путь ветви.

Далеко видно сквозь лес. Где-то он опускается в ложбины, затем, взлетает на холмы, стелется на ровных поверхностях.

Часто мелькает различное зверьё. В основном травоядные, они небольшими группками проносятся в дали, словно призраки. Хищников почти нет. Может, ночные охотники уже спят, а дневные только просыпаются. Очень далеко показалась медведица со своими долговязыми медвежатами, да куница словила предсмертно пискнувшую мышь, резво заскочила на дерево и исчезла в густой листве.

Спускаемся в сырую балку, идём тихо, лук держу на изготовку. Сквозь неё пролегает много звериных дорог. Вот и на этот раз стадо косуль избрали одну из троп. Почти не целясь, отпускаю стрелу, она вжикнула, серебристо коричневый зверь кубарем падает на дно ложбины.

Подбегаем к животному:- Знатный выстрел, — хвалит Семён. Стрела угодила точно в сердце.

Снимаю шкуру, Семён разводит костёр. Волчонка отпустили погулять. Маленький зверёныш в восторге, ему кинули требуху, он лопает словно неделю голодал. Бедные, даже давится от жадности. Посмеиваемся, жарим мясо, ждём, когда оно подрумянится, от голода животы сводит. Волчонку хорошо, отожрался сырым мясом, ходит, порыгивает, с трудом волочит за собой отвисший животик.

Наконец дичь готова, вгрызаемся в сочное мясо не менее жадно, чем это делал раньше волчонок. На зубах хрустят тонкие косточки, слизываем жир с пальцев, нахваливаем трофей. В пору над нами смеяться волчонку. Но, тот улёгся в траве, лениво ловит зубами наглых мух, чешет за ухом, лапами выгребает земляных червей, повиливает коротким хвостом, когда натыкается на ласковый взгляд Семёна. Удивительно, как он может в одну секунду делать массу разнообразных действий. У нас так не получается.

После обильной еды позволяем себе слегка передохнуть. Лежим на мягких листьях, полностью расслабились, стараемся как можно больше отдохнуть. Впереди марш-бросок. Надоело шастать неизвестно где, хочется быстрее попасть домой. Лада, безусловно, вся извелась. Дела стоят, князь Аскольд, конечно, всё держит в достаточном тонусе. Но, долгое отсутствие моей персоны, не слишком хорошая идея. Враги активизировались, прочувствовали собственной шкурой. Необходимо все силы бросить на увеличение боеспособности. Вот бы вновь попасть на первый ярус подземного мира, запастись бластерами. Затея рискованная, на этом уровне много кровожадных существ. Одни муравьи чего стоят, мокрицы, если их вылезет целое стадо, армии не хватит всех их изничтожить, а тяжёлые, как танки, земноводные, не знающие боли. Много в том мире разнообразных "прелестей". Но, попытаться необходимо.

— Это я, — врываются в мою голову мысли Вирга.

Вскакиваю, даже по сторонам оглянулся, до чего явственно его слышу. Дыхание перехватывает, радость прёт из груди, догадываюсь, малыш в полном порядке, Гзела, с нашими ненаглядными ребятишками, добралась вовремя.

— Ты? С тобой всё хорошо? Как Света с Игорем?

— Батя, ты так быстро мысли пускаешь, с трудом перевариваю, — мне кажется, он смеётся. — Очень вовремя прилетели, до утра не дожил бы. Всего измазали смолой, до сих пор липкий. А ребята меня совсем замучили. Я, что, котёнок? Мутузят, тискают! Сколько можно! Ты им скажи, я уже устал от их проказ. Хочу с Гзелой поговорить, не дают, лезут и лезут.

— Терпи, малыш, больше терпел, — смеюсь я.

— Вирг объявился? — догадывается Семён. Его лицо лучится радостью, серебряный свет глаз наполняет душу теплом.

— Долетели, выходили. Сейчас его мучают. Не знает, куда от них деться.

— Дети. Что с них взять, — смеётся друг.

— Вирг, придётся немного потерпеть их шалости. Мы сейчас в лесу, не стоит к нам прилетать. Выйдем к городу, с тобой свяжусь. Они, как, не голодные? — забеспокоился я.