Александр Авраменко - Осужденный

– Интересно, – повторила за ним Вредина и добавила: – Только скучно. Ты касу няню забрал, и с нами теперь некому играть.

Сын тоже насупился:

– Нам с ней хорошо было. Она добрая.

– Добрая, – согласился отец. – Но, к сожалению, теперь твоя мама, Врединка, будет занята другими делами.

– А чем? Нам без нее ску-учно!

– Как бы тебе объяснить? Словом, смотри. Попробуем разобраться. Хорошо?

Девочка кивнула с умным видом.

– Ты – жена моего сына. Так?

– Так, папочка.

– Она – твоя мама. Или каса-чан. Так?

– Так. Но если она моя каса-чан, то поскольку я теперь твоя дочка, то она… Не понимаю.

– А ты не спеши. Я сейчас объясню.

– Но просто раз она мне каса, значит, и моему мужу каса. Ты ведь мне папа теперь?

– Папа… но твоя каса-чан мне не жена. Так?

– Так, папочка. Но тогда кто?

– Вот! Она мне родственница по тебе. Согласна?

Девочка вновь нахмурилась, но потом ее лоб разгладился, и она просияла:

– Поняла. Она просто родственница!

– Верно. А раз она мне родственница, а я тут главный, значит, могу назначить ее на другое место. Ты же большая – вот замуж уже вышла. Понимаешь, что взрослые должны заниматься делом, чтобы вы могли играть.

– Понимаю… Ты дал ей другую работу?

– Угадала.

– И она теперь будет летать вместе с тобой?

– Да, дочка. Но я обещаю тебе, что буду за ней присматривать, чтобы ничего плохого не случилось.

– Честно-честно?

– Честное слово!

Оба малыша вновь приникли к отцу. Но сын вскоре пробурчал:

– Но нам скучно…

– А поехали, найдем вам новую няньку?

– Купим?

– Можно и купить. Собирайтесь, времени у меня немного есть. Как раз успеем!

– Ура!.. – хором завопили оба, уже зарываясь в шкаф. На пол полетели курточки, платья, брюки… Иван даже подивился: когда это Ююка успела все закупить? Потом сообразил – еще в первый раз, когда увидела, что у детей практически ничего нет. Добыла каталог местного магазина и сделала заказ через Дмитрия. Он тоже добрейшей души человек, если что детям нужно – в лепешку расшибется, но добудет.

– Готовы?

Оба опять в форме. Той самой, черной. При полном параде. А смотрятся вообще-то эффектно. Гхм… Кольца надели. Даже руки выставляют напоказ. Опаньки! А у Врединки-то – сережки! Маленькие, правда. Но вот они, сверкают в маленьких ушках. Эге, сынок, ну ты даешь!.. Ладно. Спрошу позже. Хотя раньше эти украшения не видел…

– Да, папочка!

– Поехали!

Весело смеясь, они вышли из дома и сели в вездеход. Сын пристегнулся спереди, Врединка устроилась на заднем сиденье. Мотор сыто заурчал, и машина подплыла к воротам. Появился часовой:

– Господин Командующий?

– Прокатимся в город. Нужно кое-что купить детям. Прибуду сразу на стартовую площадку.

– Вас понял, господин Командующий.

– За старшего – капитан Ламбер. Передайте ему мое распоряжение.

– Так точно, господин Командующий…

Бах! Громила с ужасающим грохотом врезался в штабель ящиков, развалив их широченной спиной, и когда начал выбираться из-под завала, почувствовал, как в его висок уткнулось что-то холодное и детский голос произнес:

– Дяденька, ты знаешь – я такая вредная!..

Он скосил взгляд – действительно, девочка. В точно такой же форме, как и тот идиот, который отправил его в полет к этому штабелю. Ничего, сейчас он выберется наружу, и тогда…

– Врединка, он, кажется, не понимает, что у тебя в руках.

Перед глазами появился новый ребенок в той же проклятой черной форме, с бластером. Бластером?! Агрегат выглядел неожиданно внушительно, невзирая на то, что держал его сопляк не старше шести-семи лет. Мухара икнул. До него дошло, на кого он нарвался…

Улыбку девочки, когда вешали проигравших Испытание Отказа, он запомнил на всю жизнь и уже не возражал, когда ствол бластера убрался от виска. Может, потому, что мальчишка успел воткнуть свое оружие ему в ноздрю? Такой калибр разнесет ему голову на куски без всякого труда. А то, что оружие снято с предохранителя, было видно. Так что пришлось молчать и молить всех богов, чтобы у пацана не дрогнул палец на спусковом крючке. А потом продолжать молчать, когда ему оттянули шаровары сзади и опустили в них что-то холодное.

– Муж мой, наверное, мы можем оставить его в покое.

– Ты уверена, милая?

У Ивана едва глаза не вылезли на лоб, когда услышал от сына такое обращение к девчушке. Впрочем, не у него одного.

– Да, дорогой. Колечко-то – вот оно…

Врединка продемонстрировала выдернутую предохранительную чеку от обычной противопехотной гранаты. Громила заревел раненым ворхамским никамом и бросился с площади вниз по переулку, источая жуткое зловоние. При этом он одновременно пытался найти то, что ему подложила девчонка в подарок, отчего распространяемый беглецом аромат становился все гуще. Врединка отчетливо хихикнула.

– Ты чего? – удивленно воскликнул Михаил.

– Это не боевая, а спецграната для разгона демонстраций! – рассмеялась в ответ девочка.

Теперь те, кто услышал ее слова, просто грохнули от смеха, поскольку громиле, решившему задрать неизвестного мужчину в черной форме с двумя детьми, предстоял вскоре долгий заход в ближайшее отхожее место. Ибо дикий понос на пару суток производителем данного специального средства гарантировался без всякого обмана. После того как негодяй ни с того ни с сего попытался пнуть ловко увернувшуюся дочку, Иван не раздумывал ни мгновения. Его кулак врезался в массивную челюсть нахала с такой силой, что тот улетел метра на четыре, развалив спиной штабель ящиков. Ну а дальше…

Черт побери! Неужели пси-корректор и дочку уже в столь юном возрасте сделал такой же убийцей, как бывших рабынь? На сына-то аппарат не подействовал. У того своя судьба – продолжить дело отца. А вот дочь…

– Да это же… Весельчак!..

Словно ледяной ветер пронесся по толпе, и стоящие вокруг люди торопливо начали отводить глаза и как-то рассасываться. Буквально через пару минут возле семьи образовалось пустое пространство. Де Берг вздохнул, потом наклонился к детям, вновь стоящим вместе и держащимся за руки.

– Ну что, идем дальше?

– Ага. Папочка, а тут весело!..

Да, им весело. А вот я, откровенно признаюсь, психанул. И чего это все так испугались? Неужели из-за малышей? Ну, не принято детям при казни присутствовать. Допустим. И что?.. А может, это из-за того, что детей на планете почти нет? И у тех, у кого они все же есть, только одно желание: уберечь от повторения своей судьбы? Или в их заскорузлых душах сохранилось желание оградить детей от ужасов реальной жизни? Пока еще не могу понять. Информации слишком мало. Но почему-то именно мои дети вызывают у всех такой панический страх передо мной?!

– Папа, мы хотим ее! – отвлек Ивана от раздумий голос сына, потянувшего его за рукав.