Василий Тараруев - Путь паломника

"Опять мои подопечные затеяли диспут" — подумал Дон Кихот, жуя шоколад из армейского спецпайка и несмотря на усталость, внимательно вслушивавшийся в разговор — "Но мне кажется, Глеб прав насчёт стремления власти. Каждый стремится залезть в иерархии на ступеньку повыше, чтобы командовать нижестоящими. Выше положение — больше пищи, больше уважения от других, больше внимания от особей другого пола, меньше надо физически горбатиться за кусок хлеба. Человек — стадное или стайное существо, иные его и вовсе считают коллективным животным".

— Человека не стоит конечно сводить на уровень амёбы, но не стоит также слишком его идеализировать — ответил Гарев — Нужно видеть его объективно, вместе со всеми достоинствами и недостатками. К сожалению, приходится признать, что большинство людей слишком погрязли в удовлетворении низменных потребностей, а иные так и вовсе недалеко ушли от животных.

— Мизантропия какая-то — тихо процедил сквозь зубы Сотнич — И попахивает своеобразной манией величия, стремлением к самоутверждению за счёт принижения других.

— Игорь, ты что скажешь? — обратился Вершинин — Ты же вроде как специалист, психологией занимался.

— Психика человека — штука тёмная — сказал Никольский — Хотя существует куча всевозможных теорий и огромный пласт наработанного исследователями материала, делать какие-то однозначные выводы сложно. Одно могу сказать, что стоит воспринимать инстинктивные модели поведения как однозначное зло — эти модели вырабатывались тысячелетиями эволюции живых существ, можно сказать, согласно самим законам энергоэволюционизма. Часто инстинкты помогают выжить там, где малоэффективен чистый разум. Кстати, есть даже научная дисциплина под названием этология, которая изучает влияние инстинктов на поведенческие стереотипы человека, интересная штука, советую изучить на досуге. Тем не менее, что касается движущих мотивов человека, то мне всё же кажется, что теоретики, рассматривающие человека исключительно как игрушку подсознательных половых инстинктов или комплекса власти слишком однобоко видят и чрезмерно упрощают. Человек устроен гораздо сложнее.

— Вы бы может сперва определись, что есть человек — сказал Дон Кихот, уставший играть роль молчаливого слушателя — Что радикально отличает его от прочих живых существ?

— Хороший вопрос — произнёс Никольский — Прежде чем о чём-то спорить, лучше всего договориться о сущности предмета спора для удобства взаимопонимания. Так что же представляет собой человек? Убогая тля, ползающая по несущемуся в бесконечной ледяной пустоте глиняному шарику нашей планеты, или же генератор для выработки божественной материи мысли, один микрон которой может вмещать целую вселенную? Разум, способность изучать окружающий мир и сохранять полученные знания, способность к абстрактному мышлению.

— Как всегда — сказал Гарев — Стоит поднять тему про определяющие свойства человека, и все сразу говорят о разуме. Но во-первых, примитивным интеллектом животные тоже обладают, хотя конечно качественный уровень не сравнить. Разум человека — всего лишь более совершенная система обработки информации и управления действиями, нежели у животных. Во-вторых, не всё в этой жизни делается по уму. Иногда поступить рационально как раз означает перестать быть человеком. Человека делает человеком в первую очередь способность жить ради моральных принципов, абстрактных идеалов, высоких целей, причём даже в ущерб личной выгоде, даже иногда ценой собственной жизни. Как ценность идеи определяется жертвами, на которые готовы пойти её последователи, так и цена жизни человека во многом определяется тем, за что он готов её отдать.

— Сколько пафоса — скривился Сотнич — Может стоит проще на всё смотреть? Просто жить, радуясь самой жизни?

— То, о чём ты говоришь, Глеб, относится к иной категории, морально-этической — сказал Никольский — Но мы обсуждаем не моральную сторону бытия человека, а его принципиальное отличие от других живых существ. Многие люди совершают очень мерзкие, низкие поступки, ставящие их вне какой-либо морали, но от этого они не перестают относиться к виду homo sapiens — высокоразвитому существу, наделённому сложным уровнем интеллекта.

— Да какие же это люди? — презрительно бросил Гарев, с гневом в голосе — Человекообразные твари, наделённые разумом. Звание человека надо ещё заслужить.

— С биологической точки зрения они люди — спокойно произнёс Никольский — Двуногие прямоходящие млекопитающие с усложнившимся в ходе эволюции мозгом и развитым речевым аппаратом, позволяющим обмениваться информацией на качественно ином уровне и способностью использовать и изготовлять орудия труда.

— Не всё рациональное делается согласно примитивной сухой логике — заметил Сотнич — На самом деле в следовании нормам морали вопреки личной выгоде как раз и скрыт здравый смысл. А на низость из шкурных интересов обычно идут глупцы. Как должен повести себя разумный человек, если его близкому грозит опасность и надо вступить в схватку? Скажем, защитить от подонков жену или детей. При этом учитывать, что шансов на победу нет, потому что враг намного сильнее?

— Не знаю, как поведёт себя разумный человек — сказал Дон Кихот — Но порядочный человек в такой ситуации примет бой. Пусть даже это будет чистым самоубийством. Я не могу представить, как можно жить дальше, струсив в такой ситуации. За близких надо в случае чего лечь костьми. Вообще, я думаю, что у человека должны быть моральные ценности, которые для него дороже жизни, без них он не человек, а лишь человекоподобная амёба.

— Хорошо сказано, сталкер — одобрительно кивнул Сотнич. Взгляд его был серьёзен.

— Правильно говоришь, Дон Кихот — согласился Гарев — В такой ситуации настоящий мужчина должен стать самураем, готовым лечь костьми за тех, перед кем у него моральный долг.

"Ну и прорвало меня" — подумал Дон Кихот — "Сказал так сказал. Сам не подозревал, что могу так красиво изъясняться. Вон как народ одобрил, чуть ли не аплодируют. И какого спрашивается чёрта я это высказал? Кто меня за язык тянул? Надо было и дальше молча слушать их перепалку о высоких материях, закусывая армейским пайком, тем более что сильно оголодал за время вылазки, подкрепиться самое время. Кто я такой, чтобы высокопарно изрекать суждения о том, как должен вести себя порядочный человек во время опасности? Что я особо доброго совершил за свою жизнь? Сколько всякой мерзости натворил, сколько дурных и низких поступков совершал, стыдно вспомнить. Кстати, сейчас тоже отнюдь не благое дело делаю, промышляю насквозь незаконным бизнесом. Да и не сказал я ничего нового, обычная банальщина. Воистину, иногда лучше жевать, чем говорить. Вообще не стоит такие пафосные вещи насчёт морали вслух говорить, жизнь ведь непременно однажды призовёт к ответу за слова. И тогда дай Бог, чтобы хватило духу ответить за них достойно. Если есть какие-то благородные принципы, то лучше не орать о них на каждом углу, а просто тихо жить по ним, претворяя их в жизнь не словоблудием, а делом, утверждая конкретными поступками".