Виктор Точинов - Пылающий лед

Все изменилось недавно, когда на посадочную площадку «Т-3» опустился вертолет с чужаками… Чужих Дениза – здесь, в своих владениях – не жаловала. И ходить (или плавать, или летать) к ней в гости без приглашения было чревато многими неприятностями. Тем более так нагло… Не для того она создавала свою маленькую островную империю, чтобы к доходному делу тянулись загребущие лапы конкурентов.

Но с этими чужаками оказалось не все так просто… Она до сих пор не понимала, чего добивался человек, не пожелавший назвать свое имя – зато открывший тайну: буквально под ногами у Денизы лежит клад, сокровище баснословной ценности. Никакого предварительного вознаграждения за свою информацию человек не потребовал – но если поиски окажутся удачными, хотел получить свою долю.

Она не поверила. Ничему. Ни в клад, ни в то, что древняя сперма может оказаться кому-то нужна в больших количествах и за огромные деньги. Тьфу, этого добра и в свежем виде хватает, в парном, в тепленьком…

Не поверила – но зачем-то отпустила человека. Помутнение какое-то случилось… Или женский каприз… Спустя сутки вертолет улетел.

Поисками Дениза занялась неделю спустя исключительно от скуки. Надоело охотиться на белых медведей, вооружившись «дыроделом» с одним-единственным патроном. Все чаще снилась окровавленная Люс, штурвал валящегося в штопор «челнока», перегрузки, стремительно чередующиеся с невесомостью…

Она приказала начать пробные бурения, а сама по доступным в сети публикациям поинтересовалась конъюнктурой на рынке генных материалов… Полученная информация заставила призадуматься. Очень крепко призадуматься… Когда очередная скважина угодила в подледную пустоту, глубокий скептицизм Денизы сменился несколько иным настроем… Пустота могла оказаться «карманом», полостью во льду, заполненной воздухом или водой. Но это был не «карман»… Это было самое большое сокровище мира, но в тот момент Дениза до конца не понимала – насколько БОЛЬШОЕ… Полная ясность наступила лишь после беседы с Морисом Бенуччи, когда о находке уже знал Большой Франк.

Где-то далеко тоскливо завыла сирена. Для Острова и его обитателей наступил очередной рабочий день. Дениза скользнула к бортику ванны, пена выплеснулась на пол… Водные процедуры завершены. Добыча нефти сейчас интересовала Денизу Ло не то что в последнюю очередь – никак не интересовала. Но порядок есть порядок. Ни к чему вызывать разброд и шатание в умах, пусть люди занимаются привычным делом и поменьше задумываются.

…Процесс занял около полутора часов, процесс превращения Денизы Ло, коменданта Острова и вице-директора «NPI» по контактам с местным населением, в Иунок-иа-луу, Сошедшую-с-Небес, верховную жрицу альмеутов и живое воплощение девы-прародительницы Нильмуэ.

Шаманские игрища тоже до смерти надоели, но сегодняшний молебен в храме провести придется. Дениза никогда и никому не призналась бы в том, что испытывала к детям льда немалую слабость. Однако испытывала, и не только в благодарность за спасение жизни…

А вскоре для альмеутов наступят нелегкие дни. Слишком тугая петля чужих враждебных интересов затягивалась вокруг Острова. Дети льда должны уйти, откочевать, чтобы не угодить между молотом и наковальней, и на сегодняшнем молебне в храме она объявит об этом… Откладывать нельзя, времени остается совсем немного.

Дениза Ло не знала, что времени осталось гораздо меньше, чем она предполагала… И что последнему молебну состояться не суждено.

– Госпожа комендант, разрешите обратиться!

– Слушаю, Стоун.

– Вы приказали доложить, если в округе появится матерый медведь… Сегодня у поста-семь обнаружили следы. Во-от такие…

– Стоун, у тебя серьезные проблемы с глазомером… Урежь размер следов. Хотя бы раза в два.

– Да гореть мне в пламени Джаханнама, госпожа комендант! Именно такие! Есть же записи в «балалайках»… Какой-то мутант-переросток… Прикажете выследить?

– Не время, Стоун, не время… Когда-нибудь потом.

Капрал разочарованно вздохнул. Похоже, премии за радостное известие не дождаться… Он хотел еще добавить, что гигантские следы выглядели в высшей степени загадочными – их цепочка обрывались на рыхлой полосе снега неожиданно, словно зверюга взяла да и взмыла в воздух… Хотел, но ничего не сказал, голова у начальницы явно занята совсем другим. И капрал Стоун произнес без прежнего энтузиазма:

– Еще с вами хотел поговорить этот парень из местных, Тальк… Якобы срочное дело.

– Где он?

– Ждет у спуска… Два часа уже ждет.

– Хорошо… Возвращайся на пост, Стоун.

– Слушаюсь! Только… зря вы все-таки… медведь-то всем медведям медведь…

– Марш на пост! Бегом!

Дениза решила уделить несколько минут Талькуэ. Молебен молебном, но неплохо бы и в приватном разговоре прощупать настроения альмеутов… Что, к примеру, они думают о прибывшем три дня назад «Гермесе»? Не считают ли порождением Стального Демона? В свое время Дениза потратила немало усилий, убеждая паству, что танкеры-субмарины находятся под покровительством Матери-Рыбы, пришлось даже перекрашивать обе подлодки в белый цвет – ведь всем известно, что никакие злые сущности не могут быть белыми…

…Талькуэ-иа-сейглу, Умеющий-ходить-по-Льдам, ожидал верховную жрицу у подножия вырубленной во льду лестницы, спускавшейся с отрогов Острова. Путь наверх был открыт лишь жрецам, для простых альмеутов на сей счет существовали строгие запреты.

А вот путешествовать в Междумирье и уж тем более в Верхний мир никто альмеутам не запрещал… И все же Талькуэ ломал голову: как, в какой форме сказать верховной жрице то, что он должен сказать?

Вера Талькуэ имела двойственную природу… Он никогда не сомневался в том, что говорили жрецы, тем более что их слова во многом совпадали с обрывками, осколками старой веры, сохранившимися у альмеутов. Сомневаться в собственных путешествиях по иным мирам, во встречах с Большими Братьями, оснований еще меньше… Но эти путешествия и встречи были не совсем правильными, далекими от канонов… Кто он такой, Талькуэ-иа-сейглу? Не жрец, не шаман, дилетант-самоучка…

Слова «дилетант» Талькуэ, конечно же, не знал, в его лексиконе имелось слово «киук» – превратившееся из имени собственного в нарицательное: так называли безусых охотников, впервые взявших в руки винтовку или зверобойное копье и случайно, стечением обстоятельств, умудрившихся завалить на первой же охоте матерого моржа или медведя…

Так вот, в делах шаманских он типичнейший киук, которому полагается помалкивать, когда говорят действительно опытные охотники. Возможно, верховная жрица давно знает все, что он собирается рассказать. Возможно, поднимет на смех. Но промолчать Талькуэ не мог…