Дрю Карпишин - Восхождение

Невидимка не стал отрицать, что именно этим занимался Пэл. Он просто взвесил предложение Грейсона, сопоставляя возможные риски и выгоды.

— Может и сработать… если, конечно, ты прав насчет того, что Джиллиан похитили квариане.

Глава «Цербера» вновь поднялся, но на сей раз это означало окончание встречи. По всей видимости, он уже услышал от своего подчиненного все, что хотел узнать.

— Мы свяжемся с нашими оперативниками в Пограничных Системах, чтобы они попытались найти какие-либо подтверждения твоим догадкам. Если у них получится, за Джиллиан будет отправлена штурмовая группа. Кроме того, — добавил Невидимка, — на Омеге у нас есть информатор… кварианин. Мы покажем ему записанную тобой фразу, быть может, чужак сможет сказать, настоящий ли это пароль.

Грейсону удалось добиться уже половины своих целей: «Цербер» посылал за Джиллиан солдат. Но этого было мало; Поль и без того слишком часто стоял в стороне, позволяя другим решать судьбу своей дочери.

— Включите меня в состав спасательной группы.

Невидимка покачал головой:

— Эта операция потребует предельной собранности и идеальной точности действий. Малейшая ошибка способна погубить весь отряд. И боюсь, те чувства, что ты испытываешь к Джиллиан, могут помешать тебе мыслить ясно.

— Но я должен быть там, — продолжал настаивать Грейсон. — Я обязан сам спасти свою дочь.

— Клянусь, мы не причиним ей никакого вреда, — заверил Невидимка. Голос его звучал тихо и мягко. — Будет сделано все возможное, чтобы обеспечить ее безопасность. Ты же знаешь, насколько она важна для нас.

Примерно на такой ответ агент и рассчитывал.

Для «Цербера» Джиллиан означала десять лет напряженных исследований. В надежде, что однажды девочка станет ключом к новым рубежам человеческой биотики, в нее были вложены десятки тысяч часов работы и миллиардные суммы. Невидимка и в самом деле не меньше Грейсона желал ее вернуть, хотя и по другой причине. А это давало отцу то, что редко кто имел в разговоре с главой «Цербера», — превосходство.

— У вас нет выбора, — предупредил Грейсон, ровным, твердым голосом предъявляя свой ультиматум. — Я просто не отдам вам код, пока не окажусь на корабле, летящем к Кочующему Флоту. Хотите получить Джиллиан — возьмите и меня.

Он вел опасную игру. Невидимка всегда мог прибегнуть к пыткам, и методы его людей были таковы, что судьба замученного Пэлом кварианина еще показалась бы Грейсону желанной. Но Поль знал, что пока остается полезным, и особенно в том, что касается Джиллиан. «Церберу» было известно о состоянии его дочери и о том, насколько она невосприимчива к незнакомым людям. И это пока не позволяло избавиться от ее отца, — во всяком случае, тот очень надеялся, что так оно и есть.

— Ты очень к ней привязан, — произнес Невидимка, и его улыбка не могла до конца скрыть гнев. — Не хотелось бы, чтобы это стало проблемой.

— Ну так что?

Глава «Цербера» кивнул:

— Я назначу тебе встречу с Гоуло — нашим кварианским информатором с Омеги.

Он махнул рукой, и Грейсон поднялся, тщательно скрывая свою бурную радость. Конечно, сегодняшняя победа еще отольется ему когда-нибудь потом, ведь Невидимка никогда и ничего не забывал. Но сейчас все это не имело никакого значения. Поль готов был заплатить любую цену, только бы вернуть дочь.

— Джиллиан, вспомни, что я тебе говорил, — сказал Гендель. — Создай мысленный образ, сожми кулак и сосредоточься.

Девочка выполнила инструкцию своего тренера, и ее личико скривилось от напряжения, когда она направила все свое внимание на подушку, лежавшую возле кровати, на которой они и сидели вдвоем, скрестив ноги. Кали с интересом наблюдала за происходящим с другого конца каюты, опираясь на дверную раму.

Хотя сама доктор Сандерс и не являлась биотиком, ей были знакомы техники, которые сейчас применял Гендель. В проекте «Восхождение» использовались такие примитивные уловки, как взмах руки или сжатый кулак, чтобы вызвать биомеханический отклик, пробуждающий дар к жизни. Связь, существующая между простым движением мышц и мыслительными процессами, позволяла вырабатывать механизмы активации конкретных биотических трюков. Благодаря постоянным тренировкам движения тела становились катализатором особых ментальных процессов, что повышало скорость и мощь проявления желаемого биотического эффекта.

— Ты сможешь, Джиллиан, — продолжал Гендель. — Мы с тобой это уже отрабатывали.

Девочка стиснула зубы, а ее кулак задрожал от напряжения.

— Умничка, — подбодрил ее тренер. — А теперь выброси руку вперед и представь, что подушка летит через всю комнату.

Кали показалось, будто она заметила в воздухе легкую дрожь, какая бывает над раскаленным под солнцем асфальтом. Подушка вдруг взлетела и, описав дугу, ударила доктора точно в лицо. Больно не было, но происшедшее застало женщину врасплох.

Джиллиан разразилась немного нервным смехом от восторга и удивления. Даже Гендель позволил себе слегка усмехнуться. Кали поглядела на них, притворно насупилась.

— Надо бы тебе поработать над своей реакцией, — прокомментировал Гендель.

— Думаю, лучше оставлю-ка я вас одних, а то в следующий раз это будет лампа, и мне выбьет зубы, — произнесла доктор Сандерс и направилась по коридору к пассажирскому отсеку.

Прошло уже три дня с тех пор, как их яхта пристыковалась к «Иденне», а они по-прежнему ждали, чтобы капитан позволил им ступить на борт его корабля. Все это время с ними обращались очень любезно, но Кали начинала опасаться, что у нее разовьется клаустрофобия.

Джиллиан и Гендель боролись со скукой, бросив все свои силы на развитие биотических талантов девочки. Она в удивительно короткие сроки добилась ошеломляющих успехов. То ли дело было в том, что Гендель теперь мог сосредоточиться на ней одной, то ли тот приступ ярости, охватившей ее в кафетерии, сумел разрушить некий ментальный барьер. Но какую бы радость ни испытывала доктор оттого, что в состоянии ее воспитанницы наметился прогресс, сама Кали ничем сейчас помочь не могла.

Удивляло только то, насколько легко Джиллиан приспособилась к новой обстановке. Прежде у нее всегда случались хорошие и плохие дни; заболевание было достаточно тяжелым и сопровождалось непрогнозируемыми спадами и подъемами. Конечно, и в последние дни было несколько случаев, когда девочка словно отключалась от мира, но в целом она стала куда более бодрой и восприимчивой. И опять Кали не могла найти объяснения. Быть может, этому способствовало то, что сейчас ребенку уделялось куда больше личного внимания, чем в Академии. Или то, что все это время они не покидали тесной яхты, а Джиллиан здесь был знаком каждый закуток. Она наверняка чувствовала себя защищенной, находясь на борту этого корабля, а многочисленные кабинеты и коридоры Академии Гриссома могли пугать ее и сбивать с толку. Или же просто теперь ей приходилось иметь дело с куда меньшим количеством людей, ведь, помимо Генделя и Кали, на яхте появлялся разве что Лемм.