Диана Торнли - Эхо далекой битвы

Под нажимом ее ладоней грудь министра поднялась и опустилась. Снова поднялась. Дарси протянула руку к его горлу…

Борит пошевелился и открыл глаза. Моргнул, И, похоже, узнал ее.

— Что случилось? — хрипло пробормотал он. Лицо его все еще оставалось серым.

— Похоже… покушение на убийство, — сказал солдат.

— ЧТО? — Борит попытался подняться, но Дарси удержала его. — Ммм… боль в груди!

— Этого и следовало ожидать. У меня тоже руки дрожат.

Он уставился на нее, глаза его расширились. Только теперь до Борита дошло, что она имела в виду.

— Вам уже ничего не грозит, — продолжала Дарси, — но лучше полежите спокойно. У вас шок.

В зале было тепло, а мундир министра казался достаточно плотным, так что она решила не укрывать его своим жакетом и вместо этого подложила его под ноги Бориту.

И только после этого Дарси повернулась к Лухану.

Над ним все еще стояли на коленях двое полицейских, готовые сменить третьего, делавшего искусственное дыхание. Ногти и кончики пальцев адмирала оставались синеватыми, но сердцебиение восстановилось и из раны на лбу потекла кровь. Он по-прежнему находился в бессознательном состоянии. Дарси смахнула выступивший на лбу пот и прошептала его имя.

От двери послышался чей-то крик, и она обернулась. К ее удивлению, в огромном зале уже почти никого не было. По проходу бежали враги, несколько человек в халатах и с носилками.

Полицейские не обращали на них внимания, занятые своим делом.

Дарси наклонилась к Бориту.

— С вами все будет в порядке, — сказала Ъна негромко, потрепала его по плечу и поднялась. К министру уже подбежали медики и, не тратя время на разговоры, сразу же занялись раненым.

Дарси медленно повернулась к Лухану, чувствуя, как холодеют ее руки.

Подоспевшая бригада врачей сразу же принялась за дело. Кусая губы, Дарси наблюдала, как они развернули носилки, зафиксировали положение спины с помощью корсета и бережно перекатили адмирала на них. Чьи-то руки, поддерживавшие его голову, перепачкались в крови.

«Какая темная кровь», — подумала она. Дыхание, восстановленное еще полицейскими, оставалось неглубоким и слабым; лицо его снова начало синеть.

— … искусственное дыхание — услышал Дарси голос старшего группы.

Но прежде он сделал Лухану два глубоких вдоха. Дарси знала, что после того, как подключат аппарат, этой возможности не будет. Затаив дыхание, она следила за тем, как в горло Лухана вставляют трубку, закрепляют ее, затем включают вентилятор, синхронизированный с его едва заметной активностью легких, и… буквально на глазах лицо адмирала начало оживать.

Один из врачей разрезал мундир и рубашку, порванные полицейскими, когда они начали делать искусственное дыхание, и откинул в стороны обрезки. Дарси наклонилась, чтобы поднять их, потом выпрямилась, прижимая еще теплый комок.

Тем временем двое медиков уже закрепили по всему телу Лухана датчики ЭКГ, и через минуту оператор произнес:

— Давление крови 78 на 20, пульс 124, неустойчивый.

Старший кивнул.

— Ставьте капельницу, обычный раствор с одной пилюлей ЛГ.

ЛГ. Гидрохлорид лидосинта, поняла Дарси. Она не раз и сама им пользовалась, когда еще работала хирургом, чтобы стабилизировать сердечный ритм.

Врачи уже вставляли катетер в правую руку пациента, когда Лухан задрожал. Дарси знала, что причина этого в быстром, ритмичном напряжении и расслаблении мышц ног и рук. Катетер выпал, и медик едва успел схватить начавшую кровоточить руку раненого.

Только тогда она заметила сильные ожоговые пятна на кончиках пальцев Лухана. Посмотрев на другую руку, обнаружила подобные и на ней. Выходные ожоги, похожие на те, что бывают при повреждении электротоком.

Дрожь унялась секунд через тридцать, но старший группы сказал:

— Это может повториться в любой момент. Побыстрее с капельницей!

Стоя на коленях у головы Лухана, она смотрела, как двое медиков вставляют катетер теперь уже в левую руку. Дарси откинула прядь волос, упавшую на глаза, и, когда лекарство пошло по трубке, обернулась к монитору ЭКГ. Сердце ее стучало так сильно, что она вся дрожала. Старший посмотрел на нее.

— Вы его супруга? — Он наложил на рану тампон.

— Да.

— Тогда вам лучше поехать с нами. — Врач замолчал, прислушиваясь к голосу из небольшого закрепленного на ухе передатчика. — Вас понял, база. — Он посмотрел на монитор, проверяя давление и пульс Лухана, и сказал: — Будем транспортировать.

Дарси отступила в сторону, чтобы не мешать им, и почувствовала чье-то прикосновение. Она обернулась.

— Хирон?

— Вы…

— Нет, я еду с ним, — сказала Дарси, как будто он пытался воспрепятствовать ей.

Но Хирон только кивнул.

— Я заеду за Гизель, а потом мы вместе навестим его.

Шаттлы «скорой помощи» были вынуждены опуститься на площадку для «особо важных персон», расположенную на верхнем уровне башни. Внизу бушевала толпа. Дарси вышла из лифта вслед за медиками, направившимися с носилками к ближайшей машине. Холодный ветер, привольно чувствовавший себя на крыше, бросил в нее пригоршню мелких и колючих льдинок, и только тут женщина вспомнила, что ее пальто так и осталось внизу.

Один из шаттлов уже взлетел, взяв курс на запад; второй готовился к старту, его двигатели мощно ревели, поднимая клубы пара. Закрыв уши ладонями, Дарси остановилась у раскрытой дверцы.

Врачи сначала погрузили Лухана, закрепив его носилки у стены справа, затем затолкали носилки Борита. Склонившись над Луханом, Дарси видела, как дернулась под кислородной маской голова министра, как он конвульсивно сглотнул, заметив окровавленное лицо адмирала, и, протянув руку, коснулась плеча исселианца.

Закрылся задний люк, взревели трастеры. Ускорение оказалось столь резким, что ее отбросило чуть ли не на Лухана. Его лицо оказалось так близко, что Дарси даже услышала, как шумит воздух, проходя по трубке.

С трудом удержавшись на ногах, она опустилась на кресло и попыталась успокоиться.

— Кто его лечащий врач? — спросил сидевший рядом медик, наклоняясь к ней. — Нам нужно связаться с ним.

— Доктор Мозес, — задыхаясь, ответила Дарси. Ощущение было такое, словно она бежит. — Доктор… Либби Мозес. Из Военно-Медицинского… центра… в Винтанкоме.

— Хорошо. Как раз туда мы и летим.

По дороге у Лухана начались судороги; продолжались они недолго, но были столь же интенсивными, как и в первый раз. И никаких признаков возвращения сознания.

Полет занял менее шести минут. Машина накренилась, заходя на посадку, и у Дарси от перепада давления заложило уши. Она сглотнула и почти тут же ощутила толчок. Шаттл приземлился. Задний люк открылся, и медики, не задерживаясь ни на секунду, выгрузили обоих пациентов.