Вячеслав Шульга - Берег дна

В этот момент радужный провал с громким хлопком исчез. Ударило по ушам.

— Черт! Мотя! Он не вышел оттуда. Если он все-таки взорвет аномалию… Готовьтесь…

И тут их накрыло. Это было похоже на какофонию всего — света, цвета, звука, гравитации. Перед глазами все кружилось и мелькало, в голове стучали тысячи там-тамов… Маша хотела было по привычке потерять сознание, но не получилось — глаза растопырились.

Помещение налилось кроваво-красным цветом, яркая вспышка ослепила Машу, а когда к ней вернулось зрение, она увидела, что ничего не изменилось. Остальные тоже сидели и оглядывались — кто на полу, кто на мешках.

— Кажется, мы вернулись, — первым не выдержал Сюр.

— Похоже на то, — профессор поправил очки, съехавшие набок, и осмотрелся. — Похоже, мы в нашей реальности, друзья. Обратите внимание на отпечатки подошв. Вот мои, вон Дима прошел, а вот самые маленькие, Машины.

Но Машу сейчас интересовало совсем другое. Она еще раз обвела взглядом присутствующих.

— А Мотя где? — Она оглядела потупившихся отца и сталкеров.

— Кажется Мотя остался там, в прошлом, — ответил Титаренко.

— Он… он… погиб, да?

— Не обязательно. Он мог попытаться уйти в другое время, мог остаться там.

— Да, — поддержал Сюр. — Он выкрутится. Он всегда выкручивается.

Но Маша, заглянув ему в глаза, поняла, что сталкер сам не верит в то, что говорит. В поисках поддержки она полными слез глазами взглянула на Диму, но тот отвел взгляд, поднялся с ящика, на котором сидел с момента вспышки, и заглянул в коридор с лестницей, ведущей куда-то наверх. Осторожно, на полусогнутых ногах двинулся по ней.

Какое-то время ничего не происходило. Маша утирала случайные слезы, размазывая их тыльной стороной ладони по грязным щекам. Боцман топтался рядом, не зная, как успокоить девочку.

Вернулся Дима и сразу же направился к профессору с Сюром, которые о чем-то шептались, присев на ящики возле заложенного кирпичом проема.

— Там все чисто, — вполголоса доложил он обстановку, но Маша его услышала. — Следы есть, но чисто. Я ПДА проверил — мы в Зоне. Мне сообщений от деда в ящик насыпалось… волнуется.

— А что на детекторе? — поинтересовался Сюр, — аномалия на втором этаже видна?

Дима покачал головой.

— Хотя не показатель, — сталкер потеребил ус. — Она не отображалась, еще когда мы в нее ныряли, так что и не знаю даже, что делать. Проверить, может?

— Не думаю, что проверка что-то даст, — вступил профессор. — Я тут немного прикинул, и выходит, что если аномалия-«матка» уничтожена, то все производные от нее тоже исчезнут.

— А у Моти в таком случае будет шанс оттуда выбраться? — понизив голос до шепота, спросил Дима.

— Никаких.

— Вот что, братцы-кролики, — Сюр резко поднялся, — хватит Мотю обсуждать. Если жив — выберется и нас найдет. А вот чтобы он нас долго не искал, пора нам отсюда ноги делать, не ровен час, «монолитовцы» нагрянут.

— Так что, на выход, значит? — Дима поднялся.

— Пусть профессор решает, он теперь у нас главный.

— Ну какой из меня здесь командир? — удивился профессор. — Я теоретик, не практик. Пусть Дима командует, он из нас самый опытный бродяга. Да и Мотя его проводником назначил бы…

У Димы челюсть отпала. Сама собой.

— Ну что же, — согласился Сюр. — Веди нас, Сусанин, извини, Семеныч.

Дима повел отряд не через «Янтарь», как настаивал Титаренко, а через «100 рентген». Во-первых, так было безопаснее. Он не раз хаживал с заданиями деда мимо владений Бармена и знал каждую тропку, каждую кочку на пути между Рыжим лесом и баром. На «Янтаре» же Сидорович никакого интереса не имел и внука туда не посылал. Дима чувствовал себя ответственным перед Мотей за жизнь этих людей и не мог его подвести. А во-вторых — личный интерес. Такой симпатичный черноглазый интерес. Если он, вопреки своим опасениям, выведет Машу и ее отца из Зоны без приключений, то его шансы на взаимность возрастут многократно. И он твердо был намерен сделать все возможное, чтобы свести риск к нулю.

В бар они вошли мрачнее тучи, и по их кислым физиономиям читалось многое, поэтому по дороге никто с расспросами не приставал, только местные дурачки пытались улюлюкать вслед, но Боцман посмотрел на них взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, и они заткнулись, поперхнувшись. Бармен все понял, как только они вошли, без лишних слов провел к свободному столику и кивком головы отправил к ним официанта с бутылкой водки и пятью стаканами. Пили молча, не чокаясь, поминая Мотю, Транца и «близнецов», а потом так же молча разбрелись по комнатам.

Утром Дима, проснувшийся раньше всех, сбегал на кухню и принес прямо в номера завтрак из пяти омлетов с беконом, гренками и кофе. Наскоро перекусив, отряд кратчайшим путем выдвинулся в сторону Периметра. Юный сталкер еще в Лиманске решил, что выходить будет в полукилометре от основного КПП. Там в одном месте лес практически вплотную подступал к «колючке» и бетонному заграждению, возведенному после очередного разрастания Зоны. Строили на скорую руку, лишь бы какую преграду возвести, а оттого плиты были свалены одна на другую не совсем ровно. Волны мутантов, подгоняемые гоном, разбивались об этот волнорез и погибали под шквальным пулеметным и зенитным огнем, пытаясь эту преграду обогнуть. Дима же давно заприметил, что по плитам можно достаточно просто вскарабкаться наверх мура и незамеченным со стороны блокпоста выйти из Зоны. Он берег этот выход на всякий случай, и вот пришло время им воспользоваться.

— А нас автоматика не накроет? — поинтересовался Сюр, когда отряд вышел на опушку леса и затаился под прикрытием деревьев в семи метрах от «колючки» и в десяти от бетонной стены, отделявшей их от нормального мира. — А то мы вон когда входили, нас едва не покрошило в капусту из крупнокалиберного.

— Тут автоматику нельзя ставить — патрули. — Дима внимательно приглядывался к ближайшим подходам слева и справа. — Прямо поверху шастают. Я засекал как-то — каждые 15 минут проходят два автоматчика и один с ручным пулеметом.

— Так может, пока никого не видать, перепрыгнем заборчик? — подал идею Боцман.

— Нельзя так! — Дима перешел на громкий шепот. — Видишь вон там, — он показал пальцем вправо, туда, где ограждение делало поворот и уходило по наклону вниз, — бетонка поворачивает? Там для нас мертвая зона. А что, если патруль как раз идет в этом месте? Вот пройдут, тогда и полезем.

— Тебе виднее, — согласился Боцман и улегся за густым, неестественно зеленым для этого времени года кустом и закрыл глаза. — Разбудите меня, когда патруль пройдет.

Сюр осуждающе посмотрел на друга, покачал головой, но ничего не сказал. Не отмычка чай, должен понимать, что расслабляться до выхода из Зоны нельзя, даже если ты всего в десятке метров от Большой земли. Пусть здесь не кишат кишмя мутанты всех мастей, как в центре, пусть аномалии не встречаются на каждом шагу, но пока ты не вышел за Периметр, ты все еще не в безопасности.