Игорь Поль - Путешествие Идиота

Петро помолчал, вновь прикладываясь к бутылке.

— А в-четвертых? — громко спросил из зала Герб, когда стало ясно, что это еще не все.

— В-четвертых, на остатках суши живут аборигены, — тихо сказал Крамер. — Хотя Земля номинально в составе Земной Империи, местные ничего об этом не знают. Они изолированы от внешнего мира. И считают наше вмешательство агрессией. Кроме того, та дрянь, что мы в атмосфере распыляем, в качестве побочного эффекта вызывает черные дожди из сажи. Теоретически они не приносят особого вреда, но согласитесь, приятного мало, когда на тебя днем и ночью сажа сыплется. И еще. Их заводы и другие промышленные объекты продолжают выбросы в атмосферу загрязняющих веществ. Руководство корпорации сочло это крайне недопустимой порчей имперского имущества. Мы выдвинули аборигенам ультиматум — в течение полугода прекратить загрязнение атмосферы. И теперь периодически проводим рейды по уничтожению тех структур, что продолжают работать. Они не остановили работу ни одного объекта.

— Так может, им без них крышка? — спросил Борислав.

— Может быть, — спокойно согласился Крамер. — Но мы приказы не обсуждаем.

— Они и кусаются, поди? — поинтересовался Дыня.

— Бывает. Но в целом уровень их техники существенно уступает нашему. Так что особо опасаться нечего. Риск присутствует, но в пределах нормы.

Эта его «норма» мне отчего-то не по нраву пришлась. Я сразу понял, что Петро не договаривает. И очень сильно не договаривает. И все это поняли. Потому что затылки чесать стали. А Герб даже вслух сказал: «Вот гадство-то».

Тут ребята остальные стали спрашивать, на чем мы летаем. А Петро ответил, что в основном на А57 нескольких модификаций. На тех самых примитивных «Москито» первых выпусков.

— А истребители прикрытия? — спросил кто-то.

— У нас их нет. Они тут не нужны.

— Да? А как же аборигены? Неужто у них нет перехватчиков?

— Есть. Правда, в малом количестве. И они уступают нам в скорости. И в высотах. Кроме того, они практически не выходят в космос. А их баллистические ракеты, что иногда за атмосферу прорываются, наши зенитчики крошат еще на подходе. Они примитивны.

— Ни хрена себе, примитивны! Ракеты, которые способны шарахнуть по орбитальной цели, это примитивно? — удивился Борислав.

— Ну, в общем, мы иногда на пару машин вместо бомб вешаем лазерные батареи и ракеты «воздух-воздух». И отправляем их в качестве прикрытия. На некоторые задания, — нехотя признался Крамер.

— «Москито» в качестве истребителя? Да что за хрень!

— Согласен, не лучший вариант. Но мощность залпа искупает недостаток маневренности. И берет он не десяток ракет, как обычный легкий истребитель, а больше двух десятков. А если на дополнительные пилоны — так и больше тридцати.

Народ загудел, обсуждая услышанное. Похоже, многим тут предстояло вспомнить свою боевую юность. А я с грустью подумал, что опять в дерьмо какое-то вляпался. Надо будет почитать этот самый контракт — сколько мне хоть платят за это.

— На первое время за вами будут закреплены наставники из числа пилотов, заканчивающих свой контракт, — громко сказал Петро, перекрывая гул голосов. — Рекомендую выбрать для расселения каюты на пятнадцатой палубе, господа, — она наиболее обитаема. Народу на станции не больше двадцати процентов от штатного количества. Кое-что не работает, кое-что работает не так, как надо, но в целом посудина у нас добротная. По всем вопросам, касающимся быта, прошу обращаться к старшине Бару. Он обитает там же, на пятнадцатой палубе, в адмиральской каюте. Все свободны. До завтра, господа.

И Крамер погасил картинку и деловито утопал в одну из открытых дверей.

— Пошли, братва, покажу вам, где эта пятнадцатая палуба, — сказал Борислав потягиваясь.

И мы гурьбой двинули за ним. Ни у кого не было охоты заблудиться и до скончания века одному по пустым отсекам бродить.

Моим временным наставником сделали человека по имени Йозас. Позывной «Бульдог». Вид у него был, будто он вечно в туалет опаздывал. Наверное, это оттого, что его контракт вот-вот закончится, и ему не терпелось отсюда сбежать поскорее. Так я про себя решил. А может, это у него характер такой от природы. Хотя, если бы он таким торопливым в полете был, вряд ли дожил бы до смены. Не надо быть шибко умным, чтобы до этого додуматься. На этой базе о потерях не слишком распространяются. Особенно начальство. Но по тому, как мало пилотов нам представили на следующий день, я понял, что это все, кто остался. Многим ветеранам дали не по одному, а даже по два подопечных. И сразу после представления, как по заказу, загудели баззеры, и свет заморгал. И все разбежались кто куда. «Давай за мной, новичок», — так мне Йозас сказал. И я за ним рванул.

— Я сегодня в дежурном звене, — крикнул он на бегу. — У меня спарка, будешь оператором оружия.

И мы прибежали в ангар. Там суета была, почище, чем на рынке. Звено «Москито» на стартовых столах. Ускорители в режиме разогрева. Палубная команда вся поголовно в легких скафандрах. Заправщики в традиционно пурпурных расцветках сноровисто скатывают шланги. Красные, как кровь, оружейники уволакивают за пламеотражающие переборки электроплатформы с боезапасом. Двое в коричневом сразу к нам бросились. Техники. Вмиг в летную сбрую нас обернули. Компенсирующий костюм на диво чистым оказался. И шлем тоже. Я понял, что кое-кто на борту дело туго знает. И успокоился сразу. Когда вокруг знающие люди, всегда уверенность ощущаешь. И тут палуба под ногами вздрогнула. И тело на мгновенье свинцом налилось, а потом сразу легче перышка стало. Это гравитация скакнула. И тут же насосы заревели. Из отсека атмосферу удалять начали. Как на настоящей войне.

— Что это было? — спросил я у напарника.

— Призраки, — коротко ответил тот на ходу.

— Чего?

— Та самая земная авиация, про которую наш флай-босс всем говорит, будто она не существует. То есть ее как бы нет, но периодически она с какого-нибудь авианосца взлетает и по нам долбит. Потому и призраки. Начальство ее в упор не видит.

— У них что, и авианосцы есть? — ошарашенно поинтересовался я, падая в ложемент.

— Конечно. Не дрейфь, у их птичек за атмосферой серьезного оружия нет. Или ракеты, или горючее, что-то одно. Да и зенитчики их щелкают — будь здоров. Готовность две минуты. Принимай пакет.

И тут же голос внутри доложил о приеме пакетов управления бортовым оружием и полетного задания. Немного необычно слышать голосовую озвучку того, что привык ощущать как продолжение тела. Обычно я просто знаю, что пакет пришел и загружен. Откуда — сказать не могу. Просто знаю, и все тут. Своеобразное мышечное чувство, что ли. Биочип — как дополнительный орган, так расширяет твои ощущения, что даже не задумываешься, какая часть тела их испытывает. И тела ли вообще…