Александр Афанасьев - Время героев ч. 2(СИ завершена)

— Доброе утро, капитан Риц-Дэвис

Адские врата, представляющие здесь всего лишь прозрачные, из толстого пуленепробиваемого стекла распахивающиеся створки — расступились перед капитаном Риц-Дэвисом.

Кабинет капитана Риц-Дэвиса находился на втором этаже, отдельный кабинет ему пока был не положен по чину, и он обходился отделенным легкой перегородкой закутком со стулом, столом, компьютером и сейфом. Компьютер был необычен в том плане, что у него не было никаких выводных устройств: ни разъема для флэшки, ни CD, ни DVD записывающего устройства, ни дисковода на 1,44 дюйма. Специальная сборка, правительственный заказ, включается от отпечатка пальцев, переходит в ждущий режим через минуту отсутствия активности и чтобы его активировать, нужно вновь прикладывать палец — раздражает. В сейфе лежал служебный пистолет — ни один человек из этого отдела не носил служебное оружие с собой, по сравнению с тем, что можно было купить на черном рынке, служебное — просто дерьмовая дешевка. Капитан Джейкоб Риц-Дэвис служил инспектором в инспекции Ближнего Востока и поэтому на полке у него стоял сборник хадисов «Аль-Бухари» и Коран, а на стене висел небольшой ковер. На ковре была изображена рука, по запястью обвитая колючей проволокой, указательный палец вытянут вверх. Внизу — надпись на арабском золотистыми нитями: «Среди верующих есть мужи, которые верны завету, который они заключили с Аллахом. Среди них есть такие, которые уже выполнили свои обязательства, и такие, которые еще ожидают, но никак не изменяют своему завету» [61] Коран (33:23). . В местах оных наличия такого коврика достаточно для того, чтобы свели в жандармерию или военную комендатуру.

Капитан приложил палец, включил компьютер, проверил папку «Входящее». После того, как документооборот в этом здании стал преимущественно электронным — количество циркулирующих документов увеличилось примерно а два и три десятых раза, только на просмотр входящих сотрудник мог тратить до часа времени, а если он был в спецкомандировке и вернулся — то и больше. Привычно проигнорировав все меморандумы, направленные соседними отделами, капитан увидел послание, помеченное «красным» кодом, открыл его и узнал, что ему надо отправляться наверх. Предпоследний этаж — обитель Богов, там обитают начальники отделов и заместители директора службы. Верхний этаж, терраса — там только кабинет директора и залы для брифингов с повышенным уровнем секретности.

Посмотрев на часы, капитан понял, что почти уже опоздал.

В приемной сидела Бекки, как обычно ненакрашенная, в строгом костюме, почти без макияжа, чертовски соблазнительная и недоступная. Половина службы знала, что она спит с Анджелой Макинтайр, нынешним директором службы, кажется, даже переехала к ней жить. Еще десять лет назад подобного было достаточно, чтобы вышибить с правительственной службы обеих с лишением допуска к любой секретной информации — но сейчас настали другие времена. В Палате Лордов заседают открытые педерасты, министр иностранных дел, которому юридически подчинена Служба — зарегистрировал гражданское партнерство — сим политкорректным термином теперь именовали гомосексуальный брак. На этом фоне — сожительство друг с другом парочки лесбиянок, пусть одна из них вдвое старше другой — особым скандалом и не считалось. Тем более — про Бекки ходили слухи, что когда старуха улетает по делам, кое-кому кое-что в отношении ее и удается.

— Привет, Бекки — сказал капитан Риц-Дэвис, назло всему миру максимально задействовав свое обаяние «крутого парня из Вест-Энда».

Обаятельная улыбка разбилась как ледышка об асфальт.

— Подождите немного, капитан. Мистер Бернштайн освободится и вас примет.

Вот так

Капитан Риц-Дэвис уселся в одно из свободных кресел, модерновых, и очень неудобных для сидения и начал рассматривать интерьер присутствия так, как будто он был здесь впервые. Белые тканевые жалюзи закрывают тонированные стекла окон. Модерновая мебель — большая ее часть изготовлена из прозрачного пластика, чтобы вовремя увидеть подслушивающее устройство, или к примеру осторожно доставаемый пистолет, Жидкие обои на стенах, стиранный рисунок, какие-то плавно перетекающие друг в друга пятна. Секс медуз — так бы он это назвал.

— Что-то не так, мистер Риц-Дэвис?

Капитан поднял глаза на секретаршу. Нервничает… она здесь хозяйка и само рассматривание ее личного пространства ее нервирует.

— То есть, мэм?

— Ну… вы так смотрите.

— Я завидую. Здесь так уютно… В моей берлоге некому создать такой уют, вот что я думаю, мадемуазель.

Черт, а будет штука, если Бекки уйдет от этой старой лесбы ко мне! Правда, не факт что удастся удержаться на службе. Ну и черт с ним, оперативникам, подготовленным СБС платят достаточно, на них всегда есть спрос на рынке.

Бекки открыла рот и снова закрыла. Замурлыкал спасительно телефон, и она уцепилась за трубку, как утопающий — за спасательный круг.

— Капитан, мистер Бернштайн примет вас. У вас будет двадцать минут.

Хм… двадцать минут. Обычно десяти было достаточно.

За двойной дверью — в отличие от обычных дверей в промежутке между этими работал генератор «белого шума» — капитана ждал Гордон Бернштайн, начальник особой инспекции. Пока капитан шел по дешевому ковру навстречу невысокому, седому, коротко стриженному человеку с холодными рыбьими глазами — он еще раз (в который уже раз) напомнил себе, что надо быть осторожнее. Потому что он ничего не знал об этом человеке.

Гордон Бернштайн появился здесь вместе с Макинтайр и несколькими другими чинами, которых расставили сразу по высшим ступенькам службы. Первоначально никто не знал, откуда взялся этот странный, маниакально чистоплотный человек, который тратит по десять фунтов на маникюр и обмахивает пылинки с костюма. Потом разузнали — раньше работал в Ллойде — конторе с двойным дном, страховщике с мировой известностью, уже давно, не первое десятилетие работающем в убыток и тем не менее работающем. Сама Макинтайр пришла из еще более стремной конторы — Гонгконгского экспортно-импортного банка, банка, обслуживающем наркотранзитеров по всему миру. За то время, пока капитан работал в отделе — он понял одну вещь: полагаться на Бернштайна опасно. У него нет потребности прикрывать своих людей, какая есть у всякого хорошего начальника — наоборот, он разменяет любого, если это принесет хоть малейший дивиденд.

Но играть старая крыса умела превосходно.

— Капитан Риц-Дэвис… — начальственное рукопожатие было необычно сильным — я рад, что вы выбрались с Востока целым и невредимым.

— Я тоже — капитан дал понять сухим, сдержанным тоном, что на эту тему говорить не намерен. Бернштайн это понял.