Василий Горъ - Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам.

Явная издевка в словах принца резанула слух короля.

– Впрочем, то, как я жил, тебе, наверное, не очень интересно. Что ж, перейду к будущему. Чувствуя себя обиженным и обделенным, я решил получить все сразу. Мне не хочется ждать твоей смерти, чтобы занять трон. Я буду коронован через два дня, и никто не сможет мне в этом помешать. Не волнуйся, все приличия будут соблюдены: ты сам откажешься от трона в мою пользу; кстати, причину можешь придумать сам. А я подарю тебе жизнь!

Дион молчал. Слова сына на миг выбили его из колеи. Но в его глазах медленно разгорался гнев. Он стукнул кулаком по подлокотнику кресла и прогрохотал:

– Не думай, что ты у меня один. И что я позволю какому-то недорослю диктовать свою волю мне, королю Миера! Мне надоел этот спектакль. Убирайтесь вон! Оба! А то я позову стражу!

– К моей искренней радости, поздно! – Принц достал из сумочки на поясе флакон с ядом и показал его королю. – Две капли из этого флакона вызвали те рези в твоем желудке, которые ты почувствовал только что. Потом я дал тебе замедлитель. Ты пока не умрешь. Замедлителя хватит на сутки. Потом он потребуется снова. Иначе недавняя боль покажется тебе цветочками, и в течение шести часов ты отбросишь копыта. Я унаследую трон в любом случае – ты только что признал меня сыном перед своими министрами. Так что ты зависишь от моего отношения к тебе. Не ухудшай его и будешь жить. Так или иначе, я уже почти добился своего. А остальные твои ублюдки меня не очень беспокоят: я принял меры, чтобы они не долго мешали нам спокойно спать. Ты тут подумай, а мы пока познакомимся с моей столицей, пообедаем где-нибудь, а вечером мы с бароном надеемся быть приглашенными на большой прием, посвященный моему возвращению. Мы остановимся в таверне «Услада мечника». Там, как говорят, самое лучшее жаркое в моем городе. Кстати, тебя не удивляет, что я так спокоен? – Ведь ты мог бы броситься и зарубить меня на месте. Ну типа: «Ни себе, ни людям»? – Увы, папа, я изучил твой характер. Ты – тугодум. Тебе надо сначала все обмозговать, просчитать все шансы, посоветоваться с друзьями, а уж потом ты хватаешься за меч. Хотя и за меч последние годы ты берешься неохотно: твоя кровь давно остыла! И тебе пора уступить место мне! В сопротивлении нет смысла. Так что имеем честь откланяться. Кстати, не забудь о необходимости приема замедлителя… Твой личный врач, то есть я, прописал его прием на завтрашнее утро!

Оба заговорщика встали, картинно поклонились ошеломленному монарху и вышли из кабинета…

Довольные собою, минут через пятнадцать мы ввалились в таверну «Услада мечника», расположенную на перекрестке двух довольно широких улиц, одна из которых вела от ворот города к королевскому дворцу. Видимо, этим объяснялось необычное многолюдье в огромном зале, заставленном столами и столиками. Мы проталкивались между завсегдатаев и пришлого люда, стараясь не задеть кого-нибудь важного, и не сразу нашли свободное место. Узенький край лавки вряд ли был рассчитан на двоих голодных парней, но выбора не было, и я уселся за стол, отвел в сторону колено и хлопнул по нему ладонью, приглашая Винни располагаться и чувствовать себя как дома. Винни удивленно посмотрел на меня, потом чему-то улыбнулся и аккуратно присел на предложенное место. Я помахал прислуге и, удостоверившись, что он заметил мой жест, ткнул товарища локтем:

– Слушай, а задница у тебя совсем не костлявая. Учитывая твою субтильную фигуру, я ожидал худшего. И это меня радует!

Винни вскочил, как ошпаренный, покраснел, увидел, что я улыбаюсь, и расхохотался до слез:

– Ты прости меня, пожалуйста, что выросло, то выросло! Но если тебе не хватает костлявости или, скажем, веса, пригласи на свое колено кого– нибудь еще, ну, скажем, вон того мужичка! – Он показал пальцем на сидящего неподалеку записного пьяницу, худого настолько, что он напоминал вешалку для того тряпья, что изображало его одежду.

– Или вон того. – Палец указал на вошедшего в таверну громилу, чьи плечи не влезали в дверной проем, а пивное брюхо соревновалось в объеме с пузом беременной лошади. Представив себе размеры его задницы, я засомневался в своих силах, рассмеялся и, хлопнув себя по ноге, отказался:

– Да ты сошел с ума! Он же меня раздавит! Предпочитаю твою, Винни! Я к ней уже почти привык!

Винни еще раз внимательно взглянул мне в глаза, потом махнул рукой и шлепнулся на мою ногу.

Завтрак прошел в сосредоточенном молчании, зато, насытившись, мы обнаружили, что за соседним столом освободилось достаточно места для нас обоих. Перебравшись туда, мы оперлись спинами о стену и с выражением полного умиротворения уставились друг на друга. Я вдруг спросил его:

– Слушай, а как получилось, что ты путешествуешь один? Ведь меня не обманешь – и ты точно из каких-нибудь там графов или баронов! А таким положена свита, охрана или что-то еще? Ты что, сбежал из дома?

Глаза Винни потемнели. Он вздохнул, потом потер лицо руками и глухо произнес:

– На меня, моего отца и наших людей по дороге сюда напали какие-то люди. Так получилось, что с одним из своих охранников я отбился в сторону. Мы положили много противников, Эри был изранен так, что еле стоял на ногах. Он заставил меня продолжать путь одного, а сам уехал искать отца. Больше я ничего не знаю… Только могу надеяться на то, что папа еще жив. Понимаешь, я обещал ему попасть во дворец короля. И вынужден был ехать, вместо того чтобы защищать отца, понимаешь? И вот я тут живу, ем, дышу как ни в чем не бывало, а как он там – не знаю.

Юноша сжал кулаки, исподлобья посмотрел на меня, потом еще раз вздохнул. Я почесал в затылке, отхлебнул из кружки молока, которое заказал вместо вина, и вдруг ляпнул:

– Мда… Признаться, и у меня, – тоже проблемы! Три дня назад какие-то уроды из Ордена Алого Топора решили пощекотать себе нервы и погадать у моей знакомой гадалки. Что-то в предсказанном ею им не понравилось, и один из них отрубил ей руку. Короче, я убил пару монахов и какого-то дворянина, и теперь изгой. Если меня поймают, я буду четвертован, хотя на мне не больше вины, чем на тех ублюдках. У меня дома остался отец, несколько друзей, труппа… Да, черт побери, вся моя жизнь в один момент рухнула, как карточный домик. И вот теперь я хочу найти себе место в этом мире, только вот не представляю какое… – Я допил молоко, оставшееся в моей кружке, и посмотрел на Винни. Тот грустно похлопал меня по плечу и с сочувствием в голосе сказал:

– Ладно, ну их, эти проблемы. Пробьемся! А знаешь, мне будет жалко с тобой расставаться. Но, увы, я дал слово. И теперь мне надо во дворец…

– А дальше что? – с надеждой в голосе спросил я. – Может, тогда, когда ты выполнишь свое задание, ты вернешься сюда, а? Если честно, то мне так неуютно одному. Я бы с удовольствием поехал с тобой на поиски твоего отца…