Василий Горъ - Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам.

«В этом году мы справились сами, – задумчиво покусывая ус, размышлял король, – но что будет дальше?»

«Ничего хорошего, – тут же отвечал внутренний голос. – Будет большая война с Орденом… После неминуемого падения Миера…»

– Извините, что прерываю ваши размышления, сир! – Голос телохранителя оторвал монарха от раздумий. – Около ваших покоев вас дожидается господин н’Эромило.

– Спасибо, Тиррин! – Король благодарно похлопал воина по плечу и, бросив последний взгляд на пыль, вьющуюся над уходящими домой варварами, слегка пригнувшись, протиснулся в узковатый для его комплекции проем…

…Дворянин спал. Покрытое потеками пота и грязи, осунувшееся лицо одного из самых талантливых его помощников по особым поручениям выглядело настолько уставшим, что Прост довольно долго не мог выбрать между любопытством и жалостью. Любопытство победило.

Легонько прикоснувшись к плечу воина, Фаири с улыбкой поприветствовал мгновенно вскочившего перед монархом мужчину и, крепко пожав ему руку, жестом пригласил его в свои покои…

Дождавшись, пока охрана закроет за ними тяжелые, окованные стальными полосами двери, он устроился в кресле недалеко от рабочего стола и вопросительно уставился на н’Эромило.

– Мой господин, как мне кажется, в Миере не все ладно, – начал доклад устроившийся на стуле напротив воин. – Если особо не копать, то в столице тишь, гладь да благодать… Но стоит присмотреться повнимательнее – сразу заметны перемены. Во-первых, с армией Миера что-то не то. Более двух десятков высокопоставленных боевых офицеров за последние пару месяцев попропадали без вести, погибли на охоте либо отправлены в отставку. Рядовой состав и младшее офицерство не понимают, что происходит в королевстве, и поэтому ропщут. Тайная полиция, пополнившись новыми сотрудниками и новым руководителем, ранее мало кому известным бароном Морзом, наоборот, деятельна до безобразия – почти ежедневно арестовываются какие-то заговорщики, шпионы и бандиты и после короткого суда их отправляют на виселицы! Со дня коронации короля Диона не видел практически никто, хотя все те люди, с кем я имел возможность побеседовать, включая прислугу из королевского дворца, едины в одном – он жив и во дворце. Но по каким-то причинам не показывается народу. Совсем… Народ, кстати, тоже недоволен: увеличивающимися налогами, зверством Тайной полиции, произволу дворян из провинции, в последнее время наводнивших Веллор. В народе ходят слухи, что король Керром – не сын Диона, а какой-то подменыш… В этом я сомневаюсь – я лично видел приметное родимое пятно у наследника и готов засвидетельствовать под присягой – оно точно такое же, как и у отца… Особого увеличения количества монахов Ордена на территории их посольства я не заметил, как, впрочем, и изменения политики Миера в их отношении. Хотя концентрация войск вдоль границы с Миером, как мне кажется, сравнялась с позапрошлогодней. В связи с усилившейся охраной дворца и подступов к нему пообщаться с экс королем мне, к сожалению, не удалось. Как мне кажется, в королевстве что-то происходит, но вот что – я пока не знаю…

– Понятно… – задумался Прост. – Я тебя вызвал вот для чего… У меня есть информация, что в Корфе, в столице Империи, один из высокопоставленных иерархов Ордена ищет встречи с кем-нибудь из моих людей… Я бы хотел, чтобы ты выяснил, что ему от меня надо, и заодно собрал всю возможную информацию об имеющихся у императора планах и времени начала наступления на Миер и Дорред.

– Когда выезжать, сир? – вскочил и вытянулся в струнку н’Эромило.

– Завтра! – улыбнулся монарх. – А сейчас возьми со стола вон тот пакет с нужной тебе информацией и вот этот кошелек. – Прост кинул воину увесистый кошелек с серебром и, глядя, как деньги исчезли в недрах потертого дорожного плаща помощника, хмыкнул: – Приказываю сегодня отдохнуть как можно добросовестнее… Справишься сам? Или распорядиться?

Н’Эромило расплылся в улыбке и, поклонившись королю, коротко хохотнул:

– Это мы с удовольствием, сир… И без особой помощи… Разрешите идти?

– Беги! Буду ждать твоего возвращения и свежих новостей…

– Ты представляешь, дружище, я скоро покину вашу чертову дыру и вернусь домой, в Корф!!! – заливаясь пьяными слезами, пробормотал клирик Шомер и, опрокинув в бездонную глотку очередной кубок с вином, полез обниматься.

Боно, сдерживая желание оттолкнуть порядком осточертевшего завсегдатая таверны, приподнял очередной полный кувшин и вопросительно мотнул головой…

– Конечно! – захихикал монах. – Наливай!!! Мы с начальником закончили порученное самим Императором, да будет его имя известно в веках, и теперь можем вернуться! Ты понимаешь, я не был дома почти три года!!!

– Ого! – поддакнул Боно, окидывая взглядом порядком опустевшую таверну… – А что такого закончилито, если не секрет?

– Ну какой же это секрет, дружище? – взвыл Шомер, ухмыляясь. – Врата Ангелов откопали? Откопали! Ущелье напротив расширили? Расширили! Амфитеатр для начальства построили? Построили! И все это – намного раньше планируемого срока!!!

– Ну молодцы… – слегка поежившись, выдавил из себя улыбку старый воин: зрелище выходящих из портала Тварей все еще заставляло его иногда просыпаться в холодном поту… – И много вас поедет домой?

– Нннеа… – Нащупав кусок остывшего мяса на тарелке перед собой, монах вгрызся в него и, откусив здоровенный кусок, попытался заговорить с набитым ртом: – Господин Эдмон, я и брат Вирргон… А остальные останутся гнить тут… Впрочем, вот у тебя, брат, тут не так уж плохо… ж-ж-жалко только, девочек нет… хотя вино у тебя… х-хорошее… А ты представь себе, наместник Эдмон не был в столице уже четыре или пять лет! Он даже Императора не видел никогда… а тут личное приглашение на аудиенцию… мне бы такую честь… но я… – Проглотив непрожеванный кусок, монах снова выпил, постучал себя кулаком по широченной груди и икнул. – Я пробьюсь наверх, вот увидишь… Эххх… скорее бы это Пришествие! Говорят, что когда на Элион придут Ангелы смерти, весь мир будет принадлежать нам, их верным последователям… Я вот куплю себе поместье где-нибудь на побережье Желтого моря, лучше всего в долине Эльсина – говорят, там климат бесподобный… Женюсь… Нарожаю детей… и забуду про эту войну…

«Ага, с Тварями забудешь!» – подумал Боно, вытащил из-под щеки уткнувшегося головой в стол монаха деревянную ложку и, жестом приказав помощнику приглядеть за немногими оставшимися в зале посетителями, тяжело встав, поднялся в свою комнату и удивленно замер на пороге – Мэнир, подстелив под себя кусок овчины, спал прямо на полу…

Встревоженно посмотрев на приемного сына, вымотанного слишком коротким походом в Волчье Логово, старый воин вздохнул, потер зудящую перед сменой погоды поясницу и опустился на скрипнувший под тяжестью его тела табурет.