Василий Горъ - Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам.

Кинув взгляд на локкра, начавшего отпиливать голову у боевого трофея, я осторожно отполз в заросли за спиной и, удалившись на расстояние, с которого и сам не видел его силуэта, встал и быстрым шагом двинулся в сторону рукотворной поляны с возвышающейся на ней громадой корабля…

На то, чтобы доползти до пандуса грузового трюма и забраться под него, у нас с Угги ушло добрых минут тридцать. Скрючившись под широченной металлической плитой, с ног до головы покрытые пеплом от сгоревших деревьев и кровью расстрелянных животных, мы наконец смогли перевести дыхание и немного расслабиться: ползти, зная, что в любой момент по нам могут шмальнуть из чего-нибудь тяжелого, было не очень-то и приятно. Но все обошлось… А когда я услышал шаги доблестного охотника на «коряг» и выглянул из-под пандуса, на моем лице сама собой появилась улыбка – тело, качающееся под тяжестью огромной головы, не видело ничего, кроме носков собственных сапог. Да и те, я думаю, не особенно отчетливо – потеки крови от трофея, взваленного на плечо, заливали шлем скафандра, а попытки смахнуть струйки только ухудшали дело – шлем, как и весь скафандр, требовал срочной химчистки.

Добравшись до корабля, локкр прогрохотал сапогами по бронеплите и скрылся в грузовом трюме. Предварительно отключив силовую стену, перекрывавшую вход вовнутрь. Проскользнув следом за ним и юркнув под днище второго планетарного танка, мы облегченно вздохнули – пробраться в корабль оказалось не так уж и сложно… А через мгновение пандус начал подниматься, панели, горящие приглушенным светом, засияли в полную силу, осветив огромный трюм, потом заработала система вентиляции, вытесняя из корабля забортный воздух, и я вдруг почувствовал себя значительно более легким – видимо, солдат включил и систему искусственной гравитации.

Сдвинувшись чуть правее, чтобы не выпускать локкра из виду, я кинул взгляд на Угги и чуть не заржал в голос – бледное, перекошенное страхом лицо парня просто надо было видеть! Заметив мой взгляд, он покраснел, потом жестами попытался спросить, не улетели ли мы куда-нибудь, – видимо, уменьшение веса тела у него ассоциировалось только с полетами… Успокоив парня, я снова повернулся к доблестному охотнику и обалдел – отбросив в сторону шлем и стягивая с себя броню скафандра, боком ко мне стояла женщина! Глядя, как она брезгливо мотает заляпанными грязью и кровью руками, я заулыбался, а потом задумался – судя по фантастическим романам, прежде чем снимать с себя скафандр, его надо было, как минимум, продезинфицировать. Впрочем, мои размышления на тему биологической безопасности корабля локкров были прерваны появлением нового действующего лица – в дальнем от нас конце трюма коротко свистнула сдвигающаяся в сторону переборка, и в проеме возник коренастый, довольно широкоплечий мужичок, в отличие от щуплой, тонкокостной дамочки-охотницы, оставляющий ощущение бойца. Кинув взгляд на голову «коряги», валяющуюся на полу, локкр мрачно посмотрел на дамочку, вытянувшуюся перед ним по струнке, и выдал тираду, по окончании которой охотница умудрилась стать раза в два ниже и уже в плечах. Удостоверившись, что его поняли, мужичок презрительно скривил лицо, рявкнул что-то еще и, не дожидаясь реакции на свои слова, развернулся на месте и уперся куда-то по своим делам…

Тем временем охотница заволокла голову «коряги» в небольшую нишу, опустила прозрачную стенку, за которой на мгновение вспыхнуло желтое пламя, потом что-то набрала на небольшом пульте справа от себя и через пару минут, довольно улыбаясь, погрузила на небольшую тележку покрытый чем-то вроде прозрачного стеклопластика трофей. Даже с такого расстояния было видно, что голова животного словно прошла через умелые руки таксидермиста и выглядела как живая…

Откатив тележку к двери, дамочка окинула заляпанное помещение таким взглядом, что я вдруг почувствовал, что пора шевелиться, и как можно быстрее! Жестом приказав Угги приготовиться, я дождался, пока она пройдет до небольшой комнатки, огороженной стеклянными стенами, и, до предела ускорившись, рванулся вслед за ней, не забыв дернуть за собой ожидающего начала действия Угги. Предчувствие меня не подвело – женщина, успевшая сделать буквально шага четыре к пульту управления и нажать на две клавиши, обмякла у меня в руках, а за лязгнувшей за спиной дверью начало твориться что-то невообразимое! Весь трюм вдруг затянуло туманом, в котором пропали даже контуры боевой машины, потом стеклянные стены вдруг стали почти непрозрачными, за ними два раза полыхнуло, и еще секунд через десять нашим удивленным взорам предстало идеально чистое помещение с сиротливо валяющимся около одной из стен вычищенным скафандром.

– Может, нам стоило остаться там? – осмотрев себя с головы до ног, поинтересовался Угги. – Глядишь, и грязь бы растворило…

– А если бы растворило и нас? – усмехнулся я. – Могло быть и такое…

– Ну тогда я лучше похожу так… Все равно, чувствую, что пятен крови на мне прибавится… Кстати, я тут просмотрел в памяти планы корабля… Здоровый он, зараза…

Связав все еще находящуюся без сознания дамочку и для страховки подвесив ее за пояс к трубе, проходящей на уровне моих глаз, за ремень, чтобы она, придя в себя, боялась трепыхнуться, мы рванулись к дверям, ведущим на верхние палубы корабля. Находясь в состоянии джуше и сканируя окружающее пространство тем, что Наставник называл словом чувство, я ощутил приближение человека. Как оказалось, мы зашевелились вовремя – стоило мне подойти к сенсорной панели и присмотреться к изображенным на ней пиктограммам, как переборка снова свистнула, и передо мной возникла удивленная донельзя морда того же самого мужика. Глядя, как краснеет его лицо, вздуваются жилы на довольно широкой шее и рука медленно тянется за «пистолетом», я даже усмехнулся – с такой скоростью реакции шансов выжить у него не было. Ни одного. Свернув ему шею, я жестом попросил Угги оттащить тело куда-нибудь за танк, а сам занялся дверью – надо было научиться открывать ее тут, чтобы потом не попасть впросак в ситуации, когда может не хватить времени…

Особых проблем с пультом управления не возникло – пиктограммы сенсоров, открывающих и закрывающих переборку, оказались довольно понятны. В остальные четыре символа я не врубился, поэтому трогать их не стал, рассудив, что до полной зачистки корабля искать приключения на свою задницу мне чего-то не особенно и хочется. Угги думал приблизительно так же, поэтому занял место за моим плечом и вслед за мной двинулся вверх по наклонному проходу, ведущему к вспомогательным помещениям – к столовой, тренажерному залу и оружейной комнате. Заходить в них я не стал – судя по моим ощущениям, в них не было ни одной живой души. Зато парой этажей выше я чувствовал как минимум еще шестерых. И здорово по этому поводу напрягался – за вычетом отправившихся на штурм Комплекса солдат, на корвете должно было быть человек двадцать.