Василий Горъ - Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам.

– В смысле? – не понял барон.

– Шириан Злобный, Меорд Кулачище, Нейдд… прозвища не помню, Кварт Копье, Шойн Старший и Плакса Одд. Вроде, все… Убрать их, и ваша война закончится задолго до того, как полки перейдут нашу границу…

– И вы считаете, что это реально сделать? – удивленно уставившись мне в глаза, спросил министр.

– Да, вполне… – ухмыльнулся Вовка. – Мало того, господин Шириан Злобный сегодня вряд ли сможет присутствовать на намечающемся здесь мероприятии.

– П-почему?

– Занят… Про господина Угги слышали наверное?

– Да, конечно… – растерянно переводя взгляд с меня на Вовку, пробормотал барон. – Правая рука его Величества Ольгерда Коррина.

– Это я его правая рука… А Угги – левая… Причем левая на редкость… – возмутилась Хвостик. – И вообще мой брат – восьмирук… И пяти… – она захихикала и все-таки закончила: – Ну, скажем «завуалированно», и пятиног… И ничего…

Ребята заржали так, что в нашу сторону повернулись даже те, кто еще не успел, по каким-то причинам, обратить внимание на колоритные декольте сопровождающих меня дам.

– В общем, – отсмеявшись, продолжил Вовка. – Господин Угги и господин Ремезов сейчас заняты богословскими диспутами с командующим вашей армией…

– Почему именно богословскими? – не понял де Грашш.

– О бабах уже наверняка поговорили…

– Вы хотите сказать, что господин Шириан сейчас в плену? – не скрывая своего удивления, уточнил барон.

– Пока только в гостях, господин министр… – улыбнулся я. – Кто в наше время верит голословным утверждениям о возможностях? Никто… поэтому мы решили пригласить и его, и младшую дочь вашего уважаемого монарха на небольшую вечеринку…

– Еще и Малию прихватили? – Де Грашш явно расстроился. – Это вы сделали зря. Девочка весьма и весьма далека от политики, и… очень достойный человечек…

– Вы не волнуйтесь, господин барон… – серьезно сказал я. – Ни с нее, ни с Шириана не упал ни один волос. И не упадет – это только демонстрация возможностей, и не более. Она вернется домой в любом случае – согласится ли ваш монарх с нашими предложениями или решит все-таки начать с нами войну…

– А вы не боитесь того, что вас просто схватят?

– Сколько тут хороших рубак? – вопросом на вопрос ответил ему Вовка. – Штук двадцать? Тридцать? Вряд ли они остановят даже одного Ольгерда…

– Гвардия… Толпа… Задавят массой… – усмехнулся де Грашш.

– А вы думаете, что у нас нет козыря в рукаве? Зря… мы, конечно, похожи на наивных детей чукотского оленевода, но это только издалека… И первые секунды три…

– Ну да, во всех тех легендах, которые о вас ходят, нет ни слова о том, что вы способны на необдуманный поступок… – хихикнул царедворец. – Ладно, меня вы убедили… Если вы позволите, я на несколько минут предоставлю вас самим себе, и попробую переговорить и с другими сторонниками мирного решения вопроса. Кстати, их достаточно много и среди высокопоставленных придворных. А вы пока пройдите вон в те ворота – если я не ошибаюсь, там сейчас начнутся соревнования по выездке…

– Посмотрим с удовольствием! – улыбнулась министру Клод. – Лошади! Что может быть прекраснее?

– Если не обращать внимания на взгляды местных мужичков, то, наверное, не так много чего… – съязвил Щепкин и, взяв под руку свою супругу, чинно направился в указанном де Грашшем направлении…

Посмотреть на местных наездников нам толком не удалось – буквально через десять минут господин министр протолкался через пытающуюся занять лучшие места на небольшой трибуне толпу гостей и попросил нас пройти во дворец, к ожидающему нас принцу Лодду. Естественно, отказываться мы не стали – лично я никогда не был поклонником светских развлечений, – и вскоре уже шагали по анфиладам роскошно обставленных комнат в дебрях дворцового комплекса.

Наследник престола встретил нас без особого выпендрежа:

– Простите, что не вышел во двор лично – не хотел, чтобы мои «доброжелатели» как-нибудь переврали происходящее… – молодой, довольно просто одетый парень явно не был любителем праздной болтовни и придворных манер. – Мой друг и наставник барон де Грашш коротко пересказал мне суть вашего разговора. Откровенно говоря, я в восторге: представляю себе лицо Шириана, оказавшегося у вас в «гостях»… Интересно, он и там строил из себя грозу всего и вся?

– Трудно сказать, ваше высочество… – ухмыльнулся я. – Но вряд ли.

– Мне тоже так кажется… И вообще, идейка с завоеванием вашего королевства, Ваше Величество, была, между нами говоря, весьма и весьма гниловатой… Но экономическая составляющая этой розовой мечты нашего министра финансов оказалась выше здравого смысла… В том числе и для моего отца… Надеюсь, сейчас он поймет, что с таким соседом надо поддерживать нормальные отношения?

– Мы тоже на это надеемся… – удивленно посмотрев на принца, хмыкнула Беата. – Экономическая составляющая?

– Госпожа Беата Коррин! – развеселился принц. – Боюсь вас удивить, но кроме всякого рода развлечений, которые может придумать любящий отец для своего единственного сына, меня всю жизнь интересовали еще и науки…

– Это радует…

– А меня-то как! – пробормотал он. – Правда, вмешиваться в то, что я считаю необходимым, я пока не могу, но определенные мысли о том, как и что изменить в нашем королевстве тогда, когда я сяду на трон, уже есть. Только не подумайте, что я тороплюсь занять отцовское место – наоборот, чем позже это случится, тем лучше. Правление – это, прежде всего, ответственность. А взваливать на свои плечи такой груз мне пока не хочется. Есть куча других соблазнов, гораздо более привлекательных… Ладно, это все – мелочи. Как я понимаю, неплохо было бы поговорить с моим отцом? А то, боюсь, если вы застанете его врасплох, он может наломать дров…

– Угу… – согласился с принцем де Грашш. – Может…

– Барон, дружище, если вас не очень затруднит, вы не сходите за господином Жеомом? Думаю, его присутствие при разговоре нам не помешает…

…Расставленные в огромном зале столы перестали радовать своим видом уже через полчаса: гости, словно приехавшие из голодных регионов, уничтожали все, что попадало им под руку. Мясо, птица, выпечка, салаты – все сметалось с блюд в считанные мгновения, а мечущиеся между кухней и пиршественным залом слуги не успевали восполнять уничтожаемое. Смотреть на раскрасневшиеся от количества выпитого вина лица соседей становилось все веселее. Еще недавно томные и утонченные придворные постепенно превращались в хвастливое, исполненное чванливости и вельможной наглости быдло. Не все, конечно, – были за столом и такие, кто сохранял трезвый взгляд и нормальные манеры. Но, к сожалению, немного. Музыкантов, наяривающих что-то заунывное на небольшом балкончике прямо у нас над головами, в том ореве, которое царило за столами, практически не было слышно. Зато бас моего соседа напротив заглушал почти все: