Алексей Ефимов - Шаг за грань

Ажиотаж от выступления Оттина Неймура все еще прокатывается по всей Федерации, и юные мьюри больше всех призывают к поддержке революции.

Особенно часто в эти дни на улицах встречается молодежь, устраивающая демонстрации в поддержку Неймура, а также иногда распевающая Те’Раухака (древние родовые песни победы) или декламирующая некоторые из наиболее ярких моментов выступления этого одиозного лидера, восставшего против строя, которому он обязан всем в жизни.

Пока все свидетельствует о мирном характере этих демонстраций, хотя есть неподтвержденные сообщения о некоторых группах, нападающих на мьюри, которые не выказывают полную поддержку продолжающимся погромам против джаго.

– Ну что, продолжим? – спросил Охэйо, когда немногословные слуги унесли посуду. – Время у нас еще есть, надеюсь?

– Время есть, – согласился мальчишка. – Но впереди – не самое веселое…

Орбитальный боевой терминал Антон впервые так подробно видел изнутри. На экскурсии (казалось, она была давным-давно!) школьникам показали то, что сочли нужным, а не то, что составляет повседневную жизнь этого огромного комплекса – одного из тех, что предназначены для обороны планет и лун. Но, честно сказать, первое время его занимал не столько терминал, сколько новый выходной мундир. Как и все земные мальчишки, Антон, конечно, мечтал стать военным, но отдавал себе отчет в том, что с его-то вполне средними показателями, и физическими, и умственными, вряд ли это получится при тамошнем конкурсном отборе. И вот он – юнга, участник настоящего победного сражения, в выходном мундире Флота (эх, жаль нельзя надеть парадку!) идет по коридорам самой настоящей космической крепости. И все на него восхищенно смотрят.

На самом-то деле, конечно, никто на мальчишек не смотрел – ни восхищенно, ни как-либо иначе. Скорее тут уставились бы удивленно на человека безформы. Таковых не наблюдалось вообще. А двое юнг с какого-то линкора были зрелищем насквозь обыкновенным, даже если на груди у одного из них орденская планка (и снова жаль, что настоящий орден можно только с парадкой носить!). Ставрос это понимал, кстати, и на Антона поглядывал иронично, но ничего не говорил.

Мальчишки гуляли. Они были в увольнении, вскоре предстоял отпуск – как только линкор отправится отсюда – с орбиты вокруг Плутона – к Земле. Об отпуске Антон старался не думать, и у него это, в целом, получалось. Только иногда по вечерам он снова ощущал прежнюю боль… но она казалась далекой, и даже то, что отец так и не отозвался пока – то ли ушедший запрос так и канул в бездны аппарата стремительно растущих вооруженных сил, то ли еще что, – не сильно беспокоило. Тринадцатилетний мальчишка, по счастью, обладал присущими этому возрасту мощнейшими защитными рефлексами и сейчас просто наслаждался прогулкой. Навстречу попадались не только люди – в эллингах терминала стояла и спешно чинилась Первая Освободительная Эскадра в полном составе, а инопланетяне – в основном шэни и нэрионы – тоже отдыхали, и вот на них-то как раз посматривали с любопытством, да и они сами глазели кругом. Казалось, многие прямо-таки стараются найти вокруг что-то такое, что им откроет глаза на секреты земных побед…

– Зайдем? – ткнул Ставрос Андрея в бок и кивнул на ярко освещенную арку-дверь, завешанную, казалось, облаком полупрозрачного переливчатого газа, – они находились в зоне отдыха, и такие двери – кафе, рестораны, бары – тут встречались часто. Где-то танцевали, где-то ели, где-то просто разговаривали… В данном случае изнутри слышался веселый шум, который, правда, утих, как раз когда мальчишки подошли к арке, – под гитару зазвучала песня, заставившая замолчать даже самых неугомонных весельчаков. Песня была новая, о Китеже, о нападении сторков на поселок…

– Зайдем, – только теперь кивнул Антон.

Внутри почти не было свободных столиков – тут сидели штурмовики, и пел молодой офицер, вокруг которого сидели и стояли слушатели. Как раз когда мальчишки, осмотревшись, обосновались на отыскавшихся свободных местах, офицер усмехнулся, посмотрев вокруг, подмигнул и начал другую песню – заставившую всех оживленно и весело зашуметь – впрочем, шум он перекрывал легко…

Мальчишки заказали себе по большому бокалу лимонного сока и по двойной порции котлет по-киевски с жареной картошкой – и картошка и мясо тут были свежие, не консервированные и не сублимированные, от которых в походе все равно устаешь, сколько бы ни уверяли тебя, что они «идентичны свежим». В ожидании заказа они принялись обсуждать, что делать дальше – до конца увольнения оставалось еще полно времени, собственно, оно фактически только-только началось, – и не сразу заметили, как к стойке подошел и стал делать какие-то покупки, набивая ими большую сумку, их ровесник. И только когда он заказал – видимо, себе – минеральной воды и стал озираться, ища, куда сесть, Ставрос подавился новым предложением насчет дальнейшего отдыха:

– Сторк!

– Че-го?! – Антон завертел головой и уставился на мальчишку с сумкой и минералкой – именно на него смотрел Ставрос. – Иди ты знаешь… – и замолчал, разглядывая мальчишку.

Зеленоглазый, рыжий… таких было достаточно и среди землян во всех концах обеих Империй. Но Антон быстро «кинул линии» [17]на лицо зеленоглазого и даже привстал.

– Е!

Между тем мальчишка – он был одет в рабочий комбинезон Флота, но без знаков различия, эмблем и нашивок – поймал на себе взгляды юнг. На миг опустил голову, кажется, вздохнул тяжело. Потом вскинул подбородок, сделал несколько шагов и сел за их столик – те отодвинулись даже, не сводя с рыжего откровенно враждебных глаз.

– Да, я сторк, – тихо сказал тот по-русски почти без акцента, нагло отпил из своего бокала.