Александр Навара - Злая война

По-настоящему сюда б чугунок. Вон у хозяина их целый выводок есть, на печи стоят. Да только кто ж этим выводком теперь в здравом уме пользоваться будет. Их же сперва мыть в семи водах да обеззараживать, а потом снова мыть. Ну да ладно, придется отступить от классической рецептуры. Здоровье дороже.

Ангел покопался в рюкзаке и выудил свои связки пакетиков. Вот они — с гречкой, самое то. Хорошая такая гречка. Не зря он парился и перебирал ее, зернышко к зернышку. Потом еще и прокаливал, чтоб получше, порассыпчатей была да путешествие лучше перенесла. Ей же потом язык и живот радовать. Считай, треть дела сделана. В каше ведь что главное? То-то. Главное — крупа правильная. Ну и умение ею распорядиться. Ангел высыпал щепоть крупинок на руку и слизнул их. Да, правильная крупа. Ядреная. Теперь главное — в пропорциях не ошибиться. А то чуток воды перельешь или недольешь, и пиши пропало. Серб сначала задумался, угощать ли проводника, потом рукой махнул: пайком обойдется, гнида. Рассыпал крупу по котелкам и аккуратно залил водой. По мере, как его еще дед учил. Очень важно не переборщить. Да и недолив тоже не приветствуется. А способ дедовский был прост и ясен. Крупу высыпал, на нее палец указательный опусти, не приминая. И льешь воду, пока одна фаланга ею не покроется. Вот твой палец и будет нужной меркой. Теперь котелки на плиту. Чтоб закипело и выпарилось. Гречка она чем хороша — тем, что ее мешать не надо. Хочешь рассыпчатую гречку — забудь про ложку, пока готовишь. Только навредишь. В котелке забулькало. Это хорошо. Теперь пусть вода выпарится, только не быстро, а постепенно. Ангел сдвинул немного котелки и проверил, чтоб каша не бурлила, а кипела медленно, долго и чинно. А на то место поставил крышки от котелков греться. Ох, хорош настоящий походный котелок. И тебе кастрюлька, и тарелка, и сковородка при необходимости.

Теперь очередь припека. Ну, тут без затей. Ангел взвесил в руке колбасу и бекон, раздумывая, чья пришла очередь. Подумал, представил себе тоненькие полосочки с прозрачной прослоечкой жира, как они хрустят. Проглотил слюну и убрал колбасу с глаз долой.

В жарке бекона что главное? Главное определиться, что тебе больше нравится. Тут уж дело вкуса. Кто любит, чтоб чипсами хрустел, а кому «тело» беконное подавай. Ангел свой выбор давно сделал. Теперь надо острым ножом очень тонко порезать это последствие периодического свиного обжорства. И поджарить его как следует, так чтоб от сала осталось только прозрачное напоминание.

Вот и вода выпарилась. Теперь мы котелки с кашей прикроем и поставим доходить в духовочку, там и настоится, и не остынет. А как мужики готовы будут, можно и кашу раскладывать.

Жир-то со сковороды торопиться сливать не будем. На нем аккурат лучок мелко порезанный обжарим до золотистого цвета. Вот. А теперь и лучок, и бекон прямиком в котелок отправляем вместе со всем тем, что на сковороде от жира осталось. Можно и за стол садиться. А можно и не торопиться особо — каша только лучше будет.

Утром, после завтрака, Мартин пошел в сарай к излому.

— Давно сидишь? — спросил он, изучая с безопасного расстояния расположение мусора у ног мутанта.

Пленник промолчал и насторожился. Дряблая кожа на его изъязвленном морщинистом лице собралась в крупные складки. Судя по вчерашнему осмысленному выступлению, интеллект позволял мутанту ответить на вопрос, но сначала он хотел понять, с чем пришел этот человек и куда подевался сталкер.

Мартин почувствовал неприятное давление в голове, словно бы его мозг осторожно ощупывали. Значит, правду говорят, что изломы обладают телепатическими способностями. Это хорошо.

Так. Вон той щепки вчера точно не было. И эта тряпочка валялась дальше. И вот тот гвоздь. Граница аномалии за ночь заметно расширилась, притягивая все новые и новые предметы. Сама, значит, не исчезнет. Не повезло дедушке.

Наемник достал сигарету, неторопливо прикурил, выпустил дым и сказал:

— Забудь о сталкере. Поговорим о штуке у тебя под ногами. Догадываешься, что произойдет, если ты в ней останешься?

Мутант обреченно вздохнул.

— Когда? — спросил наемник.

— Через два, может быть, три дня, — хрипло ответил он.

Не соврал. Мартин и сам оценил время перерождения «жадинки» в полноценный убойный гравиконцентрат примерно так же. Что ж, годится.

— Я знаю, как тебя освободить, — протянул он, словно бы раздумывая. — А стоит ли?

— Меня можно продать ученым, — осторожно подсказал смертник.

Дельно мыслит — перво-наперво вырваться из аномалии, а там уж кто кого продаст и купит, бабушка надвое сказала.

— Деньги мне не нужны. Предпочитаю брать плату услугами, — сообщил Мартин и предложил: — Есть для тебя работенка непыльная. Сделаешь, и свободен.

— Нашел работничка, да? — угрюмо буркнул пленник. — А потом я всю работу справлю в лучшем виде, а ты меня обманешь. И буду я не три дня смерти дожидаться в этом месте поганом, а до конца веку маяться, терпеть муку смертную. Нетуть, нет у меня к людям доверия.

— Чья бы корова мычала, — усмехнулся наемник и напомнил: — В твоем положении не торгуются, дружок.

Помолчал секунду и потребовал:

— Прекрати копаться в моей голове. Любопытство кошку сгубило.

Легкий звон в ушах немедленно исчез.

— Ты уж прости дурака старого, — взмолился излом и привычно занудил: — Давно в глуши живу, речь человеческую забывать начал. Испугался, что вдруг не пойму слов твоих. Вот и решил по-нашему, местному, напрямую, чтоб с гарантией. Да ты ж не сумневайся во мне, все сделаю, вот те крест! — Излом стал махать левой рукой.

— Левой не крестятся и болтаешь много, — сухо оборвал его Мартин. — Контролеры в округе есть?

— Есть. Есть. Куда ж без них-то. Бродит тут один. У! Урод, каких мало. И моральный урод, и на морду урод. А тебе, что ж, контролер надобен?

Наемник хмыкнул. На его взгляд, красавчик излом контролеру статью не уступал и мог уверенно потягаться за второе место в конкурсе «Мистер Зона». Первое безоговорочно принадлежало кровососу.

Мутант по-своему истолковал его сомнения и поторопился заверить:

— Да ты не беспокойся, милок, мы с ним враз покончим. Я его, пакостника, повадки хорошо изучил, все тропки разведал.

Ишь разогнался.

— Дохлый контролер мне без надобности. Мне живой нужен.

— Живо-ой? Зачем это? — озадачился излом.

— Не твое дело. Лучше думай, как ты его ловить будешь.

— Да как же я его изловлю, если у него и зомби, и собаки? — заныл мутант. — Не губи, не бери грех на душу. Порвут, ой порвут они меня — работника твоего верного. В клочки мелкие порвут.

— Не успеют, — пообещал Мартин и загасил окурок. — Мы тебя прикроем. Держи.

Он бросил излому подсумок на поясном ремне с портупеей. Тот подхватил амуницию на лету и спросил: