Олег Шовкуненко - Оружейник. Бой без правил

— Спасибо, что разрешил, — хмыкнул… нет, скорее зевнул я.

— Порядок есть порядок, — ответил подполковник.

— Хорошо пошло, — смачно отрыгнул Сергей Чаусов. — Что за мясо такое? Раньше никогда не ел.

— Тебе лучше не знать, — я улыбнулся и сделал это специально, чтобы не скривиться.

— Так точно, лучше не знать, — мигом согласился громила морпех.

По его физиономии стало понятно, что Сергею глубоко наплевать чем набивать желудок. Если скомандуют «можно», он будет жрать крестовиков прямо живьем. Замечательное качество для солдата, а для солдата мрачной эпохи постапокалипсиса так вообще — сказка.

Стук ложек по мискам и котелкам постепенно стихал. Его сменило бряцанье кружек. Запивали просто кипятком, наливая его из пузатого закопченного чайника. Горячая жидкость текла по горлу, согревала и расслабляла. Понимая, что еще чуть-чуть и у людей начнут слипаться глаза, я подтолкнул своего соседа плечом:

— Давай, начинай.

— Угу, — Загребельный запихнул в рот последнюю ложку каши и принялся спешно запивать ее кипяченной водой.

Именно в этот момент в коридоре отчетливо послышались шаги. Обычные человеческие шаги. Вроде обращать на них внимание или чего доброго опасаться причин не было, однако почему-то все бойцы Красногорского спецназа мигом напряглись. А Соколовский даже потянулся за автоматом.

— Капитан, мы в убежище, — вполголоса напомнил я.

— Да, конечно… — Костя кивнул и убрал руку с оружия.

Все молча ожидали появления гостя. Шаги приближались. Вслушиваясь в них, я стал различать шарканье то ли усталого, то ли больного человека. Больного или раненого? Раненый! Подобно вспышке молнии в мозгу родилось предчувствие. Я был почти уверен, что знаю кто сейчас появится на пороге. Это будет тот человек с изуродованным лицом, одноглазый в окровавленных бинтах. Это судьба! Это просто не может быть никто иной!

— Вижу, вы не спите, — под аккомпанемент знакомого, слегка охрипшего голоса из темноты появился Анатолий Нестеров. — Свет горит… Голоса…

Фух! Я вздохнул с облегчением. Слава богу, никаких сюрпризов.

— Ну, свет, допустим, мы гасить не собираемся, — ответил Костя Соколовский. — И вам не советуем.

— Понятное дело, не будем, — согласился с предложением капитана милиционер. — Как можно, у нас ведь раненые.

— Толя, проходи, садись. Чего в дверях стоять? — я указал на свободную койку.

— Собственно говоря, я не надолго, — Нестеров секунду поколебался, но затем все же вошел и сел. — Пришел для того, чтобы спасибо сказать, — майор мял пальцы на руках и неотрывно глядел в пол перед собой. — Вы нам жизнь спасаете. Без вас бы нам полный каюк.

Майор запнулся. Было понятно, что он собирается с духом перед тем, как сказать что-то важное, хотя и весьма для него болезненное.

— Я понимаю, вас вышвырнули из Одинцово, но…

— Раненные поели? — перебил я милиционера.

— Что? — Нестеров не сразу понял вопрос. — А… да… поели.

— Ну вот и славно, — я поднялся на ноги. — Все остальное чушь собачья. Забудь. Завтра переберемся в Подольск, и все будет просто замечательно.

Анатолий хотел что-то ответить, но я ему не позволил. Остановил жестом руки, одновременно обращаясь к Загребельному:

— Ваша очередь, товарищ лектор.

Леший внимательно поглядел на Нестерова, а затем угостил вопросительным взглядом и меня.

— Хочу, чтобы Толя тоже послушал, — настоятельно потребовал я.

Подполковник продолжал колебаться. Чтобы дать ему время и это не выглядело нажимом с моей стороны, пришлось пойти на маленькую хитрость:

— Дай закурить. У тебя ведь, кажись, еще оставалось?

Леший полез за кисетом, а я, пользуясь моментом, незаметно наступил ему на ногу. Тот вздрогнул и поднял на меня глаза. В ответ пришлось состроить страшную рожу, давай, мол, не выпендривайся.

Свернув самокрутку, я направился к двери.

— Не хочу отравлять легкие двух юных созданий, — объяснил я и поглядел на этих самых созданий. Что-то они неестественно тихо отнеслись к моей шутке.

Причина этой тишины стала ясна с первого взгляда. Лиза с Пашкой спали, прижавшись друг к другу, на одной из коек нижнего яруса. Там же где до этого и ели.

Участников нашего полуночного военного совета стало на двоих меньше. А может оно и к лучшему? Честно говоря, я вовсе не горел желанием тащить детей на Проклятые земли. А так придумаю что-нибудь, попрошу их подождать меня в Подольске.

С души свалился тяжеленный камень. И теперь, облокотившись о дверной косяк, я с наслаждением затягивался горьковатым дымом, ждал, когда Леший начнет.

— Значит так…

Первые слова подполковника были произнесены довольно громко, и Соколовский поймал его за локоть. Костя взглядом указал на спящих Пашку и Лизу, и Загребельный согласно кивнул.

— Значит так, — продолжил он уже значительно тише. — То, что сейчас будет сказано, является истиной правдой и вопросы «откуда мы это знаем?» здесь неуместны. Все поняли?

Леший обвел пристальным взглядом своих бойцов, Блюмера и милиционера. Пятеро из них тут же согласно закивали, а Нестеров неопределенно пожал плечами. Загребельному реакция майора не очень-то понравилось, но Андрюхе пришлось ее проглотить.

— Перед нами стоит непростой вопрос: «Что делать дальше?», — подполковник справился со своим недовольством и продолжил: — Кое-кто скажет, что это не вопрос. Перебраться в какую-нибудь колонию поюжнее, в Чехов или Серпухов, например, и жить там мирно, долго и счастливо. Так?

— Лучше в Домодедово, — буркнул себе под нос Соколовский. Вырвалось это у него совершенно случайно, поэтому капитан, извиняясь, тут же приложил руку к груди.

Все Красногорцы поглядели на Соколовского с пониманием, а у Лешего на лице даже проскользнула легкая тень вины. Я сперва не понял почему, а затем все же догадался. Ни о каком Домодедово, Чехове или Серпухове речь идти не будет. В наши планы входило совершенно иное.

— Короче так… — Леший собрался, чтобы случайно не соскочить с начатой им линии разговора. — О «мирно» и «счастливо» можете забыть. Насчет «долго», тоже очень и очень сомневаюсь.

— Это я так понимаю, товарищ подполковник намекнул, что ситуация все ухудшается и ухудшается, — сделал вывод милиционер. — И от этого, как там в песне поется: «…не спрятаться, не скрыться».

— Совершенно в дырочку, — подтвердил Андрюха.

— И откуда все это известно?

— Я знаю что говорю, — произнес Леший, добавляя в свой голос побольше металла. — Поверьте опыту и чутью старшего офицера ФСБ, которые к тому же основываются на кое-каких сведениях.

— Ты ФСБшник? — удивился милиционер и это удивление, как мне показалось, даже не позволило ему расслышать главное — словосочетание «кое-какие сведения».