Олег Шовкуненко - Оружейник-3

— За мной, бегом марш! — скомандовал я и первым кинулся вдоль берега зеленоватого озерца. Чтобы пройти, пришлось буквально прилипнуть к стене, скрести по ней пуговицами, пряжками и стволами автоматов.

Когда же «трясина» наконец осталась позади, Леший позволил себе поинтересоваться:

— А назад как?

— Разберемся, — заверил я приятеля и включил фонарь.

— Неуютно тут как-то становится, — пробурчал Андрюха и последовал моему примеру.

Погоди, то ли еще будет, — подумал я и мельком глянул на цепь заземления, которая все еще продолжала висеть у Лешего на плече.

Чертовщину, которая творилась на нижнем уровне, Загребельный реально стал ощущать шагов через тридцать. Сперва в тишине подземелья прозвучал щелчок предохранителя на его автомате. Сразу же после этого подполковник начал судорожно дергать лучом из стороны в сторону. Складывалось впечатление, что чекист пытается кого-то засечь, что этот неведомый некто появляется лишь на мгновение, а затем прячется внутри бетонных стен. Страхи приятеля мне были очень даже знакомы и понятны. Что-то подобное чувствовал и я, когда спускался сюда раньше без всякого снаряжения.

О том, что мы ступили на площадку № 4, подсказало ставшее вдруг необычайно гулким эхо от шагов, да разметка на полу. К этому моменту Леший вообще раскис. Он тяжело дышал, вжимал голову в плечи, все время дергался и вот-вот мог начать палить из автомата. В кого? Уверен, что этого он не знал и сам.

Сжалившись над приятелем, я снял цепь заземления с его плеча и бросил ее на пол. Среагировав на звук падения, Загребельный рванул оружие, однако я был готов к этому и не дал стволу развернуться в нашу с Главным сторону.

— Отставить! — чтобы Леший хоть немного очухался пришлось гаркнуть ему в самое лицо.

Тот вздрогнул и ошарашено замер, но, слава богу, спустя несколько секунд облегченно расслабился.

— Ну-ну... все уже. Проехали, — я успокаивающе похлопывал Андрюху по спине, а сам пытался продышаться от «изысканного аромата» желтой плесени.

— Они на меня смотрели, — наконец выдавил из себя подполковник, не замечая никого и ничего вокруг. — Они были везде. Они что-то пытались со мной сделать. Они ненавидели меня.

— Да кто они? — не выдержал Главный, который в последние полчаса почему-то не отличался особой разговорчивостью.

— Не знаю, — Леший обреченно понурил голову. — Сейчас я не могу вспомнить.

— Хорошо работает твое изобретение, — похвалил меня ханх.

— Ты знаешь, что тут творится? Что за невидимки облюбовали этот уровень?

— Пока нет, — признался Главный.

Ответ его прозвучал как-то не очень уверенно, и я подумал, что это не совсем так. Возможно ханх о чем-то все-таки догадывался, только говорить не хотел. Интересно, почему?

Однако эта мысль занимала меня совсем недолго. Следовало побыстрее добраться до складов, а затем валить отсюда. Я поднял палку так, чтобы гвоздь на ее конце оказался чуть повыше моего лица и первым шагнул вглубь подземелья. Склад, что мы искали, находился на площадке № 5, а значит до него еще топать и топать.

Мои спутники двинулись следом. Наверное со стороны мы выглядели какими-то первобытными туземцами, вооруженными примитивными копьями. Наша троица, крадучись, пробиралась по глубокой темной пещере и отчаянно надеялась, что она не облюбована ни пещерным медведем, ни саблезубым тигром.

Мы шли прямо через центр площадки. Луч моего фонаря строго следовал по разметке, а фонари моих компаньонов выхватывали из темноты шеренги массивных колонн слева и справа. Вроде было все тихо и пустынно, ни одного живого существа вокруг, ни единого даже самого малейшего движения или шороха. И все же внутри у меня все леденело от чувства чьего-то присутствия, недоброго взгляда. Так бывает, когда оказываешься в одной комнате со своим лютым недругом. Вам приходится терпеть друг друга, но всеми потрохами, самой кожей вы чувствуете неприязнь, отвращение и угрозу исходящую друг от друга. Конечно же, я знал, что так и будет, и мысленно готовился ко встрече с нижним уровнем, а вот Леший и даже Главный... Для них все это стало полной неожиданностью, жутью, от которой подрагивали руки, а по телу ползли крупные мурашки. Я это точно знал, потому как помнил свои первые послевоенные визиты в это место.

Мы благополучно миновали площадку № 4 и вошли в новый транспортный туннель. Набитые через трафаретку надписи на стенах, жгуты кабелей, забранные в решетки светильники. Фонари лишь на секунду выхватывали их из темноты, и только лишь на долю секунды я задерживал свой взгляд на всем этом. Основное внимание было приковано к палке, которую я держал в руке, вернее к гвоздю на ее конце. Тут мне вдруг пришло в голову, что надо бы предупредить идущих за следом товарищей, а то небось пялятся по сторонам, а о главном совсем забыли. Только я открыл рот, как слева-сзади послышался короткий возглас очень похожий на громкий вдох.

Я прекрасно понял почему у Главного получился именно этот звук. Он проворонил, прошляпил «Деда Мороза» и вдохнул ледяной, словно жидкий азот воздух.

Чтобы как следует разобраться в ситуации времени уже не оставалось. Пришлось прыгать прямо на звук. До какого-то там спецназовца, который во мгновение ока сбивает противника хитрой подсечкой, мне было далеко, поэтому все, на что сподобился старый танкист, был толчок в живот. Будто игрок в регби, я ударил Главного плечом и, продолжая это движение, толкнул его что есть силы. Во время своего броска голову я старался держать как можно ниже. Если уж и меня шибанет, то наш поход за запчастями может закончиться весьма и весьма печально.

На пол мы повалились вместе. В неверном свете оброненных фонарей я увидел как серебрится иней на лице и шапке моего подопечного. Радовало лишь одно — Главный дышал. Я чувствовал это по его часто и конвульсивно вздымающейся груди.

— Что случилось? — Леший осветил нас и тут же ринулся на помощь.

— Назад! — я вскинул руку, останавливая приятеля. — Не двигайся! Подними палку и следи за гвоздем.

Загребельный так и сделал. Он даже, как я и учил, стал водить ею из стороны в сторону.

— Вот и молодец, — переводя дух, я наблюдал за приятелем.

— Да что за хрень тут твори...

Леший не успел договорить. Гвоздь на конце его щупа вспыхнул бледно-голубым мертвенным сиянием. За ним потянулся полупрозрачный, но четко различимый шлейф.

— Отходи, — приказал я.

Не дожидаясь пока Андрюха выполнит это распоряжение, я стал оттягивать Главного подальше от аномального участка. Отступив метра на три, мы оказались в относительной безопасности. «Дед Мороз» движется медленно, да к тому же не спускается к самому полу. Для того чтобы преодолеть эти три метра, ему потребуется четверть часа, не меньше.