Ильяс Найманов - Страж Монолита

— Плащ снять, я сказал — повторил сталкер, видя что излом замешкался.

Излом вздохнул как можно жалостливее и начал расстегивать несколько чудом уцелевших на плаще пуговиц, наконец дело было сделано и плащ слетел на пол. Егор присвистнул.

— Так вот ты какой… — негромко проговорил он.

Тело излома покрытое многочисленными старыми белыми оспинами от давнишних пулевых ранений теперь украшали свежие красные рубцы вырисовывая на теле баллистические данные разброса доработанного Чейзера 13, стрелявшего с пяти метров, пулевые раны Глока также добавили с десяток крупный оспин на теле мутанта. Тонкая шея росла из небольших плечей, причем правое плечо было явно мощнее левого, грудина и ребра соответствовали человеческим, разве что на груди не было признаков сосков, но дальше была сама боевая суть излома. Огромные гипертрофированные косые мышцы живота, которые казалось скрутили тело мутанта штопором, именно они являлись основной пружиной смертоносного удара. Левая рука имела обычную, человеческую длину, правая же видимо плохо раскрывающаяся лежала на полу. Пять изгибов боевой конечности от плеча до кисти. Излом сделал маленький шажок в сторону сталкера, Егор ускоренный артефактом тут же сделал шаг в сторону и два назад.

— Не двигаться!

Теперь, глядя на существо в его истинном обличье, иллюзия сходства с человеком пропадала. «Нелюдь. Нелюдь из центра Зоны. Мутант созданный чтобы вырастить в человеке слюнявую надежду на благополучный исход и получить его без боя. Скольких, скольких он уже видел, у скольких он попросил еды, помощи, открыть дверь в схроне?»

— Значит хлебушка хочешь? — глядя через мушку прицела спросил Бобр.

Чудовище жалко опустило плечи, зашмыгало носом, как будто не решаясь поднять левую руку и утереть слезы.

— Не дури! — сказал Бобр. — иди включи свет, вон сзади.

Излом осторожно повернулся и нажал выключатель. В приемной тихо тренькнули лампы дневного света. Сталкер спустил курок, заряд картечи пролетев несколько метров вложился в основание черепа мутанта. Он рухнул, пытаясь встать но человек уже стоял над ним и стрелял в тонкую шею. Дробовик разрядился, мутант затих.

— Ну на тебе, хлебушка — сказал сталкер, и с этими словами достал нож, и окончательно отделил голову от тела.

Завернув голову излома в тряпки, нашедшиеся неподалеку, а так же не побрезговал и обыскав плащ и штаны излома. Бобр с удивлением обнаружил в карманах приличную сумму денег, связку ключей и пластиковые карточки пропусков, вероятно взятые изломом у убитых им в окрестностях научных сотрудников, также кучу цветных оберток от конфет и пучок белых волос в пакете. Осмотрев ключи, и определив что в основном они от замков амбарного типа, т. е. навесных и прочих, которые как правило, можно открыть выстрелом, Егор решил оставить два сложных ключа, от явно внутренних замков сложной конструкции. Затем включив поярче налобный фонарь и выключив везде свет, он уже не таясь вернулся к шахте лифта. Подходя к лифту, время от времени поглядывая на ДЖФ, Бобр понял что излом спустился за ним тем же путем каким спустился он сам, т. е. по спущенное веревке, а помещение и в правду было необитаемым надолго ли…? Если одно из существ Зоны видело что-либо, то сама Зона смотрела его глазами, и теперь вероятно этот подземный административный корпус будет заполнен крысами, аномалиями и полтергейстами. Теперь шахта лифта не казалась сталкеру такой зловещей, и он при чудесной помощи артефакта без проблем поднялся по веревке, по пути высветив несколько этажей куда также уже вполне могла проникнуть мутировавшая живность. Приблизившись к поверхности сверившись с ПДА он вылез по мрачное небо Зоны. Как ни жалко было вынимать артефакт из-за пазухи, ведь что ни говори, а человек гораздо уверенней себя чувствует будучи многократно усиленным и ускоренным чтобы как минимум соответствовать по некоторым физическим возможностям пасынкам Зоны, сталкер снова упаковал теперь уже более заметно увядший артефакт в контейнер. Сбив вдруг вспыхнувший голод и слабость энергетиком и парой плиток шоколада Бобр направился к Янтарю. Дорога назад обошлась без приключений, конечно пришлось красться по этой нелюдимой территории от укрытия к укрытию, пару раз пропуская замеченных снорков, обходя бессмысленно бредущих зомби. Несколько раз сталкер застывал в сомнительных укрытиях, но все обошлось, никто не обнаружил его под свист ветра в ветвях облетевшего дерева, под учащенные щелчки счетчика радиации, под треск расположившейся неподалеку гигантской электры развлекающейся сжиганием пролетающих мимо листьев.

— Сталкер Бобр, здравствуйте! — вежливо встретил его заведующий научно-исследовательской станции Янтарь Сахаров. — Я надеюсь, вы добыли документы? — спросил он озабоченно через бронестекло перегородки. — Хотя простите мое нетерпение, это очень невежливо спрашивать в о своих делах не поинтересовавшись вашими.

— Все ок, Док. Документы при мне, щас отдам! — довольно пробасил Бобр. Каждый раз появляясь у научников, Егор чувствовал себя эдаким бравым солдатом, который не боиться ни Бога, ни черта. Видимо таким он и был в их глазах, поэтому незаметно для самого себя начинал чуть больше басить, чуть громче разговаривать и чуть чаще смеяться.

— Что вы, что вы, — засуетился академик — пройдемте в кабинет. Николай Иванович, пройдите с нами в четвертую комнату. — обратился он к кому-то невидимому.

Выйдя из помещения, Сахаров прихватил сталкера за локоток и повел в четвертую комнату. В комнате уже находился один из сотрудников Николай Иванович и здоровый широкоплечий аммунированный по полной завязке долговец по прозвищу Яйцо, приставленный для охраны внутренних помещений научников и для контроля порядка передачи ценностей от сталкера — ученным. Конечно, сомнительных сталкеров в бункер вообще не пускали, но и для рекомендованных бродяг всегда находился боец охраны чтобы он не начудил чего. Мало ли, это Зона. Бывали случаи что приходит человек вроде бы в себе, а как ближе к людям становится, так глаза шалеют, руки трясутся, смех нервический того и гляди выкинет чего такое, что мало не покажется. Вот таких сразу скручивают и на антишок.

— Ну, показывайте пожалуйста, — потирая руки и вытянув шею сказал Сахаров.

Бобр, расстегнул верхний клапан рюкзака, затем не спеша развязал горловину, затем расстегнул отдельный самый большой карман, находящийся возле спины, и наконец под бдительным взором Яйца извлек синюю папку, перевязанную тесьмой и бережно положил на стол. Сахаров с волнением протянул обе руки к папке, посмотрев на набор букв и цифр на корешке папки, восторженно произнес: