Артем Каменистый - Недобитый

Чистой воды паранойя. Захоти он убить того, кто сюда влезет, устроил бы взрыв боеукладки при попытке открыть люк. Я может и гражданское лицо, но догадался, что спрятано в свертках. Снаряды, тщательно завернутые в просмоленную парусину. Наверное, с целью лучшей сохранности. Кстати: боеприпасов для орудия маловато. Скорее даже очень маловато. Я, конечно, не специалист по бронетехнике, но уверен — их должно быть больше восьми. Куда делись остальные? Неизвестно…

Ладно. Здесь должно быть еще кое-что очень ценное, причем доступное для моего понимания. А именно — пулеметы. Я, если откровенно, по ним тоже не спец, но и не полный болван. Кое-какой минимум по обращению с различными образцами огнестрельного оружия давали перед заброской. А еще в том бою, после которого превратился в дряхлую развалину, когда суетливо листал "книгу" чужих знаний по неопытности "загрузил" в себя несколько лишних страниц. В том числе и воспоминания какого-то безымянного солдата, прикрывавшего отход частей Красной Армии. Его оставили на смерть, и он это понимал. Раненый в ногу — двойная обуза для товарищей: и сам идти быстро не может, и "станкач" ноша серьезная. Дело происходило возле какой-то неширокой речки. Один берег заболоченный, второй возвышенный. Вместо того чтобы засесть на горке, как поступил бы я, этот боец устроил крошечный окопчик понизу, в жидких кустиках. Когда на лугу показались враги, он позволил им выйти из зарослей, а потом буквально выкосил, аккуратно водя стволом в считанных сантиметрах от земли. На ровной как стол болотине, немцы, даже падая плашмя, не находили укрытий, а вот он, лежа по уши в воде, не обращал внимания на их пальбу.

Пули, промазав мимо солдат в первых рядах, летели дальше, подстригая осоку и находя жертвы позади. Только тогда мне стало понятно, почему он не устроился на горке — с высокой позиции такой фокус не получится. Патронов у него было прилично — знатную жатву устроил. Жаль, не знаю, чем все закончилось — возможности не было досматривать.

Я это вот к чему вспомнил: тот красноармеец в пулеметах толк знал, и кое-что мне от него осталось. Трудно ожидать, что здесь установлено такое же оружие, но общий принцип, надеюсь, схож.

А вот тут меня ждал первый жесточайший облом — пулеметов в танке не оказалось.

Я, конечно, дуб-дерево в бронетехнике, но пулемет совсем на иголку не похож — не спрячется. Напрягая мозговые извилины, даже вспомнил, что один, вроде бы, обычно ставят вместе с орудием, чтобы наводчик не тратил дорогостоящие снаряды на цели, которые доступны для недорогих пуль. Даже нашел следы, где он когда-то крепился. Но теперь его нет.

Почему? Танк попал сюда неукомплектованным? Или… Что здесь вообще самое ценное с моей точки зрения? Естественно пулеметы — я не зря их ищу с таким энтузиазмом. Мобильное оружие невиданной по местным меркам огневой мощи. Пока не закончится боезапас — я непобедим. Думаю, и мой предшественник это понимал и, наверняка, снял их первым делом. Пушку оставил. И правильно сделал: тяжелая, без станка, более-менее эффективная разве что при осаде или защите крепостей. Хотя восемь снарядов слишком несерьезно даже для этого. Рация и двигатель здесь тоже никому не нужны. Вот генератор еще снять не помешает — пригодится для демонстрации фокусов аборигенам. Да и кое-что попрактичнее можно придумать — например, гальванирование ювелирных изделий. Вряд ли здесь такая технология известна — пока что никаких намеков на использование электричества не находил. Под это дело можно и лампочки выкрутить, везде где есть. Но это малозначительные мелочи.

Кстати — мой предшественник увлекался строительством водяных мельниц. Может хотел электростанцию на реке построить? Хотя много ли наработаешь от танкового генератора…

Ладно — чего гадать. Есть планшетка, которую повесили не просто так. Рыжая упоминала о каких-то скрижалях. Спорю на что угодно — речь шла как раз о записях землянина. Оставил послание тем, кто придет вслед за ним. Надеюсь, он не забыл упомянуть место, где спрятал пулеметы. Без них мне останется довольствоваться орудием со скромным боекомплектом, инструментами, если они здесь есть, и несколькими малополезными безделушками. Разве что тонны брони еще, но с ней неясно ничего — может металл по местным меркам никуда не годный. К тому же, не исключено, что фонит она до сих пор, а я расселся на холодном сиденье и никуда не тороплюсь. Хотя попугай по-прежнему ведет себя спокойно — сидит на краю люка и внимательно следит за мной, в ожидании момента, когда же на свет появится вино. А он, судя по его поведению на древнем руднике, радиацию должен чуять.

В планшетке меня караулил второй жесточайший облом.

Нет — я не ошибся в своих предположениях. Там действительно оказались бумаги. Плотный пакет из все той же парусины, заклеенный смолой. Пришлось поработать кинжалом еще раз, чтобы добраться до записей. Позабыв про опасность радиации или отравления чем-нибудь непонятным, подсветил, жадно уставился.

И чуть не расхохотался.

Нет — высшие силы действительно существуют, причем смысл их существования исключительно в издевательстве надо мной. Не может ведь неуправляемая судьба раз за разом устраивать со мной такие шутки? Мало того, что без пулеметов остался, так еще и…

Выбрался на броню, исследовал башню. Вот не зря первый раз мне эта звездочка какой-то неправильной показалась. Как бы красная, но каемка непонятная. Теперь при свете убедился, что не ошибся. Каемка имеется. Желтая. И еще знак в центре — тоже желтый. На серп и молот ни разу не похожий. А похож он на те закорючки, которыми испачканы все бумаги в пакете.

И отвалившийся люк вспомнился — зримый показатель качества сборки.

Покосившись на планшетку, вздохнул.

Сплошное невезение.

* * *

На этих двух обломах мои сегодняшние злоключения не закончились. Едва я, уставший и поникший, с помощью Тука вскарабкался в седло, как небо решило, что хватит терпеть — опять полилось. Дождь, временами едва моросящий, а временами очень даже приличный, сопровождал нас до самого замка. Натянув капюшон отяжелевшего плаща, я мечтал лишь об одном: быстрее в донжон — к чашке с горячим отваром. А может и кое-что покрепче себе позволю. Даже мысли о птичьем бульоне проскакивали, но приходилось их отгонять. Дичь в окрестностях охотники повыбивали, а куриц у нас осталось мало — на развод держим. Есть, правда, немного овец — их местные пригнали с горных пастбищ, куда не добралась ни погань, ни армия Ортара. Но представив отвратительно-жирную бурду из баранины, чуть с лошади не сверзился.

Короткое приключение с танком высосало последние силы. Встречая на дороге подданных, я с трудом вскидывал руку в приветствии. Со стороны это, наверное, выглядело очень натужно. Плевать — во всем Межгорье, наверное, нет человека, который бы не знал, в какую развалину превратился сэр страж.