Джеймс Сваллоу - Искупивший

- Это дело не ваша забота, старший капеллан, - сказал технодесантник.

- Мне кое-что нужно, - ответил Асторат. игнорируя слова Криксоса, - перед тем как этот ритуал завершится.

Он кивнул в сторону контейнера.

- Я должен увидеть.

- Орудие запечатано по приказу лично самого лорда Данте, - настаивал Рафен, - твоя власть не выше его!

- Это произойдет здесь и сейчас, брат. И кто вы такие, чтоб останавливать меня?

Еще до того как они оба смогли воспрепятствовать, старший капеллан оттолкнул Криксоса в сторону и остановил сервитора. Сняв перчатку, Асторат сорвал печати и приложился к сканеру крови. К удивлению Рафена, контейнер дал ему доступ и медленно изогнулся открываясь.

Бледный, медовый свет выплеснулся изнутри, изгоняя тени и мрак. Каждый мускул в теле Рафена напрягся, когда теплое сияние коснулось его, нежно, словно солнечный свет.

Темные воспоминание о Сабиене пробудились в нем, в то время как Криксос прирос к месту, недвижимый словно статуя.

Внутри контейнера было орудие.

Копье из золоченого металла, древко было вылеплено в форме крылатой фигуры в одеяниях высшего сангвинарного жреца, с выбитым рисунком изящной печати чистоты с личной эмблемой-молнией Императора. Оно перерастало в пустотелое лезвие, в форме капли, и металл, казалось, испускает стабильное сияние.

Потерянное в хаосе, который последовал за расколом Империума во время Ереси Хоруса, оно на тысячелетия превратилось в миф, легенду, пока не была отправлена экспедиция раз и навсегда вернуть его. Копье наконец-то завершило свое великое путешествие сквозь световые года, время и войны. Это было орудие примарха, которое, несмотря на все случайности, Рафен обратил против армий губительных сил и использовал, чтоб изгнать демоническое существо. Это было копье, которое убило его родного брата, клинок, который давным-давно лично Император выковал в подарок своему ангельскому сыну.

- Гаста Фаталис, - с ноткой благоговения прошептал Асторат, - копье Телесто. Именем Трона, что за прекрасное...

Он протянул руку в контейнер.

- Нет... - Слова слетели с губ Рафена до того как он успел их остановить. - Нельзя.

- Ты не вправе отдавать мне приказы, - ответил Асторат, эхом к Рафену вернулись сказанные ранее им слова. Старший капеллан нежно положил ладонь на древко орудия и Рафен увидел, как оно слегка задрожало в момент касания. Асторат не обладал сверхъестественным взором псайкеров, но некоторые говорили, что у него был свой собственный, особый дар, инстинкт, который приводил его в места, где проклятье ярости и жажды становилось сильнее. Рафен задумался о том, что Асторат испытал в этот краткий миг, подойдя так близко к артефакту, который был сделан для рук их примарха и генетического отца. Он почувствовал ту же связь, что и Рафен? Рев крови в ушах, словно призыв? Его воспоминание об этих чувствах было необыкновенным и внушающим страх. Это было не тем, что он осмелился бы повторить.

Рука Астората двигалась по лезвию в форме капли и что-то там нашла, маленькое обесцвеченное пятнышко на золоченом металле. Но как такое было возможным? Задумался Рафен. Лезвие сжигало все пятна пролитой крови. Я видел, как это происходило...

Старший капеллан счистил пальцами крошечное пятнышко засохшей жизненной жидкости и поднес их к носу. Он попробовал ее запах, слизнул сухой порошок; затем снова пристально посмотрел на Рафена, оценивая его. Каким-то образом он знал. После долгой паузы Асторат снова заговорил.

- Я получил то, зачем пришел.

Он почтительно преклонился перед копьем и сотворил знак аквилы. Его руки резко схватили и захлопнули контейнер, звук подобно выстрелу отразился эхом.

- Продолжайте, - сказал он, разворачиваясь к ним спиной и отступая в длинные тени. Рафен наблюдал, как он уходит, еще более неуверенный, чем прежде, куда приведет его судьба.

- Появление старшего капеллана предвещает нехорошее, - тихо сказал Криксос.

- Его любопытство, кажется, было удовлетворено, - не убедительно возразил Рафен.

- Куда бы он ни шел, проявлялась Черная Ярость.

Рафен посмотрел на технодесантника.

- Выявлять ее - его долг.

- Его присутствие выводит ее на поверхность, - противостоял Криксос, - куда бы он ни отправился, Асторат заставляет хороших воинов сомневаться в собственных истинах. За ним следуют сомнения и недоверие.

Технодесантник сделал паузу, склонив голову набок; Рафен знал, что он слушает вокс-канал, транслируемый через шлем.

- Даже сейчас расходится молва о его прибытии сюда. Ни один брат в Регио не в состоянии помешать, но они задаются вопросом, за кем пришел палач.

- Он сказал, что здесь ради вашего мастерства, а не за вашими головами.

Криксос сдержанно хрюкнул.

- Ему не нужно прилетать домой на Ваал ради такого ремонта. Хватило бы любого мира-кузницы с необходимым знанием дела. Это предлог.

- Для чего?

- Боюсь и помыслить, - Криксос отвернулся. Сервитор положил контейнер на стойку и откатился от алькова. Глухие каменные стены автоматически сомкнулись. Рафен видел, как это произошло, сохранив безразличное выражение лица.

- Сделано, - вслух произнес он, - мне пора.

Сержант кивнул технодесантнику.

- Военный кузнец, мои благодарности. Я вернусь к железнодорожной станции и...

Криксос задержал его рукой.

- Меня проинформировали, песчаная буря со смертоносной силой ударила по комплексу. На время шторма весь транспорт зафиксирован.

- Как долго он продлится?

- Как минимум несколько часов. Максимум день.

Криксос сделал паузу.

- Регио может предложить вам кров, пока вы ожидаете...

Рафен в последний раз взглянул на запечатанный альков.

- Тогда спальню. Что-нибудь, где можно отдохнуть и провести медитацию.

- Сюда, - сказал технодесантник, ведя его обратно к наклонной платформе.

Комната, которую они предложили ему, была слабо обставленной кельей на одном из уровней для проживания. Чуть больше чем каменный короб с люмосферой в потолке, кроватью и иконой Золотого Трона, приваренной импульсной сваркой к стене. Как и повсюду в Регио, воздух внутри был настолько сух, что, казалось, приглушает все окружающие звуки.

Рафен положил свой шлем, оружейный ремень и кобуру на поддон и встал на одно колено.

Несколькими уровнями выше была часовня , как проинформировал его Криксос и предложил ему остаться на молитву, если тот пожелает. Рафен хотел вознести молитву Императору и примарху, но не на виду у всех остальных. Он нуждался в некотором уединении, чтоб поразмышлять над вопросами, которые изводили его.

В келье не было ничего, что отмеряло прошедшее время, кроме внутреннего счета Кровавого Ангела и он не смотрел на хронометр встроенный в его дисплей шлема. Вместо этого Рафен позволил себе плыть по течению времени. Проходили минуты, часы покуда он пытался найти внутри себя точку спокойствия, из которой можно было взглянуть на себя и взвесить свои собственные заботы. Ему только частично удалось.