Андрей Круз - Двери во Тьме

— Старший на воде живет? — уточнил я, выбираясь с заднего сиденья.

— Да — и к своей работе ближе, и безопасней считается, — кивнул Сергей. — Пошли, нас ждут.

Почему-то я ожидал каких-то особых мер безопасности, но ничего такого не было. Ни охраны на входе, ни телохранителей. Поднялись по добротным, тщательно очищенным от снега сходням, позвонили в дверь — и нам открыла молодая женщина в традиционном здесь прикиде, то есть в брюках со множеством карманов, крепких ботинках и толстом свитере, из-под которого немного высовывался край кобуры. Сергей назвал ее Наташей. Я почему-то сразу подумал, что расписной «жук» как раз ей и принадлежит.

Она показала нам, куда вешать верхнюю одежду, а на пистолеты на ремнях даже внимания не обратила. Ну может, и правильно — мы там все равно никого убивать не собирались. Ну и принимающей стороне честь делает: не параноик в стиле многих других власть имущих.

Из тесноватой и явно пристроенной позже прихожей мы вошли в просторный холл, скорее даже гостиную, отделанную сплошь светлым деревом, — самая престижная отделка из доступных по местной убогости. У дальней стены даже камин был, сложенный из круглых речных голышей, и в нем сейчас плясал небольшой огонек. По стенам головы всякого зверья развешаны — и медведь есть, и кабаны, и лось огромный, и волки. На дальней стене пяток винтовок — ничего особенного, наши трехлинейки и немецкие маузеры. И двустволка одна, в очень пышном исполнении: сплошное серебро.

— А что, уютненько, — одобрительно сказала Настя.

— Вы в столовую проходите, сейчас обедать будем, — сказала Наташа, показав на двустворчатую дверь справа. — Отец сейчас спустится, он там по телефону разговаривает, — добавила она, указав куда-то на потолок.

Столовая по стилю соответствовала гостиной — тоже сплошь дерево, которое, похоже, еще и прижимало к стенам дополнительный слой утеплителя. Иначе бы так тепло в этом просторном сооружении не было, невзирая на батареи и камины. Камин имелся и в столовой, но главным в ней был все же просторный, человек на двадцать, обеденный стол.

— Отец гостей любит, — пояснила Наташа. — Присаживайтесь.

Стол был уже накрыт скатертью, приборы расставлены, хотя, по моим прикидкам, количество приборов никак количеству приглашенных не соответствовало: маловато нас как-то. Сразу же за нами молодой толстый парень вкатил в столовую сервировочный столик, уставленный кастрюлями и судками, а не менее упитанная тетка сноровисто взялась расставлять все это по столу. Охраны нет, но прислуга имеется.

Запахло. Аппетитно так запахло, всерьез, чуть слюнями не захлебнулся.

Дверь в столовую вновь распахнулась, вошел мужик лет пятидесяти с виду, сухощавый, невысокий, с седоватыми короткими волосами. А с ним еще мужик, повыше, рыжий, носатый, красномордый, с широкой блестящей лысиной.

— Присаживайтесь, что стоите? — спросил с ходу худощавый. — И давайте знакомиться. — Он первый протянул руку Насте. — Я — Павел Болотов, здесь за гостеприимного хозяина. А это Егоров Иван Степанович, всем он более как Егор известен.

Вот как… чего не ожидал, того не ожидал. Слыхал, что Болотов с Егором вроде как даже не в ладах, а тут на тебе. Или это Болотов действительно решил сыграть в открытую со всеми и собрал для этого всех в одном месте? Может, и так, почему бы и нет.

Перездоровались все за руку, расселись за стол. Тетка взялась разливать по тарелкам совершенно роскошный борщ, какого я уже давно не пробовал. Поток слюноотделения возобновился. Толстый же хлопец обежал всех сидящих с графинами, разливая традиционный здесь морс и ледяную водку по рюмкам. Когда прислуга свои дела заканчивала, все молча сидели, и лишь когда они из столовой вышли и двери за собой закрыли, Болотов заговорил:

— Я с тоста начну. За понимание. Потому что без понимания ситуации мы можем такого наворотить, что сами потом не расхлебаем последствия. Поэтому предлагаю за это самое понимание и выпить.

Выпили. Закусили. Я схватил с большого блюда черемши, ею загрыз водку. Болотов продолжил:

— Гости у нас появились неожиданно для себя, — он кивнул в нашу сторону. — В Углегорске кто-то начал вопросы по беспределу решать — к счастью, не очень удачно. Люди теперь здесь, вроде как у меня в гостях, — он искоса посмотрел на Егора, который просто мотнул лысой головой. — То есть могут в определенных пределах себя в безопасности чувствовать, если уж совсем голову не потеряют. Так ведь, Егор?

— Могут, могут, — вновь кивнул тот.

— Вот, и Егор так говорит, — ухмыльнулся Болотов. — Но взамен за наше гостеприимство мы о малой услуге попросим. Справедливо? — посмотрел он на меня.

— Если о малой, то почему бы и нет? — осталось усмехнуться мне.

— Пока о малой — о больших потом беседовать будем, — ответил он вполне серьезно. — Хотим, так сказать, из первых рук правду услыхать. За чем таким все гоняться стали и из-за чего такой шум?

— А вы за чем гнались? — спросил я у него и, не дожидаясь ответа, предположил: — За проходом назад, в тот мир, откуда провалились? Только честно, если можно.

— Честно можно, — кивнул он. — За проходом, все правильно. Егор, а ты за чем? — обернулся он к своему соседу по столу.

— Да за этим же, — буркнул Егор, работая ложкой.

— Да, кстати, вы угощайтесь попутно, а то все остынет, — напомнил Болотов. — Спешки нет, никто нас отсюда никуда не гонит, все обсудить успеем.

Тут же заработали ложки.

— За проходом, — повторил я. — А для чего он вам?

— Был бы проход, а для чего он — всегда решить успеем, — ответил вместо хозяина Егор, а тот лишь кивнул, соглашаясь с такой трактовкой.

— Боюсь, что вы себя несколько… излишне вдохновили, — сказал я, подбирая слова. — Насколько мне удалось разобраться, проход существует только в теории. На практике его существование пока никак не подтвердилось.

— Серых ушел, — продемонстрировал осведомленность Болотов.

— Ушел, но куда — неизвестно, — пришлось повторить мне вслух уже как-то высказанный аргумент. — И пока оттуда не возвращался. Повторить его маневр, как мне кажется, никто еще не решился. Лично я бы экспериментировать не стал, потому что оказаться в каком-то еще худшем месте, во Тьме, например, мне не хочется. Проверить возможности нет. Вся информация об исследованиях была у самого Серых, как мне кажется, он никому ничего не оставил.

— Человек с ним работал — он сказал, что у Серых все получилось, — заговорил Егор.

— Павел Тягунов, он же Петров? — предположил я.

— Нет, не он, — покачал головой Егор. — Но про Павла я в курсе, есть такой.

— Понятно, — усмехнулся я. — Семен Могилевич. Он от них к вам перешел, так?

Все кусочки головоломки начали становиться на свои места.