Андрей Левицкий - Аномалы. Тайная книга

— Что?

— Нет, ничего. Просто проверял.

— Ты бы в Киеве получше проверял, — проворчала она.

— Мы же не агенты, — возразила Яна. — Там везде толпы, как узнать, что следят?

На палубе заиграл «шансон», хриплый голос запел что-то про зону и лагеря. Яна спросила:

— Куда мы плывем? Далеко?

— Скоро выходим, — сказала Ксюха. — Потом еще надо будет идти, то есть ехать. Сами всё увидите.

— Так куда? — уточнил Стас.

Амазонка покосилась сначала на него, потом на Яну.

— Послушайте, я веду вас к Жрецу, в наше место. И я не уверена — вдруг слежка не прекратилась? Может, кто-то успел подсесть на теплоход за нами. Или на вас «жучки»? Если, когда сойдем на берег, они снова нападут, кто-то из нас может вырваться, кого-то схватят… Короче, просто делайте, что я говорю, и когда я привезу вас к Жрецу, он все расскажет.

— Ты так и не ответила, что сделала с теми людьми на Андреевском спуске, — напомнил Стас.

— Я могу… — Ксюха помолчала и заключила. — Нет, Жрец лучше меня умеет говорить. Он много чего успел выяснить, его будете расспрашивать.

— А Боря с… То есть Воин с Феей остались в этом КАСе? — спросила Яна.

Откинувшись назад и прикрыв глаза, Ксюха ответила:

— Да. Мы собираемся вытащить их.

Быстро переговорив с одним из матросов, Егерь прошел вдоль парапета, за которым от причала медленно отплывал теплоход. В толпе мелькнули и пропали трое аномалов. На темную воду падал свет, музыка и веселый гомон лились с закрытой верхней палубы.

Страхолесье? В здании речпорта на стене висела большая карта, и Егерь направился к ней. Остановился, задрал голову, читая названия на украинском. Днепр вился синей лентой, вливался в Киевское водохранилище. Дымер, Глебовка, Ясногородка, Сухолучье, Горностайполь… А вот и Страхолесье. Рядом залив, от которого начинается Тетерев, а дальше…

В голове что-то повернулось — и вдруг он понял, куда именно стремятся одержимые.

Быстрым шагом пересекая здание порта, охотник достал трубку, набрал номер, который ему назвал соратник из КАСа. Раздался щелчок, гудки смолкли, и в трубке воцарилась тишина. Подождав, он сказал:

— Это Егерь.

Глухой голос произнес:

— Говори.

— Они плывут в Страхолесье, на юг от Киева, район Тетерева. Я на Речном вокзале, Днепровская набережная. Заберите меня.

— Будем через час тридцать.

Егерь прикинул, сколько теплоход будет плыть до Страхолесья, с учетом шлюза. Если одержимые успеют высадиться и уйти оттуда до их приезда…

— Слишком долго, можем не успеть. Надо раньше.

— Раньше — нет, — сказал собеседник.

— Тогда направляйтесь сразу в Страхолесье, встретимся там. Либо я сообщу координаты, если уйду дальше за ними. GPS есть?

— Да, — сказал голос.

— Какая у вас машина? Как вас узнать?

Снова пауза. Голос произнес: «Мы узнаем тебя», — и зазвучали гудки.

До недавнего времени Страхолесье оставалось захудалым местом, и пристани, подходящей для швартовки корабля подобного размера, там не было. Но когда неподалеку, в районе реки Тетерев, полюбил охотиться нынешний президент страны, хозяйничающие в государстве люди начали скупать участки в округе. Земля тут же подорожала, места эти стали считаться чуть ли не элитными… Страхолесье преобразилось буквально за год. Появились несколько десятков Дорогих особняков, асфальтированные дороги, супермаркет, пара ресторанов. В один из них и должны были перейти гуляющие на теплоходе после того, как он причалит к новенькой пристани.

Когда теплоход причалил, аномалы вышли на небольшой пристани, озаренной светом единственного фонаря. Близилось утро, но было еще темно. За время плавания веселье на теплоходе не угасло, музыка так и играла все время. Пьяная толпа, спустившись по трапу, направилась к ресторану, где ярко горели окна.

У пристани приткнулись несколько грузовиков и пара легковушек. Дальше начиналась дорога, за которой стояли дома. Ксюха уверенно направилась вдоль ряда машин, Стас с Яной шагали следом. У крайнего дома Ксюха остановилась и постучала. Вскоре дверь раскрылась, высунулся зевающий мужик. Протягивая смятую банкноту, она сказала:

— Хочу забрать свой транспорт.

Он молча выкатил из сарая два велосипеда. Один был новенький, складной, со всякими стекляшками и блестящими никелированными колпачками, второй — дряхлая «украина», когда-то черная, а теперь буро-серая от грязи и ржавчины. При движении древний велик скрежетал и дребезжал. Рядом велосипеды смотрелись странно.

Когда мужик ушел, Ксюха пояснила:

— Этот крутой я украла в дачном домике здесь рядом. Вы поедете на «украине».

— Такой Боливар может не вынести двоих. — Стас с сомнением оглядел дряхлый транспорт.

— Если что, поменяемся.

Она отстегнула пакет от багажника велосипеда, не стесняясь Стаса, скинула платье, переоделась в спортивный костюм, обулась в берцы.

«Украина» протестующее скрипнула под двойной ношей, но на части не рассыпалась. Когда Ксюха поехала впереди, на ее велосипеде зажегся фонарик, и Стас последовал за бледным лучом света. Сидящая на багажнике Яна обхватила его за пояс.

Поселок остался позади, и они свернули на старую грунтовую дорогу, уходящую в лес.

— Все-таки куда мы едем? — спросил Стас, нагоняя Ксюху.

Она сказала:

— Сейчас все поймете.

Таксист, согласившийся отвезти Егеря в Страхолесье, уверил, что домчит туда быстро, но перед Дымером произошла большая авария, там была пробка, машины продвигаются по метру в минуту. Время близилось к полуночи, и через полчаса тянучки таксист затребовал полуторную плату от той, о которой договорились сначала. Взбешенный Егерь сказал, что вообще не заплатит, полез из машины, таксист с возмущенным матом схватил его за плечо… и бывший подполковник с такой силой двинул его кулаком в челюсть, что водитель сполз по сиденью, упершись коленями в «торпеду». Из разбитого лица на свитер потекла кровь.

Егерь обошел место аварии и поймал машину с другой стороны.

Когда подъехали к пристани, теплоход был уже виден. Егерь расплатился, автомобиль уехал, и он спрятался в тени ближайшего к пристани дома. Достал телефон.

И снова после гудков в трубке молчали.

— Я на месте, — сказал он. — Теплоход подплывает. Где вы?

— Близко, — ответили ему после паузы.

— Как близко? Они вот-вот высадятся.

В трубке надолго воцарилась тишина. Егерь хмурился и переступал с ноги на ногу. Он был неразговорчив и, прежде чем что-то сказать, предпочитал подумать, но в сравнении с этим молчаливым собеседником казался сам себе болтуном, суетливым и неубедительным.

— Мы близко, — повторил голос. — Жди.

— Когда они выйдут, я пойду за ними.

— Нет — жди.