Алекс Орлов - Дискорама

— Начнем, как только будем готовы. Мы сомнем их, сэр, мы смешаем их с говном. Правда, и они нас тоже…

— Но вас впятеро больше! — воскликнул Танжер.

— Да, сэр, но они стреляют втрое лучше.

Танжер на это только развел руками. Вот так бьешься, бьешься, а тебе от ворот поворот. Концепция, говорят, не подходит. А что они понимают в концепциях, эти разожравшиеся в штабе начальники? Они понимают, что значит почистить агентуру? Они понимают, что значит отдать приказ убрать длинноногую красавицу, которой еще работать и работать? Да что там работать, он реально ей симпатизировал! Да, их первый секс был вербовочной необходимостью, и Танжер, что называется, зарубил это себе на носу. Но! Чувствам не прикажешь! Не прикажешь чувствам, суки вы позорные! А почиститься надо! Приказ отдай, с исполнителями расплатись… Где они, кстати, эти два урода? А ведь он приготовил им пару отличных пуль — даже тефлоном побрызгал на случай, если явятся в бронежилетах. Но не пришли, почуяли что-то народные, блин, самородки.

Хотя работу сделали: и Грейс машиной смяли, и Бека прибрали.

А ведь Танжер им не особенно доверял. Нет, в том, что Грейс уберут, не сомневался, морды у них были криминальные, но Бек! Чтобы его вычислить, голову сломать нужно! Однако вычислили, прибрали как положено, и даже полиция ничего не заподозрила. Так и написали: ограбление.

— Эй, сэр, вы это слышали? — вскинулся старшина и уставил на Танжера водянистые глазки. — Вы это слышали, сэр?

— Я слышал. Это вой турбины.

— Это бомбовый удар, сэр! Это штурмовик, бегите и прячьтесь!

— Не спеши, — возразил Танжер, хватая Шпицеля за локоть. — Слишком уж неожиданно. Где это?

— Там, на ухабе! Это большой вытянутый холм! — показал пальцем старшина, и в этот момент из-за холма выскочил узкий, похожий на рыбу силуэт и, сверкнув на солнце диском лопастей, встал «на ребро».

— Бомба! — заорал Шпицель и упал на землю. Танжер тотчас последовал его примеру, но, приподняв голову, увидел странный трепыхающийся парашют, тянувшийся за сброшенной грузовой капсулой.

Должно быть, в снастях случилась поломка и груз стал уходить вправо — на глинистый склон.

Торопливо ударили пушки «греев», но их снаряды ушли с опозданием.

— Это «фрей», сэр, скоростная машина! — сообщил старшина, поднимаясь на ноги. — Наши парни не успели перестроиться!

— Наплевать! Мне нужно знать, что в этой капсуле! Немедленно отправьте за ней группу, старшина!

— Слушаюсь, сэр! Мы это быстренько, у нас там пехотное отделение!

Пока Шпицель отдавал распоряжения по радио, Танжер расхаживал взад-вперед по небольшой, усеянной желтыми цветами полянке.

— А что, Шницель, не мог этот «фрей» высадить десант? — спросил он, когда старшина окончил переговоры.

— Мог, сэр, но уж слишком быстро он тут пронесся — даже «1реи» запоздали… Не знаю, кто решился бы сигануть на такой скорости — уж точно не я. И потом, ну сколько он может высадить — отделение? «Фрей» генеральская машина, там комфорт, массажные сиденья и кушетки для девок, вот и вся оснастка.

— Это да, — согласился Танжер, которому случалось бывать внутри «фрея».

Через полчаса пришло сообщение от поисковой группы — они нашли капсулу.

— Она раскололась от удара, сэр! — кричал на другом конце связи капрал, а Шпицель и Танжер его слушали.

— И что там? — спросил старшина.

— Тут это… Ага, вот… Ну, короче, это самое…

— Говори уже, ур-род! — не выдержал Танжер.

— Ой, а кто это, старшина? — испугался капрал.

— Не твое дело, рассказывай, что нашли! — потребовал Шпицель.

— Снаряды к автоматической пушке, сэр! Две ленты в штатных коробах! — сообщил капрал. — Потом, четыре коробки прессованных питательных плиток… Тут фрукты, каши… Э-э… Что-то еще — одним словом, жратва… Положи на место, козел!

— Ты это кому? — тут же спросил Шпицель.

— Да это не вам, сэр. Есть тут у нас… Одним словом, слушайте дальше. Переносной передатчик устаревшей конструкции… Еще на химическом генераторе, помните, такие были?

— Давай дальше.

— Ну… гранаты, четыре армейских пистолета, тоже еще не пользованные, но очень старые — двенадцать миллиметров. Такие древние, что на них какие-то иероглифы вместо букв… И патроны к ним — два цинка.

— Все?

— Все, сэр. Остальное — упаковочный наполнитель.

— Хорошо, Глоук, можете возвращаться, — сказал Шпицель, отключая связь.

— Ну и что скажешь, Шницель?

— Шпицель… — поправил Танжера старшина, дерзко глядя ему в глаза.

— Извини… Так что скажешь?

— Пистолеты прислали и передатчик, значит, полагают, что те могут прорваться и без машин. Ночью, в темноте.

— А это реально?

— Совершенно нереально. Выход из каньона мы контролируем, а ночью картинка не хуже, чем днем.

— По-твоему, они дураки? — спросил Танжер и, поежившись, огляделся: ему показалось, что за ним кто-то наблюдает.

— Они не дураки, сэр, — покачал головой Шпицель, глядя на семенящего в его сторону командира отделения боевых машин. — Но у них нет связи, а значит, эти бедняги вынуждены что-то делать наобум. Но, может, тардионы решили, что у всех трех машин погорели передатчики — вот вам передатчик на химкартриджах. Потом подумали, что группе придется долго держать оборону, — вот вам еда и снаряды.

— А пистолеты на случай, если придется пробиваться своим ходом?

— Да, сэр, это на крайний случай. Может, даже намек — ведите себя геройски и не сдавайтесь.

— Вот как? — удивился Танжер. Сам он такого намека в посылке как-то не углядел.

Заметив, что к Шпицелю бежит сержант, руководивший группой боевых роботов на другой стороне каньона, Танжер отошел в сторону, как будто был ни при чем. Он не хотел мешать боевому управлению, однако намеревался услышать все, о чем тут говорили.

— Сэр, все пять бортов готовы выступить! — сообщил сержант.

— Согласовались?

— Да, сэр. Видимо, дело было в тройной управляющей плате… У моего «гасса» она новая, а у этих ребят…

— Хорошо, сержант, можете выступать, ребята на той стороне встретят их, если они побегут.

— Я так понимаю, поддержки с воздуха не будет?

«Трусит, поганец, а ведь их вдвое больше с каждой стороны», — подумал Танжер.

— Поддержки не будет, приятель, потому что каньон слишком узок и неба там, почитай, совсем нет. Отправим лаунчи, их пожжет «грей», — пояснил старшина.

— Да я вообще-то понимаю, сэр, но это для ясности.

— Теперь ясно?

— Да, сэр, мы начинаем! — заверил сержант и, коротко козырнув, побежал к своей машине.

«Вот и началось», — подумал Танжер, однако не испытал ни радости, ни волнения.

Внезапно в ближайшего «чино» врезался снаряд, и рвануло так, что Танжер зажмурился. Они с Шпицелем снова упали на землю, а когда решились приподнять головы, увидели в пыли «чино», который, прихрамывая, двигался по кругу — должно быть, выполняя странный приказ контуженого пилота, а один из его манипуляторов висел плетью и ствол пушки вычерчивал по земле борозду.