Олег Никитин - Черный Шаман

– Мы попали в окружение, – догадался Ирвин. – Каков наш план теперь?

Если бравая выходка сержанта с винтовкой не смогла выкурить посетителей из забегаловки, то сейчас их как ветром сдуло. Даже хозяин кафе и его девчонка спрятались в подсобке и не собирались обслуживать вновь прибывших. К тем неожиданно присоединилось еще одно лицо – высокая черная женщина в короткой армейской юбке и легких ботинках. В отличие от прочих жительниц города, она потрудилась надеть серую рубашку в пятнах «пиксельной» маскировки и маленькую изящную кепку с длинным козырьком.

Сев между диверсантов, она поочередно взглянула на них, поигрывая пистолетом. Вадим рассмотрел, что это был маузер древней модификации, с магазином перед спусковым крючком – видимо, самый престижный в стране автоматический пистолет. Теперь повышенный интерес к пистолетным патронам 7,62 становился понятен. Они подходили к таким вот чудовищным пушкам, из которых запросто можно завалить слона или носорога.

– Кажется, вы искали, с кем поговорить о службе в армии Черного шамана, – сказала женщина скучным голосом. – Я слушаю.

«Где же я ее видел? – недоумевал Вадим, однако вида не показывал, сохраняя невозмутимость. – Или не видел? Вот черт!»

– Как я понимаю, вы представляете командование армии Мвимба-Хонго, он же Черный Шаман, – сказал сержант, внутренне подобравшись. Но входить в роль не потребовалось – он так много и упорно толковал всем о своих злоключениях и планах, что слова полились из него бурным потоком.

За несколько минут он вкратце изложил легенду и добавил:

– Надеюсь, великий полководец таха сочтет мои умения достойными.

– Насчет умений не знаю, – покачала головой командирша. – А вот язык у тебя работает неплохо. Кстати, почему это черный брат Ирвин признает твое руководство над собой?

– Вы знаете, как меня зовут? – ляпнул солдат.

– Об этом вся Макунза знает, – хмыкнула девушка, и ее подручные заулыбались, сверкая рекламно-белыми зубами. – Ладно, обо всем остальном вы поговорите с нашим капитаном Онибабо.

Она махнула бойцам Черного Шамана, и те властно повели оружейными стволами. Пришлось диверсантам, несмотря на тяжесть в желудках, подняться и последовать наружу в окружении черных воинов таха. А может, это были простые наемники, а не идейные борцы во славу своего племени.

Вещмешок у воинов ООН не отняли, но и воспользоваться его содержимым было немыслимо.

К тому же Вадим заранее все просчитал и готовился к такому повороту дел. То есть он рассчитывал на него, а потому имел и лазейку для настоящего диверсанта – еще два часа назад он припрятал одну из ручных гранат в трещине то ли каменного, то ли глиняного дома неподалеку от «Корпуса мира». Утрата мешка с боезапасом не должна была сорвать целую операцию.

Им и не думали завязывать глаза – «дипломатическая» миссия клана таха в Макунзе ни от кого не пряталась и занимала глиняный барак на берегу реки. На хибаре висела простая медная табличка с белыми буквами, гласившими на французском – письменности таха не существовало – «Штаб Освободительной армии таха (ОАТ)».

«Какого черта? – изумился Вадим. – Они что тут, совсем властей не боятся? Видимо, так».

Конвоиры передали диверсантов своим соратникам, которые стояли на посту в этом доме. Тут-то Вадим и лишился вещмешка. Наверное, раньше никто просто не горел желанием тащить тяжесть на себе, потому ее и оставили на время пленникам-наемникам.

Их затолкали в комнатушку рядом с входом, причем никакой охраны не выставили. Комната напоминала кабинет чиновника средней руки. Стол с перекидным календарем и письменным прибором, стул, скамейка для посетителей. Допотопный компьютер, густо заросший пылью. Железный ящик с висячим замком, должно быть, сейф. В комнате было открыто окно, и бежать через него можно было в любую секунду.

– Кажется, никто не заподозрил в нас диверсантов, – прошептал сержант.

– Мы на них совсем не похожи, – поддакнул Ирвин.

Они прождали минут пять, пока наконец дверь не распахнулась. Вошел среднего роста негр, весь какой-то рыхлый и совсем не воинственный. Его гимнастерка была расстегнула, и наружу торчало пузо с потным пупком. Заметив посетителей в своем кабинете, он удивился:

– Эй, кто позволил лазить в мое окно, чуваки?

– Мы зашли через дверь, командир, – отозвался Вадим.

Тогда негр крикнул в коридор:

– Зейла, Наср побери! Кто впустил посторонних?

В дверях возникла строгая девушка с пистолетом, который она успела затолкать в кобуру.

– Это кандидаты в рядовые, капитан Онибабо.

«Зейла, – повторил про себя Вадим. – Где-то я уже слышал это имя». Перед мысленным взглядом мелькнуло полутемное нутро джипа, с осмотра которого и началась заварушка на восемнадцатом блокпосту. Ту «беременную» звали так же. Сейчас-то понятно, что прятала она под юбкой не фальшивый живот с младенцем, а гору настоящего оружия.

К счастью, узнать Вадима она вряд ли могла. Мало того, что все белые для негров на одно лицо, так сержант еще и отрастил порядочную щетину, не имея бритвенных принадлежностей.

– Какого Насра? У нас для них оружия нет.

– А у них свое. – Зейла показала винтовку, все еще снаряженную гранатой. – Да почти полмешка патронов, не считая штык-ножа.

– Ладно, оформляй. – Онибабо отер лоб ладонью и упал на стул. – Черт, ну и жара.

– А вы не хотите послушать их анкеты, командир? Все-таки два иностранца в наших краях – редкая штука.

– Некогда мне, – отрезал капитан. – Надо еще рапорт командарму писать. С полным изложением причин, почему мы лишились всего оружия на нашем складе. А откуда мне их знать? У проклятых киафу повсюду лазутчики! Может, и эти – тоже?.. А у меня еще расследование не закончено! Почему до сих пор не представлен отчет об осмотре бывшей пещеры, капрал Зейла? Что, десять раз повторять надо?

Капитан распалился и ударил кулаком по столу.

– Будет сделано, мой капитан, – браво козырнула девица. – Эй, вы, двое! Живо за мной.

Она наскоро сделала запись в какой-то толстой замусоленной тетради, несшей на обложке слова «Личный состав Освободительной Армии Таха». Заголовок содержал несколько ошибок.

– Вадим Косинцев, бывший сержант Французского легиона в Агунде, – еще раз представился Вадим.

– Это у себя в легионе ты был сержантом. А здесь побудешь пока солдатом, – поправила его Зейла.

– Ирвин Чьянгугу, беженец из Агунды, – нехотя проговорил негр.

Его сдержанность очень выигрышно смотрелась – как мужественное нежелание поддаваться скорби и сожалеть об утраченной родине. Вадим мысленно поаплодировал соратнику. И фамилию товарищ придумал грамотную, не какую-нибудь проамериканскую. Еще бы запомнить ее.