Олег Никитин - Черный Шаман

– Кто там? – услыхал он грубый голос Ирвина. – Проваливай, шлюха, деньги уже кончились!

– Это я, твой командир, – сурово сказал Вадим и зажег спичку. – Не нужно мне твоих грязных метикалов, у меня и свои есть.

– Откуда? Неужто никому не захотелось одарить тебя пылкой любовью? – опешил негр.

– Отвяжись.

– Да ты просто жмот! Все воины делятся доходом с нищими аборигенами, а ты каких-то десять метикалов пожалел. И никакой ты мне не командир, кстати, а простой солдат.

– Сказал же, заткнись, дезертир. Эй, а почему тут так пусто? – насторожился Вадим. – Что, перекрытия ненадежные? В каждой хижине по десятку наемников, а тут лишь мы с тобой да крысы.

Он стал простукивать стены, как в кутузке деревни Хендаваши, и даже подпрыгнул, чтобы потрогать потолок, но только сбил какое-то толстое крылатое животное – оно с воплями и треском крыльев принялось метаться по сараю, пока не угодило в дверной проем.

– Прекрати шуметь, а то еще нагадят нам на морды ядовитым пометом, – возмутился американец. – Я всем сказал, что сегодня здесь ночует белая обезьяна Вадим, и мои черные братья разбежались. Крысы, кстати, тоже за ними ушли, а шуршат летучие вампиры. Они высоко, им не страшно! Здорово я придумал? Кстати, я новый анекдот знаю, Джадо поделился. В общем, тувлюх собирается в Мавротопию. «А ты знаешь, – говорит ему жена, – что там сорок градусов в тени». – «Тувлюх не дурак, в тени сидеть не будет!»

– Смешно, оборжаться просто... Между прочим, этот Джадо оказался пронырливой сволочью. Уже перепродал твою «живую кожу» с хорошим наваром. То-то будет скандал, когда выяснится, что толку от нее – как от бегемота шерсти!

Однако Ирвин лишь скептически хмыкнул, хотя и с оттенком недовольства.

Вадим отыскал ровное место с кучкой сухих листьев и разлегся на нем. Ноги гудели от долгих скитаний по Чикулеле, а на сердце было тоскливо. Что за жестокая судьба диверсанта!

– Странно все это. Неужели таха считают меня прокаженным? – озадачился он. – Или думают, что я скоро стану сержантом, вот и подлизываются. Дескать, спи в просторной хижине, без нашего смрада и храпа. Да, это похоже на правду.

– Ничуть не похоже, – возразил Ирвин и подгреб под себя остатки пальмовых листьев. Теперь он возвышался над земляным полом, словно лежал на помосте. – Кем ты себя возомнил, чувак? Намылил спину капралу, так уже сержант? Эдак всякий неграмотный крестьянин сумеет! Еще и получше.

– Мы с ней в пещере этим занимались! – вспылил Вадим. – На бывшем оружейном складе.

– Ты подло воспользовался моментом и трахнул мою черную сестру и командира, негодяй? Ну так расскажи об этом на утреннем построении, всем будет интересно. Особенно полковнику Забзугу.

– Она меня сама совратила, – признался бывший сержант. – Извини.

– Ладно, я не в обиде...

Соратник явно получил от чикулелки все и даже больше. Иначе не выглядел бы таким довольным, словно объевшийся рыбы со сметаной кот. Неудивительно, что беды бывшего командира он воспринимал без должной скорби.

– Дай-ка мне листьев, рядовой, а то жестко, – опомнился Косинцев и приступил к негру.

– Иди да нарви, джунгли за дверью, – проворчал тот, но подстилкой все же поделился. Наверное, потому что листья были прелые.

– Между прочим, у меня есть новый план. – Вадим расправил этот недозрелый силос и вновь растянулся на нем.

– Небось хочешь, чтобы я пошел в ночь и зарезал Шамана. Даже не рассчитывай, я не такой вероломный убийца. К тому же я не знаю, где он сейчас находится.

– Расслабься, никто тебя на убийство не гонит. Мы соберем наши суточные за неделю и выплатим их Джадо. Думаю, я смогу уговорить его порешить Мвимба-Хонго.

– Еще чего! Чем я, по-твоему, буду с девками расплачиваться?

– Нет, ну каков нахал! – возмутился Вадим. – А еще диверсант, элитный боец KFOR. Может, ты вообще о нашем задании забыл?

– О каком таком задании?..

Бывший сержант только плюнул от досады, да так удачно, что угодил в летучего вампира, что висел, уцепившись коготками за крышу. Летучая мышь истошно пискнула и от испуга опорожнила кишечник. По счастью, диверсанты не пострадали.

– Какого Насра они тут висят? – возмутился Вадим. – Полночи ждут? А ну, кыш охотиться!

– Тебе же в шею и вопьются, – сонно заметил Ирвин.

Вампиры, тем не менее, вняли приказу: дружно снялись с крыши, покружили с шелестом над диверсантами и улетучились во мрак. Наступила приятная слуху тишина, не считая характерных для тропического леса шумов. Воины-освободители, похоже, спустили наконец валюту до последнего метикала и угомонились.

– И все-таки я не понял, почему смелые таха испугались меня и предоставили на ночь целый сарай.

– Да не тебя они испугались, брат, а неизвестного убийцы, – пробормотал негр сквозь дремоту. – Квакваса нанял какого-то здешнего отморозка за десять метикалов, чтобы тот тебя прирезал во сне. А тот и рад. Он же не знает, что твой убийца обречен. Представляешь, как Квакваса тебя ненавидит, раз даже сексом с аборигенкой пожертвовал? Вот солдаты и струхнули – вдруг чикулелец промажет или перепутает и всадит нож не в того? Вся армия об этом знает, один ты темный...

И он захрапел.

– Сам ты темный, даже где-то черный. А ну рассказывай подробности!

Но добудиться утомленного Ирвина оказалось невозможно, не помог даже ощутимый пинок в область живота. Негр в ответ замахал руками и принял лежа боевую стойку. Но моментально вновь отрубился, заснув еще крепче.

– Горе-диверсант, – прошипел Вадим и в смятении стал прислушиваться к ночным шорохам.

Ему вовсе не хотелось пасть от ножа какого-то нищего чикулелца. Тем более вдали от поля битвы, где подвиг диверсанта могли бы заметить, а потом и посмертно наградить доблестного воина. Погибнешь в лесах, и прощай тогда прибавка к родительской пенсии – лет сто промурыжат в списках пропавших без вести.

«Что-то я не о том думаю, – решил Косинцев и с удвоенной силой напряг слух. – Не дам насадить себя на немытый кинжал, которым только что шинковали протухший ананас».

Он собрал несколько выпавших из стен палок и соорудил из них баррикаду напротив дверного проема. Наверняка убийца нарушит конструкцию, та с треском рухнет на пол хижины, вот тут-то Вадим и насторожится! Он пожалел, что лишился гранат, а то бы соорудил растяжку за порогом – и у врага все кишки бы вылетели вместе с мозгами, чтобы другим неповадно было.

Еще минут десять он крепился, пытаясь различить сквозь стрекот цикад – или кто это там шумел во тьме? – крадущиеся шаги черного злодея, а потом был сморен неспокойным сном. Понятно, во сне его принялись соблазнять толпы пышных красоток всех оттенков кожи. Вели себя при этом крайне гадко – только манили да вертели задницами, даже пощупать не давали. Бывший сержант злился и грозил им штык-ножом, однако беззастенчивые девки лишь смеялись трескучими голосами. Но вдруг случилось чудо – одна из них отбросила стыд и запустила горячую ладонь под ремень бравого солдата. От такого нежданного поступка воин обомлел и тут же проснулся. Моментально выяснилось, что его на самом деле кто-то нежно гладит.