Константин Калбазов - Царство Небесное

С восточной же стороны располагалось и городище, в отличие от остального города, возведенного из камня, сплошь построенное из дерева, чтобы в случае осады его можно было сжечь и не дать возможности противнику под прикрытием построек приблизиться вплотную к стенам. В этом пригороде располагались постоялые дворы, где останавливалась основная часть торговцев. Здесь же были устроены кожевенные и ткацкие мастерские, так как места в городе было не так уж и много. К тому же выделка кожи и тканей сопровождались такой вонью, что находиться рядом с ними было весьма неприятно.

По местным меркам, Йорк был довольно большим городом, застроенным как бы уступами: окраины близ стен были в основном одноэтажными, ближе к центру эти постройки вытеснялись домами двухэтажными, в центральной его части уже преобладали здания в три этажа. В самом центре на вершине холма возвышался дворец графа, который скорее напоминал крепость, хотя его монументальность была не лишена и красоты, но красоты не вычурной, а мужественной, источающей силу и благородство. В столице графства проживало более десяти тысяч человек. Здесь весьма были развиты ремесла, и особенно сильны гильдии – кузнечная, кожевенная и ткачей.

Обусловлено это было тем, что местность вокруг представляла собой плодородную холмистую равнину, а это способствовало, в свою очередь, животноводству и растениеводству. Разводили в немалом количестве крупный рогатый скот, обеспечивая сырьем кожевенников, овец, которые щедро одаряли шерстью ткачей, им же перепадал и выращенный здесь лен. Единственная гора, одиноко возвышавшаяся, словно зуб огромного хищника, посреди равнины, буквально в пяти милях на правом берегу Быстрой, была очень богата залежами меди, олова и железа, а потому и название имела соответствующее – Рудная. У ее основания располагались три селения, в которых жили горняки, занимавшиеся разработкой этих руд и их переплавкой, обеспечивая ими кузнечную гильдию.

Небольшой обоз из четырех больших телег, которыми путешественники с радостью сменили волокуши, въехал в город посуху, через северные ворота. В результате этого приобретения у них освободилось сразу несколько лошадей, и теперь Андрей передвигался верхом, начав познавать азы верховой езды. Это был самый быстрый вид передвижения, не считая речного пути, а потому Новак решил, что ему необходимо научиться ездить верхом, хотя раньше никогда не задумывался о такой необходимости. Ну не нужно ему было это.

Поначалу Андрей решил было, что им предстоит остановиться в городище, но Эндрю заявил, что они проедут непосредственно в город к рыночной площади, где у их Дуврской торговой гильдии было свое подворье со складами, конюшнями и торговыми лавками. Подобные подворья были во всех больших городах, имеющих солидные гильдии, заботящиеся о своих членах; строились подворья на общинные деньги. Эндрю имел в Йорке постоянную лавку, в которой распоряжался приказчик из местных.

– Господи, Эндрю, ну объясни мне – зачем мостить мостовую, если под слоем этой грязи все одно не видно камней и все продолжают дружно месить грязь. Здесь такие узкие улицы, что они и просыхать-то не успевают: не видят достаточно солнечных лучей.

– Все предусмотрено, Андрэ, – улыбаясь, начал объяснять уже окончательно перешедший на «ты» по настоянию Андрея купец. – Видишь, все улицы имеют уклон, и ведет этот уклон к тем или иным воротам. Мостовая имеет покатые края к сточным канавам. Так что эти нечистоты продержатся до первого серьезного дождя, а потом их смоет за пределы города. Вот и все.

– А нельзя просто не допускать такой грязи?

– В наших городах не так уж и грязно. Просто ты забываешь, что сейчас начало весны, и ливней еще не было. А это все результат прошедшей зимы. Я согласен с тобой – по весне в городах несколько грязновато, но осталось уже недолго. Вот станешь графом, получишь в управление город – и я посмотрю, каким он станет при твоем управлении, а то ты только и можешь, что склонять нас по каждому поводу… – В последних словах друга Андрей вновь уловил интонацию обиды.

– Я опять, кажется, наговорил лишнего. Извини.

– Да понимаю я. Но вот скажи, у вас там все так безоблачно и чинно?

– Нет, конечно. Вас-то я как раз понимаю, у вас это просто образ жизни, у нас же встречается такое свинство, что ничуть не уступит вашему, но при этом последний пропойца будет смотреть на вас свысока и утверждать, что вы – темнота Средневековья.

– Ну вот видишь, – заметно взбодрившись, вставил купец.

– Ладно, оставим это. Где ты посоветуешь нам остановиться? В твоей-то лавке нам не уместиться. Или уместимся? Ты-то приходишь сюда караванами.

– Нет, Андрэ. Телеги мы, конечно, разместим в нашем представительстве, но для проживания оно не предусмотрено. Там рядом с рыночной площадью имеется гостиница «Бойцовый петух», я обычно останавливаюсь в ней, так что ее хозяин будет нам рад.

«Бойцовый петух» представлял собой трехэтажное каменное здание из серого неоштукатуренного камня, но это ничуть не портило его внешнего вида. Все швы между камнями были замазаны более светлым раствором, и выглядело это настолько красиво, что позавидовали бы все знакомые из того, прошлого мира.

Внутри, к удивлению Андрея, было чисто и ничем не воняло. Вернее, запахи присутствовали, но вот вонью это назвать было нельзя. Как и везде, первый этаж был отведен под обеденный зал, уставленный столами; у стены располагался большой камин, справа от камина была стойка, за которой виднелась дверь, ведущая на кухню. Второй этаж был предназначен для постояльцев, третий же занимали хозяин, его домочадцы и слуги.

У стойки стоял высокий жилистый мужчина с добродушным лицом, непостижимым образом уживавшимся с цепким оценивающим взглядом. Андрей был несколько удивлен, определив в нем хозяина заведения. В его представлении уже сложился тип кабатчика: этакий полненький суетливый пройдоха с хитрым и услужливым одновременно лицом. Человек же, стоявший перед ними и протиравший полотенцем очередную кружку, был полной противоположностью этому стереотипу.

– Дьявол меня задери! Эндрю Белтон! Жив и здоров!

– А уж я-то как рад нашей встрече!

– Я думаю. Моя гостиница куда лучше орочьего котла.

– Уверяю тебя, Даниэль, твоя гостиница лучше еще очень многих мест. Я не один.

– Да, я вижу. Не успел избавиться от орочьих объятий – а уже опять с караваном. А впрочем, что-то я раньше не замечал, чтобы ты с собой брал женщин, а тем более детей.

– Все верно. Мои спутники, как и я, бежали из орочьего плена.

– Ну такое, конечно, бывало, но что-то я не слышал, чтобы удавалось бежать в такой странной компании… Одиночка, да и то – либо воин, либо охотник.