Константин Калбазов - Царство Небесное

– Я буду признателен, если вы сможете все устроить таким образом. Вот только…

– Насчет поклажи не волнуйтесь. – Тут же поняв, о чем речь, приказчик поспешил развеять всяческие сомнения: – Поклажа, седла, сбруя – все останется на нашем складе.

– Вот и замечательно.

Покончив со своим имуществом, Андрей и Джеф направились в «Бойцового петуха». Гостиница встретила их все такой же чистой, с приятными ароматами готовых блюд и все так же приветливым хозяином. Даниэль не скрывал своего удовольствия оттого, что этот щедрый постоялец вновь решил воспользоваться его гостеприимством, вот только цены в этот раз несколько отличались. Еще бы, не каждый день бывают ярмарки. Убедившись, что повышенная плата не является препятствием и что они вполне обойдутся одной комнатой на двоих, Даниэль тут же препроводил гостей в предназначенные им апартаменты. Впрочем, апартаменты состояли из одной небольшой комнаты с двумя топчанами. Что и говорить, постоянные клиенты пользовались приоритетным правом на лучшие и просторные комнаты, Андрей прекрасно понимал это и не переживал попусту. В конце концов, ему нужно было место, где бы он мог переночевать и поесть нормальную пищу, – он не собирался устраивать приемы или проводить целые дни под крышей гостиницы.

За время совместных походов в баню Джеф успел привыкнуть к тому, что чистым быть гораздо комфортнее: к хорошему привыкаешь быстро. Поэтому они не преминули принять ванну в двух подготовленных по их просьбе лоханях. Джеф тут же разочарованно заметил:

– При такой помывке будешь ничуть не чище, чем искупавшись в реке.

– Так не мойся.

– Ага. Вот все брошу… Сами пристрастили меня. Я все время поездки только и думал о том, чтобы отмыться: весь иззуделся. Все. Хочу в баню.

– Ну извини.

– А может, подсказать Даниэлю…

– Подскажи. Но только бесполезно это. У вас почему-то не приветствуются регулярные омовения. Два раза в год – более чем достаточно, а то и вовсе два раза в жизни.

– А почему ты говоришь «у вас»?

– Потому что я моюсь регулярно.

– Я тоже.

– Извини. Об этом я как-то забыл. Значит, у них.

Плотно поужинав после помывки, они наконец почувствовали себя полноценными людьми. И все бы хорошо, если бы приказчик не ошибся. Вернее, он не ошибся, да вот только господин Белтон спешил на ярмарку так, что его караван прибыл в город с последними лучами солнца, въехав в уже практически закрывающиеся ворота.

Похмелье обещало быть жестоким.

– Послушай, Эндрю, я тут разговаривал с людьми и вот что выяснил. Оказывается, Церковь сильно печется о крестьянах.

– Не только о крестьянах, – недовольно скривившись, проговорил купец, не скрывая своего неудовольствия. Вот чего ему вовсе не хотелось – так это вести подобные беседы. – Церковь вообще заботится о простолюдинах и всячески отстаивает их интересы: ведь это основная масса их так называемого стада, а хороший пастух всегда заботится о своем стаде.

– Настолько, что может организовать в их защиту крестовый поход?

– Именно.

– Но я слышал и о кабальных крестьянах.

– Опять неточно. Кабальными могут стать любые простолюдины. В основном из-за долгов, но можно попасть и за преступления против рыцаря. Ну например, браконьерство или кражу.

– И что, нет никакой возможности освободиться?

– Слушай, Андрэ, я больше не могу, давай зайдем в какую-нибудь таверну. Мне нужно срочно промочить горло.

– Я ведь тебе уже говорил, что грань между похмельем и очередной пьянкой очень тонкая.

– Бла-бла-бла. Ну кто виноват, что тебе хватает одной кружки, чтобы оклематься, а мне этого мало. Все. Не отвечу больше ни на один вопрос, пока не позволишь мне опрокинуть кувшинчик вина. Так вот, – продолжил Эндрю, когда они вышли на улицу из попавшегося по пути кабачка. На его лице застыла блаженная улыбка человека, почувствовавшего необычайное облегчение. Андрей предполагал, что Эндрю все же переступил грань между похмельем и очередной пьянкой: друга слегка развезло. – Освободиться от кабалы довольно просто. Каждому преступлению, конечно, кроме тяжких, и уж тем более против веры, соответствует некоторая сумма штрафа, уплати его – и ты свободен как ветер. Большинство кабальных усиленно занимаются сбором средств, чтобы выкупиться, и некоторые даже выкупаются, но основная масса остается в кабале. Причин несколько. Например, как бы мала ни была деревня с кабальными, там всегда найдется кабачок, где люди могут опрокинуть стаканчик винца или кружечку эля и, конечно, оставить свои денежки, которые перетекают к сюзерену. Вторая причина в том, что любой землевладелец заинтересован в том, чтобы на его земле были работники – не только крестьяне, но и ремесленники, но при этом особой заботы о них рыцари не проявляют. Те работают и платят ему аренду, ну и ладно. О кабальных же они по-настоящему заботятся, иногда наказывают, не без того, но всегда знают об их нуждах, об их проблемах и чаяниях, знают всех членов их семей. Случись беда – в первую очередь сюзерен бросится помогать именно кабальным. По этой причине, а не для того чтобы строже следить, их деревни располагаются рядом с замком. Свободные могут просто уплатить аренду и сняться с места, и тогда у рыцаря останутся только его подневольные; они и есть основные гаранты его благополучия, а не арендаторы.

– Но я слышал, что крестьян нельзя взять в качестве добычи.

– Простолюдинов, – вновь поправил его Эндрю. – Да, нельзя, если они не кабальные, этих-то как раз можно. Более того, если кто поднял оружие, то он сразу же становится на другую ступень и может оказаться военной добычей. Именно поэтому люди не жаждут обучаться воинскому искусству, чтобы не вводить себя в соблазн взяться за оружие и погубить свою семью.

– Но ты говоришь, что кабальные живут лучше, чем свободные.

– Да нет же. Ну как тебе объяснить. Живут они практически одинаково. Просто о кабальных господин заботится в первую очередь, а вольным не нужна никакая забота, они вольны в своих поступках. Закабаленные в принципе тоже, но только до той черты, до какой им позволяет хозяин. Ну как-то вот так.

– А как же вассалы?

– Вассалы – это вообще другое. Рыцари не любят обзаводиться вассалами из простолюдинов. По сути, это те же кабальные, только они связаны со своим сюзереном вассальной клятвой, данной на кресте. Если перед кабальным хозяин не имеет никаких обязательств, а проявляет заботу как о своем имуществе, то перед вассалом он имеет эти обязательства и обязан прийти к нему на помощь, проявлять заботу как сюзерен. Простолюдины не просто стремятся, а я бы даже сказал – жаждут дать вассальную присягу какому-либо сильному сюзерену.