Виктор Глумов - Нашествие. Мститель

Фрол облизнул тонкие губы. Ксандр вспомнил, что капитан похвалил его там, в каменоломне, но сейчас, похоже, струсил. Это удивительно: разве может берсер испугаться каких-то политических интриг? Значит, может. Фрол бер᾿Грон — всего лишь солдафон. И в высоких играх не силен. Если посмотреть на грядущее разбирательство с другой стороны, всё хорошо: Ксандр познакомится с комиссаром и получит его, пусть и негласное, одобрение и покровительство.

Они втроем вышли из здания, погрузились в тачанку и поехали в центр города. Пирамида Центавроса приближалась, мастер Фрол хранил молчание, Вацлав окаменел лицом, будто заправский берсер. Тяжело далось бритому подземелье: не может простить себе страха перед низким потолком. И Ксандру — свидетелю своего позора — простить не может.

По случаю визита к высокому начальству Ксандр с Вацлавом нацепили новые кожаные куртки без нашивок, брюки-галифе и высокие сапоги. Вацлав в свежей чистой форме напоминал солдата Третьего рейха. Себя со стороны Ксандр не видел, надеялся только, что волосы не торчат во все стороны, пригладить отросший «ёжик» никак не получалось.

Тучи разошлись, и выглянуло бледное терианское солнце — звезда далекая или холодная, лучи ее почти не грели. Ксандр подставил им лицо: сколь взрослым ни будь, все равно после снега, дождя, града хочется живого прикосновения к коже. Может быть, это всего лишь потребность организма в витамине D3, а может, что-то большее… Атавистическая память…

Если ты долго был мертвым, то обрадуешься любому проявлению жизни. Солнечный свет, тепло — это жизнь. Руки женщины на твоем теле — жизнь. Чужая кровь — тоже жизнь.

— Дальше — пешком. — Голос мастера Фрола звучал вовсе не уверенно.

Тачанка остановилась на Радужной площади перед Центавросом. Ксандру уже приходилось бывать внутри этих сооружений, одинаковых (не считая отделки) во всех мирах: через стационарные порталы происходила переброска частей из Ангулема на Сайдон, с Сайдона — на Териану, а уж отсюда — на Землю. Лишь на Вархонте, в мертвом мире, откуда пришли варханы, Ксандр не был. Дамир напомнил, что не только желать этого, но даже думать о Вархонте не принято.

Пирамида подавляла. Огромное строение, символ мощи варханов, голову запрокинешь — все равно верхушки не видать. Но дело было не только в размерах. То ли из-за работы Сиба, то ли из-за особенностей архитектуры, Центаврос поглощал все мысли, заполонял мир, и хотелось простереться ниц, вознести молитву. Ксандр заметил, что Вацлав ссутулился, а вот Фрол бер᾿Грон, похоже, ничего не замечал.

Они зашли в треугольные ворота главного входа, миновали охрану — неподвижных крюкеров в птицеголовых шлемах, — свернули на лестницу. Фрол бер᾿Грон поднимался легко, Вацлав с Ксандром еле успевали за ним. Гулко отражались от стен шаги, над головой ярко светили обыденные электрические лампы.

Мастер Фрол толкнул треугольную дверь, и они оказались на галерее. От внезапно открывшегося вида на город у Ксандра закружилась голова.

Галерею — полосу светлого камня — огораживал невысокий, едва по пояс взрослому мужчине, бордюр. За спиной Ксандра наклонно вверх уходила стена Центавроса. Пренеуютнейшее место: ветер дует, с неба вот-вот прольется дождь, а собравшиеся будто не обращают на это внимания.

Навстречу мастеру Фролу из-за круглого столика поднялся узколицый мужчина в идеально подогнанной по фигуре полевой форме — брюках и кожаном кителе. Сверкали желтые сапоги. Рукав куртки украшали пять алых полос — перед Ксандром был командующий высочайшего ранга. Иссиня-черные волосы вархана трепал ветер.

— Мастер-комиссар…

— Добро пожаловать, капитан Фрол. — Нектор бер᾿Грон указал на круглый столик тонкой, затянутой в белую перчатку, рукой. — Угостись вином.

Ксандр огляделся. Кроме них с Вацлавом, Фрола, Нектора бер᾿Грона на галерее присутствовали еще двое: полный молодой человек с пятью нашивками на рукаве и старый знакомый, похожий на дряхлого варана тёмник в обычной черной рясе. Тёмник перебирал четки, клацая янтарными бусинами, на пальце у него сверкал перстень с янтарным же камнем. Именно он посоветовал мастеру Фролу переправляться на Териану, и зовут его…

— Мастер Эйзикил… — Фрол склонил голову. — Мастер-комендант Сморт бер᾿Мах.

Тёмник поздоровался. Смотр бер᾿Мах передернул пухлыми плечами и отвернулся, сделал вид, будто изучает раскинувшийся внизу город. Ксандра с Вацлавом не представили, вина им не предложили. Тёмник Эйзикил с интересом наблюдал за землянами.

— Ты был в каменоломне, когда погиб молодой Рейно? — спросил Нектор бер᾿Грон.

Фрол пытался держаться на равных, но видно было, что перед правителями Терианы ему не по себе.

— Да, мастер-комиссар. Мы с моими людьми присутствовали при его смерти.

— Расскажи нам, как все было, Фрол, — улыбнулся комиссар.

— Кого ты собрался слушать? — голос бер᾿Маха — тонкий и капризный — звучал презрительно. — Своего родича и его манкуратов?

— Мы уже знаем версию тёмника, — спокойно ответил бер᾿Грон. — А ты сомневаешься в объективности капитана Фрола, Сморт?

Бер᾿Мах пожал плечами, не оборачиваясь, схватил со столика бокал вина, осушил его залпом и налил себе еще. Капитан принялся описывать произошедшее, не называя Рейно бер᾿Маха предателем, но всячески подчеркивая это. Шея Сморта над воротником налилась краской. Тёмник обошел Вацлава и Ксандра кругом, будто оценивая.

Когда Фрол дошел до «случайной» гибели Рейно, Сморт бер᾿Мах не выдержал:

— Довольно! Довольно! Рейно был нашим агентом! Рейно собирал информацию! А вы! — Сморт резко обернулся и ткнул пальцем в сторону капитана Фрола: — Вы убили его! Специально! Я знаю!

— Мало ли, Сморт, что ты знаешь? — Нектор бер᾿Грон улыбнулся. — Ты, может, знаешь, что солнце — треугольное. Но доказать не можешь. А я знаю, кто повинен в гибели моего отряда. Помнишь? Еще до Нашествия на Землю?

— Ты!.. — Ярость Сморта переключилась на Нектора. — Тебе все известно! Ты в курсе, кто убил Рейно!!!

— Откуда, Сморт? Успокойся, выпей вина. Прими мои искренние соболезнования: Рейно был не только твоим любимчиком…

Ксандру показалось, Сморт еле сдержался, чтобы не выплеснуть вино в лицо Нектору. Тёмник вклинился между командирами, как ни в чем не бывало, налил себе выпить.

— Слова капитана Фрола подтвердил мой человек, член Гильдии, Галебус. Ты не доверяешь и ему, Сморт бер᾿Мах? Успокойся. Даже перед лицом горя берсеру не следует терять себя и отдаваться демонам: ярости и гневу. Ты жаждешь мести, Сморт? Но кому ты собрался мстить? Уж не свою ли потревоженную совесть ты утешаешь, не ее ли голод утоляешь, Сморт? — речь Эйзикила напоминала змеиное шипение. — Конечно, на сердце у тебя неспокойно. Тайные страсти, противные Бурзбаросу, наполняют его… Нет, я не буду читать тебе проповедь, Сморт. Я взываю к твоему разуму. Успокойся. Будь берсером.