Виктор Тюрин - У каждого своя война

- Я графиня Беатрис ди Бианелло. Исхожу из старинного рода, ведущего свое начало от Матильды, маркграфини Каносской, правительницы Тоскании. Некогда её владения простирались от Средиземного до Адриатического моря, занимая треть земель Италии. С ее смертью власть над ними была утеряна, но даже те владения, которыми сейчас владеет наша семья - огромны. Мой отец умер около двух месяцев назад, оставив мне все земли и деньги. Он умер так внезапно, что не оставил после себя никаких распоряжений по поводу моего опекунства. Этим решил воспользоваться герцог, Франческо Гонзага, месяц тому назад приславший гонца с приказом, явиться к нему во дворец. Я, как и положено вассалу, приехала к своему господину и со склоненной головой выслушала его волю. Пока разговор шел о назначении мне опекуна из приближенных герцога, я молчала, но когда зашел разговор о моем замужестве на этой противной жабе Мазуччо Торре, я сказала, что у меня есть суженый, любовь всей моей жизни. Услышав мои слова, герцог разгневался и сказал, что у него нет привычки менять своих решений, после чего отослал меня обратно, а чтобы не наделала глупостей, послал со мной дюжину своих солдат вместе с офицером, - заметив мой взгляд, брошенный на солдат, докапывающих последнюю могилу, она подтвердила. - Да. Это именно они. С помощью преданных мне людей побег удалось совершить перед самым приездом Торре. Остальное, вы знаете.

- Кто эти юноши?

- Двоюродные братья моего возлюбленного.

Невольный взгляд, брошенный на трупы юношей, заставил ее снова побледнеть, а красиво очерченные губки задрожать.

"Как же она красива! Большие черные глаза, обрамленные густыми ресницами.... Блин! Еще немного и начну стихи складывать в ее честь. Не гони, парень. Не про тебя сия лошадка. Да и наездник у нее уже есть, - и я бросил неприязненный взгляд на ее избранника.

Приняв законы этого времени, я стал верить в силу, которая занимала привилегированное положение в этом мире. Этим наверно и сказывалось мое отношение к раненому юноше. С другой стороны я понимал, что так мыслить, значило опустить свое сознание до уровня дворянина эпохи Средневековья, но делать так, а думать по-другому, как со мной нередко происходило раньше, я уже не мог. Окружающий мир уже наложил на меня свой отпечаток, превратив в матерого хищника. Именно с этих позиций я судил этого мальчишку. Как воин - никакой, да и как человек - слабый духом.

"Рана-то совсем пустяковая. Чего стонать? Братья погибли, а он не по ним плачет, а от жалости к себе. Урод! И что она в нем нашла? - впрочем, в моих мыслях было не только осуждение, но и чувство зависти самца.

Пока я так мыслил и рассуждал, графиня успела взять себя в руки.

- Эсквайр, я слышала, как вы представились наемником. Значит ли это, что вы собираетесь к кому-то наняться?

"Сейчас последует предложение, а что отвечать? Где этот гребаный итальянец?!".

- Вы весьма проницательны, графиня.

- Свои издевки оставьте при себе, мессир.

- Графиня, вы не так меня поняли....

- Так это была грубая лесть?!

- Вы спросили, а я вам ответил. Если вам не нравиться форма, в которую я облек свой ответ, то....

- Оставим это! Я хочу предложить вам контракт.

- Гм! Мне надо подумать.

- Только недолго. Я не привыкла ждать!

- Хорошо.

Только я так сказал, как в следующий миг перестал существовать для девушки. Отвернувшись, она подошла к своему избраннику и опустилась на колени. Затем, склонившись, провела нежными пальчиками по его щеке.

- Флавио.

- Беатрис.

При виде сцены нежности, я вдруг почувствовал нечто похожее на укол ревности. Чувство раздражения еще больше усилилось, когда я, наконец, добрался до Чезаре Апреззо, все еще сидевшего в кустах. У меня было большое желание разбить ему лицо в кровь, но сейчас я должен был соблюдать правила игры. Зажав свои чувства в кулаке, резко спросил:

- Что за игру вы затеяли?!

- Не забывайся! - он выждал паузу, ожидая, как я отреагирую, а потом добавил. - Твое дело - четко выполнять мои приказы! Я доходчиво объяснил?!

- Я понял. Что мне делать?

Некоторое время он молчал, думая, а потом сказал:

- Наймись к графине.

- А дальше?

- Следуй за ней. Береги ее.

- Вы не идете с нами?

- Нет. Здесь наши пути разойдутся.

- Как скажете.

- Я сам тебя потом найду.

- Хорошо.

По большему счету, я был доволен нашим разговором. Мне итальянец не нравился. В нем, как и в Торре была какая-то червоточина.

- Я пошел.

- Подожди. Игнацио едет с тобой.

- Зачем?

- Потому что я так хочу. Пришли его ко мне.

"Шпион, блин!".

Я выбрался из кустов, ведя на поводу заводных лошадей, словно за ними и ходил. Подойдя к графине, отозвал ее в сторону.

- Я принимаю ваше предложение.

- В таком случае, я изложу вам свой план, а вы поправите меня, если сочтете нужным.

- Не торопитесь, графиня. Сначала нам нужно разрешить вопрос с деньгами. Насколько я понимаю ситуацию, вы сейчас находитесь в бегах. Поэтому....

- Через три месяца мне исполниться шестнадцать лет и согласно завещанию отца я стану полновластной хозяйкой в своих владениях! А теперь... возьмите! - тут она сняла заколки, которые держали на густых волосах, цвета воронова крыла, белую кружевную накидку. Под ней обнаружилась сетка для волос. Изготовленная из золота и густо осыпанная жемчугом - она стоила целое состояние. Только она ее сняла, как пышная грива черных волос водопадом упала на ее плечи.

- Возьмите! - повторила она и протянула сетку мне.

Честно говоря, я немножко растерялся. Готовый торговаться за каждый дукат или спорить о сроках оплаты, я был не готов к такому быстрому и богатому предложению. Несколько секунд раздумывал брать или не брать, а потом сказал:

- Красивая вещь, графиня, но она потеряла половину своей красоты, как только вы сняли ее со своей прелестной головки! Оставьте себе! Мне пока хватит вашего обещания выплатить нам деньги в срок!

Какую-то секунду она колебалась, так ей не хотелось расставаться со своим украшением, но, сумев пересилить себя, сунула сетку мне в руки.

- Этот вопрос улажен. Но у меня есть еще один вопрос. Я не знаю законов Италии, поэтому если можете, объясните свое положение с точки зрения законности.

- Я, Беатрис ди Бианелло из рода маркграфов Каносских и не привыкла, чтобы мою честь подвергали сомнению!

Тон ее голоса резко изменился, снова стал повелительным и властным. Так говорят со слугами. Подбородок опять вздернулся вверх, бровки нахмурены, большие красивые глаза потемнели от гнева.

- Умерьте ваш гнев, графиня! Я просто спросил!

- Да.... Вы правы. Извините, опять сорвалась, - я кивнул головой в знак того, что все нормально. - Теперь послушайте меня. Мы, с Флавио, собирались бежать во Францию, где у меня есть, правда, очень дальние родственники. На первое время.... Впрочем, это уже не важно. Зато важно то, что случилось.