Александр Конторович - Пепельный рассвет.(СИ)

Тайга…

Тайга — это не просто лес. Нет, здесь тоже растут такие же деревья, как в подмосковном маленьком лесочке. Такая же или очень похожая трава. Вот живность, действительно, отличается — в тайге её больше, да и ведёт она себя здесь более уверенно, ничего и никого не опасаясь.

Но если в подмосковный лесок можно ввалиться поддатым, с расстегнутой ширинкой и полупустой бутылкой в руке… нагадить и осквернить окружающую обстановку… и после этого свысока взирать на последствия своего безобразия из окна роскошного джипа, то с тайгой дело обстоит несколько иначе. Нет, здесь тоже хватает и неадекватных людей. Особенно сразу после получки. Но вот осквернить и испохабить свой дом — желающих немного. И те, кто позволяет себе подобные выходки, как-то очень быстро начинают о них сожалеть.

А тайга — это дом. Для всех: для человека и для зверя. В этом, пожалуй, и состоит главное отличие тайги от подмосковного лесочка. Тот лесочек когда-то тоже был чьим-то пристанищем. Был… Но его постояльцы отвернулись от своего жилища, вот оно и стало понемногу отчуждаться от своих прежних обитателей. И кто знает, каково теперь в этом лесочке оголодавшему человеку? Ибо брошенные дома частенько заселяются не самыми приятными созданиями…

Другое дело — здесь. Сколько бы ни проходило мимо людей, сколько бы ни уродовали землю их железные кони — тайга всё это может скрыть и не заметить. Но не простить… Ибо человек, живущий в равновесии (пусть даже и относительном) с окружающей природой — тоже её часть. И мстить за посягательство на него тайга будет также неумолимо.

Вот и сейчас — торопливо пробиравшиеся по тайге люди всем своим нутром чувствовали недобрый взгляд. Он не имел конкретной привязки — каждый из беглецов, где бы он в настоящий момент не находился, ощущал его непосредственно на себе. На одного смотрели сзади, на другого — сбоку. И на всех — одновременно. При этом, внешне всё обстояло как обычно. Попискивали птахи, перелетая с куста на куст. Где-то вдалеке постукивал дятел… обычная лесная жизнь. Везде. Но не там, где проходили беглецы. Казалось, какая-то зона отчуждения окружала небольшой отряд. Иначе чирикали птицы, увидевшие их приближение. Даже сучья под ногами трещали как-то по-другому. Или это только чудилось людям?

— Карп… — прохрипел один из них, тщедушный шкет с лихорадочно горящими глазами. — Слушай… ну какого черта мы так спешим? От дороги уже далеко отошли, никто за нами не попёрся… Куда несёмся, скажи?!

— Всё сказал? — мрачно поинтересовался главарь отряда — здоровенный широкоплечий мужик. Судя по обилию украшавших его тело наколок, человек в уголовном мире не последний.

— А тебе мало?

— Хватит… Уходить надо, чую я за спиною что-то хреновое.

— Да что же?!

— Идут за нами.

— Кто?

— Конь в пальто! Не знаю… но чую их. Даже птахи эти безголовые себя иначе ведут… неспроста это.

— Да не могу я идти больше! Ноги не держат!

— Пить надо меньше.

— Тебе хорошо говорить — вон здоровый какой! А я ослаб, мне отдохнуть надо. Здоровья совсем нет.

— Меньше ширяться надо! Вон где твоё здоровье осталось!

— Да понимал бы чего… ты ведь и не представляешь себе, какое это счастье, кайф какой!

— Я его последствия вижу, — буркнул здоровяк. — Кончил базлать? Вставай, пора идти!

— Не пойду, — мотнул головой шкет. — Здесь останусь да догоняльщиков твоих сам и кончу всех! Там, чай, тоже не роботы!

— Так даже? — поинтересовался здоровяк. Наклонился к сидящему и вытащил у него из подсумка два магазина к автомату. — Тебе и двух оставшихся — за глаза!

— Эй, ты чего это?! — возмутился его собеседник. — Беспредел!

— Засохни! Станешь орать — отберу автомат и дам карабин. Вот и будешь с ним здесь куковать!

Притихший шкет отодвинулся в сторону, подтянув к себе автомат. Проводив глазами уходящих товарищей, снял шапку и выудил откуда-то сигарету. Достав из кармана зажигалку, прикурил и с наслаждением затянулся. Прикрыл глаза и откинулся спиной на ближайший пенёк. На его лице появилась довольная улыбка, а по поляне пополз характерный запашок…

Прошло около часа. Осмелевшие птицы спустились ниже и безбоязненно перепрыгивали с ветки на ветку над самой головою отключившегося в наркотическом забытьи человека. Перед его глазами сейчас проплывали радужные картины, и курильщик улыбался, мысленно переживая разнообразные удовольствия.

Чуть слышный треск ветки заставил наркомана приоткрыть глаза. Некоторое время он полулежал, собираясь с мыслями. Потом помутневшие от наркотика глаза сфокусировались на каком-то движении. Человек? Да ну… не похоже. А вот это что? На ветку совсем не смахивает — слишком уж правильные очертания… Стало быть, раз это создание тащит с собою что-то такое… ага, вот, значит, кто за нами шёл! Шкет перекатился на бок, подхватив с земли автомат.

Где же это… создание, или кто там ещё? Только сейчас же был! Спохватившись, засадник передернул затвор, загоняя патрон в ствол. Сейчас… только покажитесь… уж я вас!

Но никто не показывался. Ни один непривычный звук не нарушал обычного лесного фона.

«Почудилось?» — мелькнула в голове мысль. — «Да ну, на фиг… был же там кто-то, я видел! А кого?»

Поразмыслив, шкет решил проверить подозрительное место собственноручно. Прижимаясь к траве (и оттопырив при этом тощий зад), он пробрался к нужной точке.

«Ну, что тут у нас? Следы… какие, интересно знать? Вроде бы, никаких нет… знать бы ещё, как они тут выглядеть могут, если кругом бурелом да густая трава. Она, кстати, не примятая… что ж, выходит, привиделось мне всё?»

Раздосадованный таким выводом, он встал и уже не таясь закинул оружие за спину.

Повертев головою, отыскал прежнее место и направился к нему. В шапке ещё есть пара «косяков», можно передохнуть. А уж после и пойдём… не торопясь, ибо спешка до добра не доводит.

Вернувшись к своему пню, шкет прислонил к нему автомат и сел рядом. Откинулся на шершавую кору и вздохнул. Опять спешка… куда сейчас спешить? Лучше уж ещё затяжку…

Что-то тонкое и холодное вдруг сдавило ему горло! Так, что крикнуть не было никакой возможности. Слабеющая рука рванулась к автомату — ведь можно же выстрелить! Напугать, отогнать… Но поздно, лишь скрюченные в последнем усилии пальцы проскребли по ствольной коробке. Дернулись напоследок, и голова бандита склонилась на грудь…

Потеряшка разжал правую руку, отпуская деревянную рукоятку удавки. Потянув её другой рукою, правой придержал тело, чтобы оно не упало на землю. Свернул в кольцо металлическую струну и убрал её в подсумок. Поднял с земли своё оружие и бесшумно исчез в лесу. Не качнулась ни одна травинка, не зашелестели потревоженные ветки.