Игорь Минаков - Обмен мирами

– К чему ты клонишь? – насторожился психотурист.

– Я ведь не всегда был межпланетным авантюристом, – задумчиво проговорил Бердо. – Папаша мой, да. Такого прощелыгу еще было поискать. А я рос тихим, книжным ребенком. Окончил с отличием гимназиум, поступил в Солярный университет. Хотел специализироваться на космической археологии…

– А разве бывает такая? – изумился Омал.

Авантюрист горько усмехнулся.

– Собственно, из-за этого я и бросил университет, – сказал он. – Космическую археологию признали лженаукой, кафедру закрыли, студентов, кто остался, перевели на другие факультеты, преподавателям предложили переквалифицироваться… Ау, профессор! Верно, я говорю?

– Верно, – прокашлял Стросс изнутри своего пристанища. – Финансирование исследований в области психообмена сильно урезали…

– Но почему?

– Потому что, молодой человек… – начал было профессор.

– Потому что, – перебил его авантюрист, и нептунианин обиженно смолк, – накопилось немало трудно опровержимых фактов, которые свидетельствовали, например, что руинам Диа-Сао не триста лет, а эдак триста тысяч, что многочисленные артефакты, разбросанные по всей Солнечной системе, не могли быть созданы людьми, пусть даже и гениальными.

– Рианоны, – пробормотал Омал.

– Да, рианоны, – подхватил Бердо. – Утварь из дома богов… Да если бы пострадала одна лишь космическая археология. Рикошетом задело и биологию, которая превратилась вдруг в чисто описательную науку, и этнолингвистику, представители которой никак не могли обнаружить в языках аборигенов земные корни… Да ты сам посмотри вокруг! – запальчиво продолжал Бердо. – Разве в силах человеческих, пусть даже сверхчеловеческих, сотворить все это разнообразие?

– Ну не знаю, – пробормотал психотурист, – я всего лишь клерк. Откуда мне знать, может, были запущены какие-то процессы… Первотворцы заложили фундамент, а дальше все пошло-поехало само собой… Подожди, Артур! Не хочешь ли ты сказать, что все, что касается Первотворцов, ложь?

– Даже хуже, – откликнулся Бердо. – Лживая имперская пропаганда!

Омал упрямо покачал головой:

– Что-то тут не сходится, Арчи… Помнишь, как рвануло в лавовой трубке? Нас же опалило, как свиней! Хуже – размазало по стенкам, как паштет по хлебу! А потом мы как ни в чем ни бывало очнулись в доме Гамильтона. Без единой царапины, заметь! Что это, как не чудо?

– Вот именно – чудо, – буркнул авантюрист. – Вопрос только, кто его сотворил… Ладно, забудь.

Они вышли на окраину Лунного города, который вблизи казался хаотичным нагромождением хромосплавовых хижин, складов и контор. Залитый призрачно-зеленым светом могучего Урана, он кишел жизнью. Сердцем Лунного города была единственная короткая улица, облепленная разного рода заведениями. Позади нее темнели склады и мастерские Рудной компании, «Хайнлайнера» и других корпораций. Посреди улицы шумели земляне-старатели, прокучивавшие радий или платину, добытые с риском для жизни на Миранде и Умбриэле.

Омал повидал шуми-городки на Марсе и Венере, и все они были одинаковы. Любимые местечки для шулеров, бандитов, купцов и аферистов, присваивавших богатство, с таким трудом и опасностями добываемое отважными разведчиками и старателями. Но нигде не встречал он такого бешеного темпа, какой господствовал здесь, под блеском зеленой планеты. Та частичка Джо Бастера, что застряла в его душе, встрепенулась. Радостное предвкушение овладело Омалом Мохо, и он напрочь забыл о странном разговоре с Артуром Бердо.

– А вот и мое родовое гнездышко! – воскликнул недоучившийся космический археолог, указывая на ионознак на фасаде ничем не примечательного заведения. – Добро пожаловать, приятель, во «Дворец Веселья Бердо»!

– А я тебе говорю, приятель, – цедил, грозно раскачиваясь всем телом, здоровенный старатель, – что я ее нутром чую, платину-то!

– Да верю я тебе, верю, – бормотал Омал, брезгливо отодвигаясь.

– Не веришь! – не отставал детина. – По глазам вижу!

Омал тоскливо огляделся. В кабачке дым стоял коромыслом. Гремел разболтанный музыкальный автомат. Четверка вдрызг упившихся старателей отплясывала джигу. Им громко аплодировали. Не слишком опрятные лунные девушки в коротких платьицах из дешевого синтешелка одобрительно визжали. Бердо нигде не было видно.

Едва они вошли во «Дворец Веселья», авантюрист спросил стакан чистого виски, опрокинул его в себя, подмигнул Омалу и скрылся в подсобке. Оставшись в одиночестве, психотурист взгромоздился на табурет, поставил под него термос с профессором и тоже заказал выпивку. Он не успел сделать и пары глотков, как рядом возник жаждущий общения старатель.

– Не веришь! Мне?! – продолжал разоряться тот. – А вот тя щас…

Детина замахнулся пудовым кулаком. Омал вскочил, выхватил «Бретёр-116».

– Чего ты пристал к человеку, Бор? – послышался звучный, но чуть с хрипотцой женский голос.

Между Омалом и старателем протиснулась стройная рыжеволосая девушка. При виде ее здоровяк Бор опустил кулак, его слюнявый рот расплылся в лягушачьей улыбке.

– Ах ты моя лапонька, – засюсюкал детина. – Ах ты моя рыженькая… Дай-ка я тебя поцелую, солнышко…

Он потянулся к девушке, но та бесстрашно отпихнула его.

– Перетопчешься… проспись сначала, – проговорила она деловито.

– Уже бегу, киска, – заверил ее пьяный старатель. – Ради тебя хоть на Оберон… Золото, платину – все отдам…

Шатаясь и бормоча, он побрел между столиков к лестнице, ведущей на второй этаж. Его толкнули, он отмахнулся. Неосторожный кубарем покатился под стойку, а Бор, цепляясь за перила, полез наверх.

Девушка повернулась к Омалу. И у того перехватило дыхание. Перед ним стояла мисс Би, сотрудница «Бюро Обмена». Она скользнула по лицу Омала равнодушным, неузнавающим взглядом, – ничего удивительного, ведь перед ней стоял Джо Бастер! – проговорила устало:

– А вы бы не размахивали здесь атомиком, мистер… Не хватало еще, чтобы вы пристрелили моего жениха.

Психотурист поспешно убрал оружие в кобуру.

– Вы хотите сказать, мисс, – выдавил из себя Омал, – что эта дубина – ваш жених?

– Да, а что? – сказала девушка с вызовом. – Он отличный парень. Не хуже прочих… Когда трезв – кроток, как ягненок… Вы бы лучше заказали мне марсианского, мистер.

Она забралась на табурет, скрестила хорошенькие ножки. Омал с трудом заставил себя отвести взгляд от лакового блика на круглых коленках.

– Бармен, – буркнул он. – Девушке марсианского, а мне еще виски… чистого.

Мисс Би неодобрительно покачала рыжей копной.

– Вижу, вы тоже спешите нализаться, – сказала она, вставляя соломинку в высокий бокал с марсианским вином. – Здесь все напиваются, как свиньи, а потом устраивают пальбу… Как же мне это все надоело…