Игорь Минаков - Обмен мирами

– Ну, вот и все, – улыбнулся Омал. – Ситуация патовая… – Он поглядел на «мародера». Корабль Рудной компании присел на опорах под тяжестью пристроившейся сверху «черепашки». Отсветы лавовой пустыни, окружающей плато, играли в иллюминаторах надстройки, и казалось, что внутри рубки бушует пожар.

– Хе-хе, ма бахт! – отозвался Джо Бастер. – Как только вы уберете чертов харвестер, Носатый отдаст приказ испепелить вашу красотку яхту. Хе-хе, Носатый таких обид не прощает!

– Плакал наш элизиум! – сокрушенно пробормотал Омал. – Нужно возвращаться на «Тувию»…

– Сговорились! – буркнул Бердо. – Идеальный психообмен! – Авантюрист несильно пнул Бастера в бронированный бок. – А на вашем месте, сударь, я бы прикусил язык. Герметичная заплатка на шлеме и без того на честном слове держится.

– От Плутона до Вулкана, йо-хо-хо! Нальем в стаканы! – пропел Бастер.

В Пламенном Океане что-то снова взорвалось, и раскаленный град загремел по базальту.

– Так! Проследи за нашим драгоценным другом, – распорядился Артур, размахивая атомиком, – а я отойду к «Тувии». Надо переговорить с Максимилианом и ребятами.

– Отсюда рация скафандра не берет? – спросил Омал.

– С сильными помехами, мощности не хватает. Попробуй сам!

Омал поискал верньер на внутренней стороне перчатки. Едва прикоснувшись к нему, он настроился на частоту Носатого.

– Азимут – четырнадцать, азимут – четырнадцать! Многочисленные цели! – вещал капитан «мародера». – Саймак, если ты не уберешь харвестер, нам всем придется познакомиться с огневиками!

«Обитатели Оберона пожаловали! Вот оно что! – Омал хлопнул себя по шлему. – Как вовремя!» В памяти возник образ гигантских зазубренных клешней, воздетых к небу. Саймак что-то ответил, но помехи съели весь смысл сказанного.

– Ты слышал? – Омал схватил Бердо за налокотник.

– Чего?.. – не понял тот. – Сейчас…

Но Омал уже искал на фоне алого зарева силуэты огневиков. Разноцветные дымы, фонтаны искр, вырывающиеся из океана Оберона, и это жуткое марево мешали разглядеть, что творится дальше носа. Капитан Рудной компании мог блефовать, с него станется, а мог и не блефовать. Надо бы послушать, что отвечал ему Максимилиан.

– Артур! – крикнул Омал. – Давай к «Тувии»! Узнай, что там слышно про огневиков?

Едва он это произнес, как плато заходило ходуном, словно во время сильного землетрясения. Из дыма вырвались те самые зазубренные клешни, которые только что пригрезились Омалу, а следом за клешнями из мглы выдвинулась живая скала.

– А что тебе не ясно про огневиков? – делано удивился Бердо. – Огневики рядом!

Как-то давно Омал читал в популярном журнале, что неорганические формы жизни, если таковые удастся обнаружить в Солнечной системе, будут медленными, заторможенными, как улитки, и, как улитки же, тупыми.

Насколько щедро природа наделила огневика разумом, оценить навскидку было невозможно. Но, вопреки пророчествам, двигалось это существо хоть и не стремительно, но очень уверенно и точно. Словно гигантская машина.

Базальтовая плита покрывалась трещинами и кололась, будто некрепкий лед на озере, под весом дымящейся махины. Огневик развернул клешни параллельно грунту и шагнул к «Тувии». Омал ахнул: он живо представил себе, как сминают и кромсают на куски изящную, похожую на фарфоровую вазу «Тувию» эти чудовищные приспособления. У Оберона было что противопоставить машинам и космическим кораблям людей. А может – не только людей, ибо последние совсем недавно утвердили господство в системе, а эволюция не наделяет своих подопечных эдакими инструментами за сотню лет.

Бердо витиевато выругался. Носатый заорал благим матом: «Уберите харвестер! Мы все из-за вас погибнем!» Больше на межкорпоративный статут капитан «мародера» не ссылался.

– А я ведь говорил, элизиума хватит на всех! – в сердцах воскликнул Омал, перейдя на частоту корабля Компании. – Корите теперь себя за жадность, Носатый!

Капитан «мародера» опешил:

– Кто сказал «Носатый»? Саймак, ты? Кто это сказал? – завелся он с полоборота. – Мое имя – Фрэнк Ноусер! Назови себя, если ты мужчина! Я – Фрэнк Ноусер!

Омал даже присел, ощущая себя придавленным негодованием капера Компании.

– От Вулкана до Плутона, йо-хо-хо! Ни дня без рому! – пропел Бастер, стуча ногами по плите, будто в истерике. Что творилось в голове под залатанным на скорую руку шлемом, никого уже не волновало.

А Бердо, не придумав ничего лучше, принялся палить в огневика из атомного пистолета. Обычно яркие вспышки взрывающейся плазмы были почти незаметны на фоне темной громады. Огневик на какой-то миг замер, как будто прислушиваясь к своим ощущениям… но затем продолжил неспешный марш к «Тувии».

И хотя Омалу было понятно, что пальба Бердо – это жест отчаяния, он тоже поднял атомик убитого стрелка, взял огневика на мушку и стиснул спусковой крючок.

С каменной шкуры огневика скатывались капли расплавленной породы, искры брызгали, словно кровь из рассеченной артерии. Но гигант никак не реагировал на попытку отвлечь его от беззащитной яхты.

Огневик с неумолимостью башенного крана занес клешню. Раздвинул ее и…

Под «Тувией» вспыхнуло пламя. Плита вновь содрогнулась, принимая на себя мощь выброса из маршевых двигателей.

«Тувия» свечой ушла в темные небеса Оберона.

Ни огневик, ни друзья не были готовы к такому повороту событий.

– Ма бахт! – простонали Омал и Бердо в один голос.

Огневик исчез в черном вихре, разыгравшемся в момент взлета «Тувии». Омал и Бердо вцепились друг в друга, опасаясь, что ветер сбросит их в пламенный прибой. «Мародер» исчез во мгле, лишь мерцание позиционных огней напоминало о том, что корабль Компании никуда не делся.

Через несколько секунд шторм иссяк. Обитатель Оберона вновь показался на глаза. На этот раз он держал клешни развернутыми в сторону «мародера». Под лапами, похожими на колоны древних марсианских храмов, рушилась плита. Из трещин вырывались струи газов и огненные языки. На выгнутом каменном брюхе безликой и безголовой твари багровели отсветы. Огневик надвигался, как грозовой фронт, как взрывная волна. Его невозможно было ни остановить, ни развернуть.

Омал и Бердо невольно отступили к аппарели «мародера». Если бы Носатый снарядил еще одну семерку стрелков, то ей не составило бы труда накрыть друзей плазменным шквалом. Но у Носатого были теперь иные заботы. Пожалуй, Носатому и элизиум уже стоял поперек горла. И лишь одно желание – вырваться из огненного ада живым – занимало его.

И снова ураган обрушился на авантюристов. «Мародер» застонал всем корпусом так пронзительно и громко, что этот звук разнесся на многие мили в разреженной атмосфере громовой луны Урана.