Игорь Минаков - Обмен мирами

– Немного терпения, мистер Мохо…

Ремни ослабли, Омал попытался подняться, но мышцы затекли, и он лишь слабо трепыхался.

– Скоро все пройдет, мистер Мохо, – продолжал тот же голос. Приятный голос, женский.

Темень перед глазами рассеялась. Он увидел покатый металлический потолок в шляпках заклепок, массивные цилиндры циклотронов. И лицо мисс Брэкетт, склонившееся над ним. В мышцы впились тысячи иголочек, Омал приподнял слабую руку и не узнал ее. Вернее – не сразу узнал. Когда-то эти тонкие и нежные, как у девушки, пальцы принадлежали ему, но ведь это было давно, в прошлой жизни и на другой планете. Куда, спрашивается, подевалась та могучая лапища, что бестрепетно сжимала рубчатую рукоять атомика и была готова в любой момент дать в зубы первому, подвернувшемуся под горячую руку?

– Ли, милая, – пробормотал он чужим – нет, на этот раз своим – голосом. – Я снова… я?..

– Да, мистер Мохо, – ответила штурман. – Обратный психообмен был осуществлен согласно обоюдному желанию участников сделки.

– Что ж, давно пора… – вздохнул Омал, прислушиваясь к ощущениям. Колено все еще побаливало. И зубы этот бродяга Бастер и не подумал лечить… Ма бахт, придется самому заниматься.

Мисс Брэкетт смотрела на него с кроткой, почти материнской улыбкой. Омалу же глядеть на нее было трудно: то ли его слепил потолочный светильник у нее над головой, то ли сияние исходило от самой мисс Брэкетт.

– Ли… мисс Брэкетт, – сказал Омал, – могу я задать вам личный вопрос?

– Сколько мне лет?

Омал смутился. Он не собирался спрашивать именно в такой категорической форме, но…

– Я понимаю, что дамам не принято задавать такие вопросы, – пробормотал он.

– Проблема не в этом, мистер Мохо, – отозвалась штурман. – Какую бы, даже самую невероятную цифру я вам ни назвала, она не будет подлинной.

– Выходит, – проговорил Омал, – Артур и в самом деле неправ… Лживая имперская пропаганда тут ни при чем…

– Легенды гораздо древнее любой пропаганды, – сказала мисс Брэкетт, – но моложе мифа… Однако нам пора идти, мистер Мохо, если вы хорошо себя чувствуете. Скоро оставаться в циклотронной может стать небезопасно.

Омал осторожно поднялся с ложемента, к которому был привязан.

И тут ожил интерком и возвестил голосом капитана Саймака:

– Вниманию экипажа и пассажиров! А также команды пиратского корабля! Объявляется стадвадцатиминутная готовность. На пятьдесят девятой секунде сто двадцатой минуты начнется не предусмотренная базовой технической документацией переконфигурация космической яхты «Тувия». В процессе переконфигурации участвуют все наличные запасы элизиума. Поэтому желающим получить свою долю предлагается немедленно заняться срочной погрузкой элизиума на борт барражира, который будет пристыкован к грузовому шлюзу «Тувии», как только его командир радирует согласие на стыковку. Внимание, начинаю обратный отсчет!

После того как капитан объявил о стыковке с барражиром и принятии на борт его командира для уточнения деталей, Омала, как владельца яхты, пригласили в кают-компанию. Он чуть замешкался: нужно было привести себя в порядок, переодеться из обтрепанного бастеровского комбинезона в элегантный костюм яхтовладельца и хотя бы побриться. Бастер, покуда жил в теле Мохо, отпустил идиотскую бороду, которая бесила бывшего психотуриста больше, чем грязные, давно не стриженные ногти. Поэтому, когда Омал толкнул двустворчатую дверь и вошел в кают-компанию, то застал очень странную экспозицию.

Капитан Саймак сидел в углу возле аквариума с рыбами-протеями, попыхивая трубкой. Артур Бердо расположился за столом под страхолюдным черепом. Авантюрист был мрачен. На вошедшего Омала взглянул лишь мельком и снова погрузился в себя. Бывшего яхтовладельца это задело, но мимолетно, потому что его внимание тут же привлекли центральные фигуры экспозиции – Жозеф Бофор и Джо Бастер. Они стояли на расстоянии вытянутой руки, их разделял только стол, и они орали друг на друга.

Начала спора Омал не застал, и ему трудно было понять из-за чего сыр-бор. Похоже, речь шла о давней истории с угоном межпланетного крейсера, не слишком последовательно переплетаемой с разногласиями касательно добытого на Обероне элизиума. Оба бандита – один в кожаных доспехах бретёра, другой в форме службы имперской безопасности – торговались из-за суммы отступного, которую Бастер должен дать Бофору, чтобы дело об угоне было закрыто.

Омал слушал их, слушал, и ему надоело.

– А ну тихо! – гаркнул он.

Спорщики мгновенно заткнулись, глядя на него выпученными глазами и тяжело дыша.

– Господа, – обратился Омал к присутствующим, – что тут происходит?

– Ма бахт! – проговорил Бердо. – Омал… Это и в самом деле ты? А я, признаться, не поверил…

– Да, мистер Бердо не слишком доверчив, – проговорил капитан. – Во всяком случае, в чудеса он не верит. Даже искусственная гравитация его не убеждает.

– Не убеждает, кэп, – подтвердил авантюрист. – Слишком уж все это смахивает на ловкий фокус. Престидижитация в духе его высочества принца.

– Придется поверить, Артур, – сказал Омал. – Видишь, я стал собой без всяких камер обмена. И теперь вряд ли смогу так же лихо гонять на атомных пескоходах и палить по ледяным кротам, как прежде…

– Ну и отлично, – пробурчал авантюрист. – С меня хватило и одного раза…

– Так о чем сыр-бор, джентльмены? – обратился Омал к парочке спорщиков.

– Не твоего ума дело, – процедил Бастер и сплюнул на ковер.

– Ясно, – хладнокровно отозвался Омал. – А вы что скажете, мистер Бофор?

– Скажу, что меня ограбили, – пожаловался тот. – Мало того что вместо сорока процентов, о которых, как вы помните, мы договаривались, мне предлагают пять, так еще и этот каторжник пытается меня надуть!

– Сам ты каторжник, – огрызнулся Бастер. – Что такое угон крейсера по сравнению с межпланетным разбоем, чинимым под прикрытием интересов Империи?! – патетически вопросил он.

– А что мне оставалось делать, джентльмены?! – воскликнул Бофор. – Я провел блестящую операцию. Вернул наследника престола под отчий кров, и что? Думаете, я был осыпан императорскими милостями? Ничуть. Меня даже пожурили за то, что я подверг его высочество неоправданному риску. Конечно, я не сэр и не пэр, а всего лишь чиновник, всем обязанный исключительно собственному уму и деловой сметке, но за что же мне такая неблагодарность!

– Кстати, мистер Бофор, – вмешался капитан Саймак, – у вас есть возможность подать апелляцию.

– Как подать? Кому?

Вместо ответа Саймак щелкнул клавишей интеркома:

– Мисс Брэкетт?

– Слушаю, сэр!

– Будьте добры, переключите трансляцию внешних станций на кают-компанию.