Александр Воробьев - Огненный след

Министр обороны отрицательно покачал головой.

— Увы, госпожа президент, я не стал бы особо рассчитывать и на это. Звезд слишком много! Даже обследуя наиболее подходящие из них, нам все равно придется проверить десятки, а то и сотни систем. Будет чудом, если первый же разведчик принесет нам координаты хотя бы одного заселенного ими мира.

— Значит, о них вам сказать нечего? — президент чуть нахмурила идеально очерченные брови. — Тогда следующий вопрос. Что рекомендует Министерство обороны?

Оуэн снова коротко пробарабанил пальцами по столу, но, судя по выражению лица, на этот вопрос ответ у него был.

— Вопреки всем усилиям Комиссии по бюджетным расходам, — Оуэн покосился на министра финансов, — в свое время нам удалось отстоять Институт стратегических исследований. Среди множества всевозможных проработанных институтом сценариев, имеются и планы на случай вторжения враждебных разумных существ. И по всем признакам события разворачиваются по наихудшему варианту. Аспайры пошли на неприкрытую конфронтацию и, похоже, обладают ярко выраженным технологическим преимуществом.

Аш-Шагури облокотилась на стол:

— И они откуда-то узнали координаты одного нашего мира?

Министр обороны поморщился, словно от зубной боли, но все же ответил:

— Пять лет назад в том же направлении исчез исследовательский корабль «Золотая лань». Поисковик «Ихневмон» был отправлен по точно такому же маршруту, и одной из его второстепенных задач был поиск «Золотой лани». По мнению наших аналитиков, существует большая вероятность того, что «Лань» попала в руки аспайров, или что там у них вместо рук. Учитывая сроки, времени на изучение и перепроверку данных с поисковика у аспайров было предостаточно.

— Возможно. Кстати, аспайрами, как я поняла, их прозвали по названию системы, где погиб «Ихневмон»?

— Так точно, госпожа президент.

Незадолго до собрания, аш-Шагури ознакомилась с выводами научных аналитиков, и те в один голос утверждали, что информацию о колонии Франца-Иосифа нападающие получили на захваченном корабле Корпуса изыскателей. Отрадно, что аналитики Министерства обороны пришли к тем же выводам. Оуэн, видя, что аш-Шагури чуть заметно кивнула, заговорил еще энергичней:

— И кроме того, неизвестно координаты каких еще миров аспайры сумели вытащить из памяти «Ихневмона». У нас нет данных о том, что сейчас происходит в системе Каштура. Ситуация очень рискованная, госпожа президент. Это…

Оуэн на миг умолк, потер ладонью распаренный лоб, но все же решился и произнес страшные слова:

— Это начало большой, тотальной войны! Я считаю, нам необходимо срочно переводить экономику на военные рельсы!

Сухой, нескладный министр финансов протестующе вскинулся:

— Господин Оуэн, отчего вы столь уверены в неизбежности тотальной войны? Откуда вы вообще взяли, что она начнется? Не было ни переговоров, ни даже официального контакта с их руководством!

— А вы считаете, что уничтожение «Ихневмона» и потеря целой звездной системы недостаточно отображают враждебные намерения аспайров?

— А вы, кажется, не совсем понимаете, что означает переход на экономику военного времени! Я читал так называемые планы вашего института. Советовал тогда и еще более настоятельно советую теперь заставить всех ваших так называемых аналитиков еще раз прочитать учебники по экономике!

Шея Оуэна под тугим официальным воротником начала стремительно багроветь, но тут в перепалку вмешалась аш-Шагури:

— Сейчас не время состязаться в остроумии! Господин Оуэн прав, лучше перестраховаться, чем пожинать плоды собственной беспечности. — Она развернулась вместе с креслом к министру обороны и вперила в него тяжелый выжидательный взгляд: — Что мы можем сделать прямо сейчас, господин Оуэн? Избиратели, разогретые средствами массовой информации, требуют от правительства действий. Неважно каких, главное — действий быстрых. Что мы можем позволить себе немедленно?

Оказалось, что ответ заготовлен у Оуэна заблаговременно, по крайней мере, он не колебался ни единой секунды.

— Мы можем отправить в систему Каштуры три крейсера, это все, что у нас сейчас есть под руками.

— Здравая мысль, господин Оуэн. Этим мы покажем электорату нашу готовность действовать жестко и разведаем происходящее в системе Каштура. Как скоро они смогут вылететь?

— В течение суток, госпожа президент!

Аш-Шагури благосклонно склонила голову:

— Хорошо, выполняйте. Теперь у меня вопрос к министру финансов: что вы предлагаете на случай тотальной войны?

Финансист колебался несколько дольше министра обороны.

— У нас есть специальный отдел кризисной экономики. И за последний месяц его штат существенно увеличен. Мы разрабатываем ряд мер по преодолению…

Жестом прервав финансиста, аш-Шагури слегка повысила голос:

— Я, кажется, задала конкретный вопрос. Что вы планируете в связи с нынешней ситуацией, Герберт? Оуэн прав, большая война возможна.

— По самым оптимистичным сценариям, мы сможет полностью перевести экономику Лиги на военное положение за два-три года.

Предвосхищая недовольство президента, министр финансов уточнил:

— Столь длительный срок связан с большим разбросом предприятий по всей сфере обитаемого космоса. Экономику метрополии мы милитаризуем максимум за год, но она сильно зависит от поставок редкоземельных металлов и активных материалов из колоний. Разработки в поясе астероидов были прекращены по программе консервации внутренних ресурсов еще два века назад. — Герберт в свою очередь выразительно покосился на министра обороны. — И как мы видим, в долгосрочной перспективе эта программа оказалась ошибочной.

Президент с доводом не согласилась:

— Не столь уж и ошибочной. Программа сэкономила нам множество разработанных астероидов поблизости от Земли. Их расконсервация — вопрос нескольких месяцев. Итак, три года — будем исходить из максимально негативных прогнозов. К тому же… — Она осеклась, не завершив фразы, подняла задумчивый взгляд миндалевидных глаз к темному куполу потолка. Избиратели, она размышляла сейчас о них. Толпа, которая может вознести к вершинам власти, а может закинуть в глубочайшие бездны забвения. Электорат. Те, кому явно не понравятся принимаемые ее правительством решения. А до следующих выборов чуть больше двух лет, и с этим нужно считаться.

— Прошу прощения, господа, я хотел бы попросить слова.

Совершенно седой, уже пожилой, но еще очень крепкий старикан — министр колоний наконец-то вклинился в разговор. Салия слегка напряглась: этот живой динозавр, ископаемое, держащее на своем авторитете лояльность как минимум двух миров, до сих пор молчал, предпочитая слушать и оценивать чужие идеи. И вот наконец принял решение вступить в игру.