Андрей Левицкий - Альбинос (сборник)

Треск стих, и новый голос – мужской, строгий – произнес сухо:

Здесь Аналитик. Приветствую. Программа управления Среднего слоя ментальности передала запрос на спасение носителя от угрозы для существования. Изучение среды… Определение параметров…

По черным фигуркам и по пушкам внизу забегали красные кружки, они мигали, гасли и скакали из стороны в сторону, между ними протягивались и исчезали прямые линии, кривые и пунктиры, а потом вместо всего этого в центре омеговской батареи возник жирный ярко-красный круг, мгновенно разросся, накрыв все пушки, машины и людей.

Невозможно поражение всех целей. Невозможно попеременное поражение движущихся объектов сингулярностями класса В-3. Рекомендуется ускоренное динамическое смещение носителя в сторону, противоположную той, из которой приближаются движущиеся объекты…

– Мне в дисколет отползать, что ли? – закричал я. – Вы там сдурели?! Я не успею!

Если бы оставалась такая возможность, я бы постучал себя кулаком по лбу, но рука все еще двигалась слишком медленно – тело, переставшее слушаться меня, пластом лежало на железном полу.

Аналитик продолжал:

Рекомендовано превентивное поражение источника угрозы сингулярностью класса Б-2 с целью недопущения дальнейших атак.

«Б-2? – спросил я. – А почему сразу не А-1?»

Не рекомендована генерации сингулярности А-1 в связи с высокой вероятностью уничтожения самого носителя.

Снаряды были все ближе – я уже отчетливо видел их. И еще видел язык огня, медленно выпячивающийся из ствола одной пушки внизу. Скоро повторные выстрелы смогут сделать и остальные…

«Ну хорошо, хорошо! – мысленно выкрикнул я. – Давайте вашу Б-2!»

Завершение работы Аналитика, – объявил Аналитик и смолк.

И тут же бодро затараторила Программа:

Поступила рекомендация на использование сингулярности класса Б-2. Передаю запрос на Систему.

Программа заткнулась, заговорил Голос:

Программы Второго и Третьего уровня подтверждают, наличие прямой и явной угрозы носителю и рекомендуют динамическое смещение в сторону, противоположную…

«Да знаю уже! – мысленно взревел я. – Пока вы треплетесь, они все ближе! А я не могу уползти, потому что…»

Так же поступила рекомендация использовать сингулярность класса Б-2 с целью превентивного устранения дальнейших…

«Хорошо, генерируй ее!»

Для успешного сингулярного поражения цели необходим контроль над нейрологическим центром носителя. Запрашиваю разрешение…

«А это надолго?» – с подозрением спросил я.

Взаимокорреляция займет, около одной сотой единицы стандартного времени.

«Ну хорошо, давай!»

Голос не ответил, зато в голове щелкнуло.

И потом моя левая рука стала подниматься сама собой.

Теперь она двигалась гораздо быстрее. Распрямилась в локте, просовываясь в люк. Кисть пошла книзу. От рукава рубашки давно ничего не осталось, и я с изумлением уставился на красные огоньки, которые побежали от одного конца сингулятора к другому, где был ствол. Все быстрее, быстрее… Рука к тому времени была направлена в сторону омеговской батареи, кисть почти под прямым углом отогнута книзу, пальцы сжаты в кулак.

Сингулятор загудел, красные огоньки струились по нему, став сплошным ручейком света.

Программа-администратор Второго уровня приветливо произнесла:

В связи с высокой вероятностью уничтожения носителя программы Второго и Третьего уровне прощаются с вами, желают ментального благополучия и успешных динамических перемещений во внешней среде!

Потом что-то невнятно пробурчал Аналитик, а после мир снова сорвался с цепи.

После того как сингулятор выстрелил, я развернулся и пополз к квадратному отверстию в потолке.

Я протиснулся в него, когда залп накрыл летающую крепость. Наверное, большая часть снарядов пролетела мимо – вряд ли омеговские наводчики имели большой опыт стрельбы по летающим целям – но четыре или пять угодили в корпус и взорвались.

Мне показалось, что какое-то существо размером с гору схватило трубу, внутри которой я полз, и несколько раз взмахнуло ею, а после ударило о землю.

Я заорал, когда железо вокруг начало плющиться и гнуться, сдавливая тело, увидел трещину вперед, врезал по ней кулаком, расширив пролом, полез наружу, раня бока и живот об острые сколы. Перед глазами мелькнул ряд двигателей – пол, на котором они стояли, почему-то стал вертикальным, и горбатые железные кожухи в окружении проводов и труб нависли надо мной. Потом сбоку хлынул поток света, где-то неподалеку закричали – кажется, это была Эви, – после заверещали… А это уже машинист Эдмунт, смекнул я и побежал по решетчатому полу, который из вертикального стал наклонным, мимо ряда двигателей, к люку. Все это сопровождалось нарастающим свистом и шипением, будто я стоял на земле, и с неба на меня падало что-то очень большое.

Я успел протиснуться в люк, когда дисколет врезался в землю. Если бы не силовая броня, меня бы расплющило, а так я лишь свалился на раненое плечо и вырубился на какое-то время – но кажется, не слишком надолго, потому что когда пришел в себя, вокруг вроде бы ничего не изменилось, то есть было полутемно, душно, жарко и воняло соляркой.

Где-то неподалеку потрескивал огонь и раздавались стоны, но за исключением этого, во всем мире стояла блаженная тишина.

Стонал, как выяснилось, Эдмунт, прижатый к полу одной из сломавшихся штанг. Я вытащил из-под нее машиниста, краем глаза заметив, что емкость с аэролом расплющило и вещества внутри почти нет – должно быть, металл лопнул еще раньше, и аэрол как-то там воспарил, или что-то еще с ним произошло, потому машина и стала падать… Мне было не до того, и я поволок Эдмунта наружу сквозь пролом, появившийся на месте люка.

Броневой колпак смялся, как консервная банка, под ним никого не было. Эдмунт пока не пришел в себя и с закрытыми глазами бормотал что-то неразборчивое. Сквозь рваную дыру в стене рубки я вытащил его наружу.

Дисколет наискось воткнулся в землю у подножия холма вдалеке от Арзамаса. Бой закончился – дым пожарищ висел над окрестностями, взрывы прекратились, а выстрелы звучали совсем редко. Защитники, выйдя из Форта, добивали омеговцев, остатки наемников спешно отступали, ревели двигатели уносящихся в степь за городом машин и мотоциклов.

Я положил Эдмунта на землю, залез на торчащий вверх бок летающей крепости, встал на смятом щите пулемета и увидел Аюту Чиорана, сидящую на земле возле отлетевшей далеко от днища бомбовой кассеты. Аюта держалась за голову и громко икала.

– Эй! – позвал я.

Она не услышала – должно быть, ее контузило.

Я уже собрался слезть, когда сбоку показалась Эви с железным чемоданчиком в руках. Его я видел в рубке висящим на крюке возле пульта и решил тогда, что это аптечка.