Андрей Шевченко - Возвращение рейдера

Поскольку канал был на государственном бюджете и полностью лоялен к правительству, то он первым получил кадры гибели "Белой звезды", которые и демонстрировались во время комментариев. Сцены обстрела яхты тремя крейсерами и кадры погружения её вглубь чёрной дыры крутили практически непрерывно. Также показали сцену уничтожения рейдерского корабля совместными усилиями пяти крейсеров. Другие моменты боя сиссиане почему-то показывать не стали…

"… Прочие подробности вы можете узнать у остатков рейдеров, помилованных нашими великодушными военными. Кроме того, свидетелем полного разгрома так называемой антисиссианской армады стал конфедеративный патруль в составе десятка средних и тяжёлых кораблей. Командир патрульного отряда Конфедерации принёс извинения за попытку развязывания межгосударственного конфликта и собственные неправомочные действия, после чего конфедеративные корабли поспешили удалиться с места разгрома шайки рейдеров…" - сиссианский диктор с явным удовольствием читал эти строки - на его сером лице играла вполне искренняя улыбка.

Ирина, ошеломлённая увиденным, не смела верить своим глазам. Она достаточно долго проработала и в соответствующих органах вообще, и с сиссианами в частности, чтобы знать, как хорошо они составляют провокации. Но эти съёмки явно не попадали в подобную категорию. Значит… значит - это правда! Она потеряла Александра, так и не успев его обрести! Помимо воли из её больших синих глаз побежали ручейки слёз. Ирина ничего не заметила, только вдруг поняла, что всё окружающее стало нечётким и размытым.

Рыдая, она выскочила в коридор, где столкнулась с Зидерсом. У паркианина радостный возглас застрял в горле при виде девушки, в глазах которой плескались слёзы. Зидерс, ещё не слышавший последних новостей, принялся расспрашивать её, что произошло. Ирина бросилась на грудь директору, сразу промочив его крахмальную белую рубашку, и кое-как сквозь рыдания рассказала об услышанном по сиссианскому каналу.

Зидерс был искусным физиономистом - в первый же момент, когда он увидел эту девушку, понял, что она прилетела сюда не просто повидать Морозова. Дигианин вспомнил, как Тор и Эркин периодически подзуживали Александра насчёт одной синеглазой блондинки с Корфу. Впрочем, подшучивая, они отзывались о ней уважительно, особенно Тор, который по секрету сказал Зидерсу, что Александр к ней неровно дышит. Старина Зид и сам видел, что Морозов всегда переживал и мрачнел, когда речь заходила об этой девушке, значит, слова Тора весьма походили на правду. Поэтому Зидерс, вспомнив вышесказанное, не только пригласил её остановиться в "Таверне", но и сдал ей номер за полцены. Чему, честно говоря, сам удивился. "Наверное старею", - подумал тогда Зидерс.

А теперь, когда она всхлипывала у него на груди, он, у которого никогда не было ни жены, ни детей, неожиданно почувствовал себя почти её отцом.

- Ну-ну, дочка! - дигианин ласково и неловко погладил девушку по голове.

Эти слова было непривычно слышать из уст сурового директора, и стоявший рядом вышибала изумлённо уставился на шефа. Но благоразумно промолчал. Зидерс завёл девушку обратно в комнату, набрал на медпульте самое сильное успокаивающее, скормил его Ирине, которая покорно проглотила то, что ей дали, и уложил её на кровать. Через минуту она закрыла глаза и, прерывисто всхлипнув несколько раз, уснула.

Какая-то тёплая волна омыла сердце Зидерса, закалённое в суровых военных и торговых схватках. Он аккуратно вытер слёзы, блестевшие, как бриллианты, на её щеках и вышел из комнаты. Директор оставил вышибалу охранять Ирину, с указанием отвернуть голову первому, кто сунется к ней. Потом Зидерс, угрюмо сжав губы, пошёл смотреть телестерео. Сиссиане лишили его не просто компаньонов, они разом отняли у него четверых друзей: Александра, Эркина, Тора и Эрла.

Прошло несколько дней. В кабинет к Зидерсу забежал паукосубъект с щёлкающим, шипящим и свистящим именем Мксчш. Так как никто не мог его внятно произнести, то и звали паука попросту Мышь, хотя он ни внешним видом, ни характером не напоминал это серенькое создание. Мышь был ближайшим помощником и заместителем директора "Таверны". Он с присвистом доложил о последних слухах, что остатки АСА - четыре корабля, возвращаются на Танжер. Зидерс немедленно отправился в космопорт, взяв с собой Ирину, которая наотрез отказалась сидеть в "Таверне".

На Хал-Стронге они дождались посадки рейдеров и вышли на взлётное поле. Служащие космопорта, умасленные кредитками, закрыли глаза на вопиющее нарушение. У технического входа в космопорт толпились репортёры, прибывшие заснять остатки рейдерской армады, среди журналистов мелькали улыбающиеся серые физиономии сиссиан.

Девушка в глубине души надеялась на чудо - вдруг по какой-то необъяснимой случайности Александр оказался на одном их этих кораблей, но рассудком понимала, что этого быть не может. Не бывает такого, чтобы капитан перед боем оказался не на своём корабле, но вдруг?

Зидерс нервным жестом сунул в рот чёрную сигару, забыл подкурить и пошёл навстречу рейдерам. Скупой, прижимистый и недоверчивый (таким дигианина сделала жизнь), он тем не менее искренне привязался к троице сбежавшей с Корфу и Эрлу-тиранцу.

Зидерс видел по телестерео гибель "Ястреба" и Белой звезды" и хотел только одного: услышать рассказ из первых уст. Вдруг он остановился, потом тряхнул головой, словно не веря своим глазам. Среди мрачно шагавших рейдеров, он увидел Эрла Занни, командира шлюпа "Ястреб". В глазах Эрла застыла невыразимая боль, уголки зубастого рта тиранца скорбно опустились, и он проговорил:

- Вот так, Зид, мы опять теряем друзей.

Зидерс молча обнял его за плечи, взглядом показав Ирине идти за ними. Она пошла к лимузину, оглядываясь на корабли, всё ещё надеясь найти в толпе рейдеров то единственное лицо, которое ей уже не суждено было увидеть никогда.

В древние времена среди людей, которые тогда жили только на одной планете, бытовала поговорка "Пути Господни неисповедимы". К концу третьего - началу четвёртого тысячелетия верующих, как таковых, осталось немного, но в силу многотысячелетних традиций имя Господне постоянно упоминалось всуе. Существовали различные веры, верования, культы, поклонения, секты и при подсчёте Шрейдеровского института психологии выяснилось, что богов, божков и идолов чуть ли не больше, чем самих верующих.

С течением времени устои различных религиозных конфессий начали не просто пошатываться, а прямо-таки рушиться на глазах - открытый космос действовал лучше любой атеистической пропаганды. И настали смутные времена!

Прогрессивные церковные деятели, стремящиеся объединить под единой божественной сенью множество различных рас, провели огромную пропагандистскую работу на многих планетах, агитируя вступать всех в новую, единую церковь. Эта новая церковь, вобравшая в себя совершенно различных существ с абсолютно разными устремлениями, оказалась мощной общественной организацией и активным политическим рычагом. Правда, как выяснилось позже, у этой организации под благовидными целями скрывались иногда совсем не благие средства для их достижения, но это уже другая история…