Энди Чамберс - Путь Отступника

Поняв, что бой неизбежен, один из снайперов повернулся и поднял винтовку. К изумлению Харбира, второй вогнал кинжал в незащищенную спину товарища, шагнул назад и поднял руки, сдаваясь. Его жертва закричала от неожиданности и рухнула лицом вниз, тщетно пытаясь схватиться за торчащую рукоять кинжала. Харбир почувствовал, как полная боли душа ускользнула в камень духа на шее. Смерть имела болезненно-сладкий привкус предательства. Тело еще раз дернулось и замерло.

Второй нес что-то нечленораздельное, не сводя глаз с трупа. Харбир с трудом отвлекся от свежего деликатеса души, буквально ждущей, когда ее подберут, и начал понимать, что тот говорит.

– …служу Иллитиану! Я Синдиэль! Его агент!

Обманчивая тишина повисла над поляной. Харбир выжидающе взглянул на Морра. Огромный инкуб остановил готовый снести голову клинок на середине удара. Долгую секунду он разглядывал незнакомца поверх клэйва, прежде чем убрать его.

– Говори. Твоя жизнь лежит на чаше весов, – четко проговорил Морр.

Снайпер стянул с головы капюшон, сорвал маску и с явным отвращением отбросил ее прочь. Лицо показалось Харбиру мягким и розовым, как у новорожденного. Но за темными глазами скрывалось нечто знакомое, блеск жажды убийства и сладострастия, который открыто горел на каждом лице в Темном Городе.

– Я Синдиэль, агент архонта Иллитиана из кабала Белого Пламени, – сказал странник с необычным, отдающим формальностью акцентом. – Простите. Я должен был встретиться с вами один, но мои… бывшие компаньоны последовали за мной. Думаю, они считали, что спасают меня.

Синдиэль издал сдавленный смешок. Он говорил быстро и взволнованно, постоянно оглядываясь на своего убитого товарища, и на его лице читались сложные эмоции.

– Ты можешь провести нас к Мировому Храму?

– Да! О да! Для этого-то я и пришел, – с облегчением затараторил перебежчик.

– Тогда добро пожаловать, Синдиэль, – проговорил Морр с торжественностью, удивившей Харбира. – Сколько эльдаров пошло за тобой? Нужно удостовериться, что никто не спасся бегством.

– Трое, только трое. Я думаю, твои друзья уже добрались до Кораллион и Белта, – он нервно постучал себя по уху. – Я слышал, как они погибли.

Появилась Аэз’ашья, вся в крови и явно довольная собой. Похоже, Синдиэль чем-то привлек ее, потому что она начала без всякого стеснения флиртовать с ним к одновременному восторгу и стыду последнего. Когда вернулась Ксириад, она не проявила такого дружелюбия к новому спутнику. Ее гордое лицо теперь выражало едва сдерживаемую ярость из-за гибели Вирила. Ксагор же просто понюхал новичка и попросил у него образец кожи. Когда все были в сборе, Морр обратил взгляд единственного глаза на Синдиэля.

– Нужно двигаться дальше, – сказал он, – мы не можем надолго здесь оставаться. Сколько времени займет путь к Мировому Храму?

Синдиэль широким жестом указал на покрытую знаками глыбу кварца в центре поляны.

– Нисколько. Фактически, мы сейчас стоим прямо у его порога.

В тысяче километров к северу смертоносная стая Маликсиана пошла в атаку, и архонт издал вопль наслаждения. Гигантские птерозавры под ними метались и кружили среди фантастического ландшафта облаков, издавая хриплые тревожные крики. Их наездники-экзодиты казались блохами на широких спинах зверей. Они навели тонкие копья на небо, и воздух вдруг рассекли пересекающиеся полосы рубиново-алых лазерных лучей. Попавшись в сеть, один «Рейдер» окутался пламенем и перевернулся на бок, высыпав в небесную пустоту свой груз из кричащих воинов. Другие «Рейдеры» резко замедлились и ринулись назад, за пределы радиуса поражения.

Сквозь паутину огня полетела туча геллионов, отплевываясь во врагов осколками. Один из них мастерски вспорол своей адской глефой перепонку огромного крыла. Второй геллион попытался повторить подвиг первого, но громадная узловатая лапа смела его со скайборда. Другие падали, как пылающие угли, безжалостно подбитые стрелками со спин птерозавров. Маликсиан не обращал внимания на потери – геллионы выполнили свою роль, стянув на себя вражеский огонь.

С громовым хлопаньем крыльев на отвлеченных экзодитов обрушились бичеватели, у когтистых ног которых мчались рои чужеродных питомцев Маликсиана. На эту битву он привез острокрылов и кровохватов – их можно было легко заменить, при этом они были достаточно опасны, чтобы убивать живущих в грязи.

Экзодиты, облаченные по местной моде в шкуры и чешую, ничего не могли противопоставить всепоглощающему вихрю клювов и когтей. Их огонь ослабел, и Маликсиан повел тяжелые гравилеты вниз, на деморализованных врагов. Он спрыгнул на качнувшуюся спину птерозавра, где пыталась обороняться группа дикарей в кожаных доспехах.

Наездники ящера неплохо сражались. Все они были воинами, все выросли в суровой среде и были натренированы в искусствах войны, все были эльдарами, совершенными и умом и телом, закаленными в межклановых стычках. И все же Маликсиан резал их, как скот, расшвыривая мечи и копья в стороны яростными ударами своих когтей-бритв. В считанные секунды он избавил окровавленного птерозавра от всех наездников, и цель была у него в руках.

Бичеватели, вооруженные нейростимулами, безжалостно захватили контроль над ящером и повели его на север. То же повторилось и с другими птерозаврами, и вскоре полдюжины огромных зверей медлительно хлопали крыльями, двигаясь к востоку. Хороший улов. Их лишат сознания и поместят на корабли, когда Иллитиан приведет их в заранее намеченное место.

Маликсиан размышлял про себя, можно ли вообще заставить гигантов-птерозавров охотиться на что-то столь маленькое и незначительное, как раб. Он был уверен, что в сотрудничестве с укротителями Беллатонис найдет способ подстегнуть этих зверей на убийство, хотя мастер-гемункул, судя по всему, не питал большой страсти к последнему.

Высокие крики отвлекли его от раздумий, и он увидел еще одну группу птерозавров, продирающихся сквозь облака. Все больше и больше крестовидных силуэтов, сначала дюжина, потом две, потом небо внизу заполнилось неотвратимо надвигающейся рябью из множества огромных хлопающих крыльев. Несколько секунд Маликсиан смотрел на них с откровенным восхищением, прежде чем приказать своим «Губителям» открыть огонь. Разрушительные лучи копьями обрушились вниз и погладили спины этих великолепных, но непрактичных животных. Один за другим те начали падать, объятые пламенем.

Их товарищи продолжали стоически лететь сквозь обстрел, и вскоре Маликсиан понял причину их спокойствия. Это была лишь первая волна. Все больше и больше крыльев разрывало облачный покров по всему небу, сколько хватало глаз, и Маликсиан ощутил первый холодный укол страха.