Роман Злотников - Последняя крепость. Том 1

— Константин и вправду был самым могущественным магом, какие только рождались на землях Шести Королевств. Он был первым и единственным, кто познал все четыре Сферы магии. Ему и вправду не было равных…

— В его невероятной силе пряталось черное зерно его поражения. Невозможно построить Царство Человека, свободного от их влияния, — на человеческих же костях…

Они замолчали. Потом Клут протянул руку и дотронулся до рукава пропыленного рубища Гархаллокса, очень осторожно дотронулся, словно боялся, что Гархаллокс — мираж, плод его истерзанного разума, и может раствориться в затхлом воздухе подземной каморки в любой в момент.

— Я заблаговременно покинул Дарбион, — продолжал Гархаллокс. — Со мной ушли те, кто остался мне верен. Я знал, что для них я слишком опасен. Они непременно будут охотиться за мной, а тогда под угрозой окажутся все, кто будет рядом. Поэтому я убедил соратников, что продолжу свой путь в одиночестве. Я никому не сказал, куда иду. Честно признаться, тогда и сам не совсем четко представлял, куда направлюсь и что буду делать. Мне казалось: все кончено. Константин повержен. Круг Истины разорван. А человечество, имевшее шанс рано или поздно узнать правду, снова раболепно прославляет своих незримых пастырей. Я сменил имя. Я — один из самых могущественных магов Шести Королевств — заклялся применять магию. Чтобы не облегчать им задачу найти меня, я блуждал по Гаэлону потерянно и бессмысленно. Я постоянно терзался мыслью: что же делать? Неужели все кончено бесповоротно?.. Что могу я — один? Что может жалкая горстка людей, знающих о них — Истину? На смену горечи и тоске неизбежно пришло отчаянье. Во мне не осталось желаний. Даже желания умереть. Таким я пришел в Крафию, край, осененный милостью Безмолвного Сафа. Королевство, где более всего почитается тяга к познаниям, где поклоняются искусству, где боготворят магию… Я думал, что здесь, в Крафии, все совсем по-другому, чем в прочих королевствах. Я думал найти здесь… если не единомышленников и соратников, то — по крайней мере — людей подобного моему склада ума…

Клут улыбнулся, издав горлом похожий на смех булькающий звук. Заметив это, Гархаллокс прервал свою речь.

— А еще принято верить, — сказал Клут, — что именно Крафия является прародителем человеческой мудрости. Крафия — средоточие мудрости Шести Королевств.

— Разве это не так? — удивленно поднял седые брови бывший архимаг Сферы Жизни.

— Люди — везде люди, — ответил бывший ученый муж. — В Крафии они ничем не лучше и ничем не хуже, чем где бы то ни было.

— Что ты хочешь этим сказать?

Клут снова улыбнулся.

— Я уже рассказал тебе о Варкусе, — проговорил он. — Поверь мне, Указавший Путь, почти все мудрецы и ученые Крафии — более или менее варкусы. Пища, питающая их умы, давно пережевана предыдущими поколениями.

— В любом деле есть профаны и просвещенные.

— Когда я имел неосторожность прочитать свой доклад, я получил возможность отделить одних от других, — сказал Клут.

— И просвещенные…

— И просвещенные, кои подняли головы, когда Алая Звезда взошла на небо Шести Королевств, вышли под свет этой звезды. Все, кто алкал Истины, явили себя. Надо ли напоминать тебе, что с ними стало? Подумай, Указавший Путь, тысячелетия стояло королевство Крафия. Почему же они не трогали нас? Потому что Варкус и подобные ему — неопасны для них. Ты думаешь, они, тысячелетиями неусыпно контролируя прочие королевства, по какой-то причине выпустили Крафию из виду? Здесь все как везде. Только… оболочка немного другая…

— Если ты прав, — резко подался к своему собеседнику Гархаллокс, — почему же они теперь вознамерились уничтожить Крафию?!

Глаза Клута утратили блеск — точно пыль легла на них.

— Еще вчера я считал, что слухи о страшном оружии князей Линдерштерна — всего лишь слухи, — сказал он. — Но сегодня весь город гудит о сожженных негасимым огнем пограничных заставах… Говорят, только магия способна противостоять этому оружию. Но после Смуты в королевстве осталось так мало магов…

— И магия… — сказал Гархаллокс.

— Что?

— И магия тоже… не способна… Они даровали Линдерштерну смертельную мощь.

Клут часто-часто заморгал. Он смотрел на старика и словно не видел его, погрузившись в свои мысли.

— Когда я понял, кто руками линдерштернских князей стремится стереть с лица земли Крафию, — заговорил снова Гархаллокс, и голос его зазвучал живо и горячо, — я сызнова обрел смысл существования. Если Крафии уготована такая печальная участь, значит — Крафия тревожит их. Значит, они полагают ее опасной. Или стали полагать после всего того, что случилось… А чего более всего они не терпят в людях? Страсти к познаниям, ибо она всегда приводит к открытию Истины. Вот для чего боги оставили мне жизнь — так подумал я. Постараться спасти хоть немного из того, что они так страстно хотят уничтожить! — Гархаллокс говорил уже очень громко, но, видно, сам не отдавал себе в этом отчета.

— Говорю тебе, и в Крафии все так, как и в прочих королевствах, — ответил Клут. — Те ученые мужи, те маги, кто начинает кое-что понимать, бесследно и незаметно исчезают. Остаются не представляющие для них опасности. Историки, множащие никому не нужные сведения. Математики, ведущие нехитрые расчеты теми же способами, какие были в ходу у многих предыдущих поколений. Маги, ни один из которых не способен за всю свою жизнь создать нового заклинания. И другие… Здесь нечего спасать.

— Почему тогда Крафия поставлена ими на край гибели?

— Чтобы уничтожить почву, на которой может вырасти нечто, действительно угрожающее установившемуся порядку, — быстро ответил Клут.

— Значит, они уничтожат тысячи людей только… из предусмотрительности? Или?..

Гархаллокс смотрел на Клута, ожидая, что тот продолжит его фразу. Клут утвердительно кивнул.

— Прочитав тот доклад, — тихо проговорил он, — я открыл миру часть того, что знали только посвященные из Круга Истины. Этим я приговорил себя. И этим привлек внимание…

Он замолчал, кусая губы. Видно, то, чего он сейчас не решался сказать, очень редко говорилось вслух.

— Никого из Круга Истины не осталось в Крафии, — медленно произнес Клут. — Я не лгу, Указавший Путь; как это ни горько, но это правда. Но… Но на почве, которую они жаждут выжечь своим негасимым пламенем, все же выросло кое-что. Давно. Еще раньше, чем появился Круг Истины. Долгие годы потаенного существования воспитали в них предусмотрительность, которая и помешала им не открыть себя Кругу.

— О чем ты говоришь?!

— Поймешь… Позднее.

— Делая шаг, делай и второй, Клут! Скажи мне!

— Я и так произнес слишком много. Но только потому, что ты — это ты. Ты сам все увидишь, Указавший Путь.