Константин Мзареулов - Скупые звездыКонстантинМзареулов

Облетев вокруг машины, Серо-Зеленый остановился напротив кабины, в которой был заперт Эдуард Корунд.

Больше всего он был похож на струящуюся колонну, по которой метались языки пламени или светящиеся волны вязкой жидкости. Впрочем, поверхность его не была ни горячей, ни холодной — этот факт земная наука установила точно, хоть и не смогла определить агрегатное состояние подобных существ. Ученые туманно говорили о чистой энергии, особых формах материи, квантовом облаке, свернутом континууме. Несложно было понять, что человеческой науке не под силу разобраться в природе Серо-Зеленого и его соплеменников. Потому и оружие против них создать не смогли.

Эдуард впервые встретился с одним из повелителей Вселенной, поэтому был шокирован. Еще сильнее потряс подростка телепатический контакт — Высший снизошел до разговора с ним!

— Сочувствую, детеныш, — прошелестела в мозгу чужая мысль. — Ты в безвыходном положении. Как и вся ваша колония на этой планете.

С трудом поборов оцепенение, Корунд произнес вслух:

— Они напали на нас, ворвались в город, убивали…

— Знаю. В случившемся виновато ваше племя. Люди контролировали планету, приняли на себя ответственность за Младших, но не смогли сохранить мирную ситуацию. Вы обязаны были предотвратить кровопролитие.

— Аборигены словно взбесились. Ведут себя как дикие звери…

Мысленный ответ Высшего прозвучал с философической глубиной и претензией на афористичность:

— Все биологические особи — в той или иной степени звери. Существа, считающие свою цивилизацию Старшей, обязаны помнить об этом. Ваши правители оказались неспособны проявить элементарную предусмотрительность, что и привело к трагедии.

Безусловно, в чем-то он был прав. Только сейчас Эдуард Корунд, как и вся земная колония на Кураре, не нуждался в поучениях. Если против людей выступили не только дикари-кочевники, но и все остальные племена, ситуация грозила долгой тотальной войной с неизвестным исходом.

— Вы поможете нам? — осведомился человеческий подросток.

— Разумеется, нет, — ответил Серо-Зеленый. — Неправильно помогать тем, кто оказался в беде по собственной глупости.

— Но где же справедливость? Ведь они напали на нас!

— Никакой справедливости нет, это глупая выдумка! — ударила по нервным отросткам чеканная мысль Высшего. — Вселенная существует на основе суровых законов отбора — естественного и искусственного. Выживают и добиваются прогресса лишь те расы, которые способны о себе позаботиться.

— Значит, бойня на Кураре будет продолжаться?

— Кровопролитие мы остановим. Вашим властям уже переданы необходимые рекомендации. — Неожиданно ледяная тональность телепатических сигналов сделалась благожелательной. — Но лично тебя, детеныш, я мог бы спасти. Нам вовсе не чужда забота о существах Уступающей расы.

Смысл этих мыслей Эдик понимал трудно и долго. Потом из непостижимой субстанции жидкого холодного огня, составлявшей материальную сущность Серо-Зеленого, вытянулся тонкий отросток. Щупальце прошло сквозь обшивку трака и уперлось в перегородку, изолирующую молодого Корунда в стрелковой ячейке. Сферическая стенка стремительно рассосалась, кабина приняла стандартную форму — без всяких перегородок.

Эдик понятия не имел, зачем Серо-Зеленый снизошел до его мелких проблем и какие замыслы скрывались в квантовом разуме Высшего. Он получил шанс на спасение и не собирался упускать эту возможность вырваться из когтей смерти.

Протянув руки над водительским креслом, он рывком перебросил мелко дрожащего Падлу-Газанфара на заднее сиденье. Раненый одноклассник вскрикнул и, кажется, потерял сознание. По-хорошему, стоило бы его перевязать, но кровь из ран еле сочилась, а Корунда заботили совсем другие проблемы. Снова схватив ружье, Эдик скользнул к штурвалу, откинул щиток, закрывавший систему питания, и напрямую соединил два проводка. Теперь можно было запустить мотор даже без ключа.

— Неплохо справляешься, — прокомментировал Серо-Зеленый. — Ты не безнадежен. Лети к своим и передай, чтобы не делали глупостей.

С этими словами Высший начал постепенно удаляться, одновременно становясь прозрачным. Не прошло, наверное, и полминуты, как Серо-Зеленый исчез полностью — то ли перенесся в другое место, то ли свернул вокруг себя пространство, так что лучи света огибали его, не отражаясь.

Непостижимое создание скрылось из вида, и курарики, в очередной раз осмелев, бросились в атаку. Самые отважные дубасили машину каменными топорами, а те, кто поблагоразумнее, кидали факелы с безопасного, как им казалось, удаления. Груда хвороста, насыпанная вокруг трака, загорелась сразу в нескольких местах, подпалив кого-то из аборигенов.

Запылавший огонь не представлял большой опасности, потому что Эдуард уже поднимал машину. Зависнув на высоте тройного человеческого роста, он раздвинул в борту небольшую прорезь, сквозь которую просунул стволы, и, прицелившись по скоплению дикарей, нажал спусковой крючок. Затем, переломив ружье, вставил новые патроны и опять выстрелил дуплетом.

Картечь уложила не меньше десятка курариков. Уцелевшие, моментально растеряв кураж и побросав оружие, стремглав помчались к роще, надеясь укрыться среди деревьев. Мстительно рыча, Эдуард вел машину над плотной толпой аборигенов, поливая врагов картечью и не считая убитых — в его состоянии важен был сам процесс возмездия. Потом он прекратил беспорядочную пальбу и стал охотиться за главарем, которого уложил с четвертого выстрела, попутно перебив полдюжины других врагов. Сомнительный успех немного успокоил Эдика, и он даже не стал продолжать избиение распуганных аборигенов. Повернув и одновременно потянув на себя штурвал, он увел машину повыше, взяв курс на город.

Опять побежал под брюхо трака жизнерадостный голубовато-зеленый ковер степи, украшенный ручейками, озерцами, рощицами, редкими холмами, возделанными участками. Природа Северной Омерты была богата и доброжелательна, чего не скажешь о расположенном за проливом Вендетты континенте Южная Омерта. Впрочем, и там люди создали научно-исследовательские базы…

— Мы улетели? — совсем слабо простонал за спиной Падла-Газанфар. — Помоги, я смертельно ранен.

— Не шевелись, — посоветовал Эдик. — Если я выдерну стрелы, будет больно, и кровь пойдет сильнее. Потерпи полчаса.

— Нет сил терпеть, — простонал одноклассник.

— На стенке около тебя висит аптечка. Залепи раны пластырем и выпей тайленол — боль утихнет.

Сзади послышалась шумная возня — кажется, Падла-Газанфар жрал все таблетки подряд. Чуть позже он заговорил почти спокойно:

— Ты не пытался забрать Элизабет и Антонию?