Константин Мзареулов - Скупые звездыКонстантинМзареулов

— Ну скажем, так… речь идет о подразделении «Футурланда», которое планирует космическую разведку и, в частности, сильно интересуется Высшими.

— И чем же на самом деле занимается наш концерн?

Ухмыльнувшись, полковник блеснул проницательностью:

— Брат интересуется? — Снова подмигнув, он не стал ждать, пока смущенный Корунд придумает ответ. — Корпорация «Футурланд» обеспечивает достойное существование ветеранам вооруженных сил, участникам вооруженных конфликтов, защитникам человечества. Люди с заслугами получают хорошо оплачиваемые должности, на которых могут приносить пользу. Кроме того, «Футурланд» по мере сил способствует прогрессу нашей цивилизации. Так и передай. Если, конечно, Мишель снова спросит.

— Может не спросить?

— Кто-то из его начальников проявил чрезмерную любознательность. Думаю, на днях этому деятелю вправят мозги… У тебя все?

Расстегнув сумку с остатками трофеев, Эдуард объяснил, что его отец больше не может варганить подделки. Гродзинский без слов вызвал робота, приказав отнести в мастерскую камни и большой, тысячелетнего возраста, обрубок окаменевшей древесины. Умельцы наделают из них сувениры для следующей банды туристов — шоу должно продолжаться.

На прощание Корунд сообщил о скором разводе и попросил предоставить ему на некоторое время служебную квартиру. Грустно кивнув, полковник проворчал: мол, к твоему возвращению квартира будет ждать.

Оба солнца в небе Джуманджи имели почти одинаковый видимый размер и в это время суток висели над противоположными краями горизонта: Зета закатывалась, наступал прохладный вечер. Корунд вел машину на ручном управлении, непринужденно напевая «Последний поцелуй». Плохого настроения как не бывало, несмотря на холодность Колы и странные выходки Геллы. Никакие проблемы с женщинами не могут испортить жизнь, когда впереди ждет такое потрясающее приключение!

Оставив машину в гараже, папа с дочкой преодолели остаток пути на лифтах, эскалаторах и ползущих тротуарах. От избытка чувств Эдуард даже купил любимому чаду большую порцию мороженого ассорти и вафельно-цукатный тортик.

Сольвейг едва не визжала от восторга, тем более что добрый папочка разрешил ей перед сном посидеть часок в виртуале — все равно завтра воскресенье и не надо рано вставать.

Как он и предполагал, Геллы дома не было. Поплескавшись в хвойной ванне, Корунд сел дочитывать Редля, запивая торт свежим чаем. Он как раз взялся за последнюю главу с обобщениями и выводами, когда щелкнула входная дверь.

Из коридора послышались веселая возня, смех, возбужденные голоса. «Уже домой любовника водит, — раздраженно подумал Эдуард. — Для кого я жил, для кого живу сейчас…»

— Ну не здесь, старый шалунишка… — хихикала Гелла. — Пенсия на горизонте, а все туда же… Подожди, я сама расстегну, так и не научился…

Стянув с головы интерфейс-обруч, Сольвейг прижалась к отцовскому колену и печально спросила:

— Вы опять поссоритесь? Будете кричать и ругаться?

— Вряд ли. Но ты иди к себе и закрой дверь. — Убедившись, что дочь ушла, Эдуард крикнул: — Не расстегивай, идиот. Она любит, когда одежду срывают одним движением.

Прихожая ответила испуганные вскриками. Потом наступила глухая тишина, после которой сдавленный голос Анзора Вельского прошептал:

— Ты говорила, никого не будет…

Хлопнула дверь за убегающим гением метанауки. Гелла вошла с каменным лицом. Эдуард спокойно сидел на диване, читая Редля. Покосившись на жену, он спросил почти равнодушно:

— Как ты успела вернуться на Джуманджи раньше меня?

— Ты бредишь. Я никуда не улетала с планеты. Уже много лет.

Действительно, на ее лице не было следов удара. Залечить такую ссадину меньше чем за сутки — ну, допустим, медицина творит чудеса. Продолжая сомневаться, Корунд осведомился:

— Что ты знаешь о градациях Всемогущества?

По ее опасливой гримасе было ясно, что Гелла ждала упреков, криков, даже рукоприкладства. Неуместный вопрос мужа смутил и шокировал неверную супругу.

— Каких именно градациях? — неуверенно переспросила она. — Не понимаю, о чем ты…

Эдуард ответил уклончиво:

— Совсем недавно кто-то — может быть, даже ты — говорил мне, что Всемогущество имеет две стороны. Не могу вспомнить, какие именно.

Гелла смотрела на него исподлобья — недоверчиво и с опаской. Медленно произнесла:

— Я тоже не могу вспомнить, чтобы мы говорили об этом… Ну если настаиваешь — да, мы выделяем две ступени Всемогущества. Ступени, а не стороны и тем более не градации. Должно быть Всемогущество коллективное и Всемогущество персональное. Прогресс цивилизации всегда развивается по этой схеме. Сначала некая метаспособность доступна всей цивилизации в целом, потом это становится посильно каждой отдельной личности.

На космодроме Теоле речь шла явно не об этом. Эдуард буркнул:

— Понятно. А как насчет наших отношений? Я тебе, значит, уже совсем не нужен?

— Похоже, что мы давно не нужны друг другу. — Она вызывающе добавила: — Обойдемся без новых скандалов или станем посуду бить?

— Что посуду бить, что тебя — толку немного. Тем более что посуда нынче небьющаяся.

— Что предлагаешь?

— Раз не получается жить вместе, надо хотя бы разойтись по-культурному.

В ее взгляде снова появилась искра заинтересованности. Хотя любовь умерла, он продолжал удивлять Геллу. Криво улыбнувшись, она сказала:

— Даже жаль, что мы не можем ужиться.

— Постарайся ужиться с очередным гением. Не Рафаэль конечно же, но тоже великий ученый.

Не обращая внимания на ее оскорбленную мимику, Корунд позвонил шефу и объявил, что готов вылететь послезавтра, как только верфь передаст ему «Кураре».

Экипировкой перед рейдом Корунд занялся всерьез, изрядно шокировав начальство, наивно считавшее, что дело ограничится заправкой корабля топливом.

— Не будь таким жлобом, — возмущался Сид Брукс — У тебя есть все необходимое.

— Мало ли что у меня есть, — нагло возразил Эдуард. — Я лечу по заданию компании, пусть компания обеспечит меня необходимой амуницией. И провиантом.

— Может, тебя и женщинами обеспечить?

От женщин Эдуард великодушно отказался, но потребовал под завязку заполнить воздушные баки, водяные цистерны и загрузить трехнедельный запас продовольствия. Деликатесов он, конечно, не получил — фирма расщедрилась только на полсотни стандартных обеденных пайков.

Пока техники заправляли «Кураре», Корунд занялся мародерством в арсенале. Первым делом он показал пальцем на вездеход военного образца «Горностай-70», снятый с вооружения полвека назад. Надежная машина — броня, силовая защита, почти звуковая скорость, легкая пушка. Между делом прихватил также лучевой пистолет Мак-Гохона образца 2287 года и карабин ИЖ-Лассо, наноствол которого мог метать до десятка различных зарядов — пули трех калибров, дробь, картечь, плазменные капсулы, фотонный луч, парализующие молнии. Не обращая внимания на осуждающие взгляды Брукса, Корунд затащил в кабину вездехода ящик боеприпасов.