Владимир Владимирович - Социо-пат

- Ой, е... - выдохнул он через силу. - Как кувалдой шарахнул...

Англичанин поднимался по лестнице, следуя за цепочкой кровавых отметин на полу и стенах, постепенно становившихся все меньше в объеме и количестве. Первое время он мог разглядеть мелькающий парой пролетов выше силуэт преследуемого, но затем тот пропал, а шаги стихли. Очевидно, Фрэнки решил затаиться. Мужчина поторопился. На лестничной площадке, предварявшей выход на самый верхний пока что этаж, еще не обзаведшийся стенами и крышей, а состоявший лишь из металлической основы и засыпанного строительным мусором пола, кровавые следы окончательно кончились. Лишь крошечная капелька алой крови на верхней ступеньке пролета указывала направление.

- Ага. Похоже, наш друг вернулся в форму, - сказал себе англичанин, мгновенно перейдя с бега на ровный осторожный шаг. Дыхание его замедлилось, но того, что он пару секунд назад покрыл бегом целый городской квартал, не замечалось совсем. Перехватив свою "Беретту" обеими руками, англичанин прислонился к стене. Он принялся осторожно подниматься по ступенькам, ведущим на импровизированную крышу.

- Ха-ха-ха, - тихо рассмеялась рыжеволосая девушка, сидевшая за столиком в том самом кафе, куда направлялась Канзаки. - Да уж, подобные зрелища улучшают аппетит. Какие же ослы эти мужики...

Она аккуратно вытерла салфеткой губы. Зеленые глаза-озера не переставали внимательно разглядывать опешивших ребят с оружием и Мегуми, о чем-то заговорившую с одним из них.

Вскоре на место происшествия прикатила полиция, но к тому времени и стрелявших, и лейтенанта уже давно след простыл. Большинство посетителей кафе начисто потеряли аппетит и разбежались, но незнакомка досидела до конца, преспокойно попивая кофе и заедая его булочкой.

- Что ж, пока дураки занимаются глупостями, умные будут зарабатывать деньги, - произнесла она, отсчитывая причитающиеся заведению финансы.

- Простите?.. - непонимающе остановилась перед ней молоденькая официантка.

- Не обращай внимания, - ответила рыжеволосая. - Это я сама с собой. Люблю поговорить сама с собой. Держи.

Она протянула девчушке деньги.

- Спасибо! Заходите к нам еще, - радостно пропищала та, поняв, что в этой аккуратной пачке купюр для нее найдутся весьма щедрые чаевые.

- Непременно, - пообещала незнакомка, прищурив свои большие, совершенно гайдзинские круглые глаза. Откинув огненную прядь со лба, она улыбнулась девчушке и, развернувшись, вышла из кафе.

Только отдаленное эхо городского шума доносилось на такую высоту. Он не помнил, сколько этажей они проскакали вместе с Фрэнки, но никак не меньше тридцати. Сильный завывающий ветер неприятно царапал барабанные перепонки и холодил кожу. Выскочив на площадку и готовясь отразить нападение, англичанин обнаружил в окрестностях только кубы стройматериалов, мусор и неласково светящее осеннее солнышко. Настороженно ступая по полу и поднимая тучи мелкой противной пыли, англичанин попытался разглядеть следы Фрэнки. Но в этой куче мелких осколков, клочков бумаги, бетонной крошки и железной стружки следы обнаружить не так-то просто, как кажется человеку, неискушенному в деле разбирательств со строительным мусором. Однако по следам в пыли англичанин все же сумел определить, что его цель отправилась к сложенным аккуратными штабелями бетонным плитам.

Мягкими кошачьими шагами англичанин приблизился к плитам. Просветов между ними, плотно лежавшими друг поверх друга, не было, но интуиция подсказывала, что именно за серой стопкой высотой в человеческий рост и скрывается преследуемый. И как его достать? Пока ты будешь выруливать из-за угла, он может что угодно вытворить? А может, сверху? Может...

- Эй, паренек! - крикнул по-английски мужчина, остановившись. - Давай-давай, хватит капать мне на мозги всей этой ерундой из дешевых боевиков. Куда ж ты делся?!

- А то ты не знаешь! - донеслось из-за плит.

- Может, и знаю, но никому не говорю! Что ж ты бегаешь-то так прытко, словно до туалета торопишься?!

- Какие, однако, пошлые сравнения! Ты случаем не кокни?!

Фрэнки, прислонившись спиной к холодным серым плитам, едва удерживался от идиотского хохота. Если бы он не был так близок к провалу, то счел бы ситуацию до чертиков забавной. Ему всегда нравились такие увеселения: стрельба, беготня и много насилия. Жаль только, насилия в этот раз было маловато, а бегать пришлось самому вместо того, чтобы играть в загонщика.

- А у тебя хорошее ухо, засранец! - ответил англичанин и остановился перед единственным препятствием между ним и трикстером. Держа палец на спусковом крючке, он чуть опустил пистолет. - И что теперь?

- А черт его знает, - Франклин достал крохотный пистолетик, до поры запрятанный в рукаве. - Вот угадай, кокни, что меня больше всего бесит в этой работе?

- Вот уж не знаю, - англичанин шагнул к серой пачке бетонных листов и, подобно зеркальному отражению противника, прислонился к их шершавым бокам спиной. - Дырки от пуль часто чешутся?

- Не, я не имел в виду такую глубокую физиологию, - невидимо ухмыльнулся трикстер, для чего-то заглянувший в ствол своего оружия. - Все дело в обломах. Каждый раз, как настраиваешься получить от работы удовольствие, непременно появляется какой-нибудь рыцарь в сверкающих трусах с алебардой вместо члена и, размахивая своим прибором, портит всю картину! Это хуже чем спонтанная эякуляция! Это как получить под дых в постели за миг до кульминации!

- Экие у тебя направленно сексуальные ассоциации, - брезгливо бросил собеседник убийцы. - Уж извини, но обламывать таких, как ты, входит в перечень моих служебных обязанностей. Кроме того...

Едва различимый шорох дал обоим понять, что пора двигать свои последние фигуры на шахматной доске сегодняшней партии. Две мужские фигуры выступили навстречу друг другу, отстранившись от бетона и просто шагнув с разворотом за угол, где от каждого скрывался собеседник и враг. Сжимавшие оружие руки поднялись, заставляя встретиться дульные взгляды двух орудий убийства. Они оба, гончий и жертва, преследователь и беглец, стояли на вершине совершенно незнакомого здания, целясь почти в упор, разглядывая один другого с мрачной веселостью.

- Кроме того... - продолжил англичанин, глядя в смеющиеся глаза Фрэнки. - Я ведь тоже хочу получать удовольствие от работы.

- А что может быть приятнее, чем... - начал убийца.

- ...как следует кого-нибудь втоптать в навоз, - закончил за него собеседник.

- Согласен, - осклабился трикстер. - Как тебя зовут, красавица?

- Иногда меня называют Мастером. А ты?

- Франклин. Иногда меня называют "О, Господи, помогите!". Но можно просто Фрэнки.

- Тогда... - медленно произнес Мастер.

- Будем... - продолжил Фрэнки.