Владимир Владимирович - Социо-пат

- Среди подопытных были... дети? - тихо спросила Канзаки.

- Разумеется. Возрастных рамок при отборе Наследников не существует по сей день. От младенцев до стариков. И люди всех возрастов умирали после неудачных попыток вживить им субстанцию. Однако...

Грузовик подрезала какая-то ярко красная спортивная машина, издевательски прогудевшая при въезде со встречной прямо перед носом Ватанабэ. Тот не обратил на нахала ни малейшего внимания.

- Однако, в конце концов, появился первый трикстер. Человек, не являющийся Наследником, около суток бился в агонии, а затем впал в состояние клинической смерти. Позже он вернулся к жизни. Выяснилось, что, хотя он и не стал сверхчеловеком вроде Наследников, кое-какие способности у него все же имелись. Ускоренное заживление даже самых страшных ран, крайне слабое подобие проникновения в сознание, что есть у кошерных "святых", и прочее по мелочи. Этакие Недонаследники - вот кто такие трикстеры. Большинство из них в конце концов все же умирали от непоправимых повреждений организма. Кто-то сходил с ума. Но некоторые выживали. И их-то принимали с распростертыми объятиями те, кому нужна была сила.

- Для чего?

- Разумеется, для грязных делишек или лабораторных опытов. Не чаи же распивать. Трикстеры становились отличными наемными убийцами, шпионами... И все такое. Они нечеловечески быстры, сильны и сообразительны. Штучный товар. Опыты с ними, правда, поначалу не давали никаких вменяемых результатов. Невезучие трикстеры только и делали, что дохли от повторных инъекций изменившего их вещества. Но не все оказалось так мрачно. В конце концов, ученый по фамилии Кобаяси, ваш соотечественник, сумел провести форсирование трикстера.

- Дайте угадаю. Такой трикстер получил у вас обозначение "альфа"?

- Хороший слух, лейтенант, - дернул уголком рта Сэм, как будто собравшись усмехнуться, но удержав себя от этого. - Именно. Трикстер, повторно прошедший обработку и выживший, изменялся куда сильнее своих "простых" собратьев. Он становился сильнее, живучее, его организм претерпевал изменения, которые практически невозможно предсказать. И наш друг Фрэнки - явно из таких. Видите ли, мы попробовали убить его при помощи специально разработанного вещества, нарушающего полудохлый симбиоз трикстеров с DQD175. Пока что мы не можем производить его массово, но понемногу дело идет на лад. Однако "альфы" оказались куда устойчивее. Похоже, Фрэнки удалось примирить свое тело с чужеродным веществом. Я даже верю в то, что он теперь мутирует сильнее. С ними всякого можно ожидать.

- Радужная перспектива, - саркастически поморщилась Канзаки. - Еще что-нибудь?

- В общих чертах все, - пожал плечами Ватанабэ, глядя на дорогу. - Вопросы?

- Целых два, - обрадовала его Мегуми. - Во-первых, я запомнила оговорку Мастера тогда, в кузове. Он сказал, что в теле той девочки есть эти якобы наномашины. Это как-то не увязывается с тем, что вы мне сейчас рассказали.

- Соображаете, - похвалил Сэм. - Действительно, не в цвет. Однако в девчонке и впрямь уже есть DQD175.

- Тогда получается, что она - уже активированный Наследник.

- Не получается.

- Почему?

- Секрет, - снова дернул уголком рта Сэм.

- Да какой, к черту, секрет! - Канзаки, в точности, как во время их первой встречи, нервически задергала веком. - Вы мне сейчас столько всего понарассказывали, что такая ерунда - это вообще тьфу!

- А вот тут стоит сделать крайне важную ремарку, Канзаки-сан, - с убийственной серьезностью сказал Сэм. - У людей моей профессии принято окружать правду как минимум тремя слоями лжи. Так что прежде, чем вы получите честный ответ, вам как минимум трижды соврут. Я вам рассказывал о том, о чем рассказывал, пока что лишь дважды.

- Стоп, - веко задергалось сильнее. - Вы что, хотите сказать, что сейчас врали?!

- Вовсе нет, - физиономия Ватанабэ излучала неподвижное спокойствие праведника. Стало понятно, что он издевается. - Я просто закутал правду в выдумку. Что из сказанного - правда, а что нет, думайте сами.

- Да вы... Вы... - Мегуми буквально задыхалась от возмущения. Она сидела и выслушивала монолог этого наглеца битый час, позабыв от удивления даже о раненой руке, а он вдруг признается, что нагородил ей вранья! Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! - Да вы...

- Да я - что? - строя из себя сфинкса, невозмутимо переспросил он.

- Да вы... самый жуткий тип из всех, что я встречала в жизни! Наглец, пошляк, болтун и...

- Я тоже вас люблю, Канзаки-сан, - с непробиваемость тяжелого линкора перебил ее толстяк. - Какой второй вопрос?

- Да ну вас ко всем чертям! Чтоб вас... Чтоб вам... Ух! - ее так сильно распирала злость, что слова попросту не шли. Мегуми готова была загрызть негодяя и садиста прямо здесь и сейчас. - Зачем вы тогда вообще мне все это рассказываете?! Меня, знаете ли, жутко злит ваша манера вещать, чтобы потом... как будто... как будто язык показать! Вы не-вы-но-си-мы!

- Достаточно ли я невыносим, чтобы вы меня терпеть не могли?

- Более чем!

- Вот и отлично, - с неожиданным одобрением среагировал Ватанабэ. - Продолжайте в том же духе.

- Ну уж нет! - не сдавала позиций девушка. - Раз уж на то пошло, соврите мне в третий раз, а потом все-таки скажите правду!

- До чего ж вы упрямы.

Проникнуть на территорию огороженной зоны Токио оказалось проще пареной репы. Как сказала Китами Анна, подъезжая к шлагбауму, главное - уметь работать с людьми. Видимо, сама Анна с людьми работать умела превосходно, поскольку стоило ей махнуть ручкой людям в форме, как полосатая преграда поднялась, и автомобиль спокойно покатил под аркой заградительной стены.

- Никогда не понимала эту вашу азиатскую склонность, - вновь принявшись за питье колы, разглагольствовала рыжая, нисколько не заботясь тем, что Дзюнко ее не слушает. - Строить всяческие стены. Нет, я понимаю, что японцы - это не китайцы, но тем не менее...

Машина выехала на неухоженные пустынные дороги эвакуированного района. Контраст с оживленными, шумными, сверкающими от городских огней улицами по ту сторону блокпоста был несколько жутковат. Весь шум цивилизации мгновенно переместился за спину, как будто пытаясь докричаться до них откуда-то издалека. А вокруг началось царство безмолвия.

Пустые серые стены пустых серых домов нависали над крохотным автомобилем, словно мертвые великаны, вперившие в пришельцев глаза угольно-черных окон. Умиравший цвет неба над их срезанными макушками ложился на крыши седой шевелюрой, лишь усиливая сходство покинутых хозяевами домов с застывшими вечным сном исполинами. Странно, но почему-то большинство зданий с этой стороны зоны отчуждения имели не менее десятка этажей. Китами смутно помнила, что если подобраться с другой стороны, окажешься в краю крохотных домишек, еще не охваченных диким ростом города ввысь, начавшимся в те самые годы. Но здесь их встретили согбенные в своей пустоте высотки. А у подножий понурых великанов лежали токийские тротуары, заваленные обрывками бумаги, пластика и железа. Уборки в эвакуированном треугольнике никто не проводил, а потому часто можно было заметить и поваленные фонарные столбы, и выбитые витрины магазинов, и обломки импровизированных баррикад. И тишина, зловещая, давящая на уши тишина за границей шума мотора, окутывающая этот мертвый город. Сам воздух здесь настолько пропитался этой тишиной, что дыхание делалось неслышным, едва заметным, словно дышать было грешно.