Ник Ким - Легенды Космодесанта

— Сержант, — почти неслышно пробормотал Маэтр, будто произносить слова вслух было необязательно, — возьмите два отделения, спуститесь к пробоине и отразите атаку абордажников. Когда библиарий Шайдан вернется с Бадаба Прим, я отправлю его вам на подмогу. А теперь идите.

Шлем сержанта Одина чуть наклонился в знак того, что космодесантник понял приказ. Затем сержант поспешно развернулся и вышел с мостика. Когда дверь открылась, в помещение просочились клубы дыма и запах обожженного металла.

Маэтр вновь переключил внимание на обзорный экран. Группа фрегатов перестраивалась в сложную наступательную формацию вокруг «Разящей сверхновой», одного из штурмовых крейсеров Астральных Когтей. «Сверхновая», являясь частью оборонительных сил, была неважно оснащена, и ее команда вряд ли привыкла отражать столь мощные атаки. Штурмовые крейсера Астартес предназначались для захвата планет, а не для их обороны. Но у Астральных Когтей не оставалось выбора — бомбардировка осаждавших планомерно вколачивала защитные рубежи Бадаба в землю.

Битва за Бадаб практически завершилась — теперь это было лишь вопросом времени. Сквозь блокаду Экзорцистов не могли пробиться подкрепления или корабли с военными поставками. Большинство космодесантников из ордена Палачей покинули свои посты. Палачи бежали в родной мир, пытаясь защитить его от мести Империума, а воля Плакальщиков была сломлена почти четыре года назад, когда они угодили в засаду Минотавров. Плакальщики совершили немыслимое — они сдались. Альянс Бадаба рассыпался. Воины-Богомолы сейчас оставались единственной надеждой лорда Гурона на спасение, и Маэтр знал, что эта хрупкая надежда зависит от его Второй роты.

О таком зрелище Адептус Астартес могли только мечтать. В небесах полыхала война: огромные, устрашающие силы объединились в битве друг против друга, и только преданность и героизм отделяли смерть от славы. Вся планета лежала в руинах. Ее атмосфера превратилась в огненный ад, окутанный раскаленными тучами. В этой полыхающей геенне разворачивалось последнее сражение, а вокруг кружили превосходящие, исполненные злой решимости силы, намеренные уничтожить его людей. Его орден. В этой битве надежды на победу практически не оставалось, но у Маэтра не было ни малейшего желания отступить — даже если бы удалось как-то пробиться сквозь железный строй Экзорцистов, взявших систему в блокаду. Капитан больше не думал о победе или поражении. Он вступил в войну, не веря в возможность победы. Маэтр верил лишь, что война справедлива. Иногда честь не в том, чтобы победить, а в том, чтобы правильно умереть. Для него, понял Маэтр, в этой войне речь с самого начала шла о смерти. Это была длинная, омытая кровью дорога к его гибели.

Размышления капитана прервал грандиозный взрыв. Один из основных кораблей Звездных Фантомов содрогнулся и разлетелся на части. Обломки и крутящиеся куски металла пронеслись сквозь поредевшие порядки Астральных Когтей и рухнули в атмосферу планеты. Это был «Призрак страха» — крейсер, на который Маэтр отправил последнее отделение Богомолов Религиоза. Капитан знал, что его воины не вернутся, но также не сомневался, что они не умрут бесславно. Гибель ударного крейсера — достойное свидетельство их мужества. Религиоза каким-то образом сумели высадиться на борт поврежденного судна и, вероятно, проложили путь к его двигателям. Там они перевели реактор на критическую мощность и держали оборону, пока тот наконец не взорвался. Однако на исход сражения это никак не повлияет.

— Дайте мне дюжину отделений этих космодесантников, и я выиграю для вас любую битву, — пробормотал себе под нос капитан.

Глаза его восхищенно блестели.

— Если бы мы дали вам дюжину отделений Религиоза, капитан, Воинам-Богомолам очень быстро пришел бы конец.

Ответ Шайдана прозвучал неожиданно:

— Тогда нам следует найти способ использовать эту мощь, не позволяя космодесантникам полностью отдаться бездумной вере, друг. Представь Религиоза, сумевших вернуться. Шайдан, а когда ты возвратился? — спросил Маэтр, разворачиваясь на каблуках при звуках голоса Шайдана.

— Только что, капитан. И принес новости с Бадаба Прим.

Шайдан откинул псайкерский капюшон, и его длинные черные волосы свободно рассыпались по плечам. Лицо библиария было покрыто потеками грязи и крови, но, когда Шайдан склонил голову в знак почтения, взгляд его пронзительных зеленых глаз проник, казалось, в самое сердце Маэтра. Библиарий еще никогда не видел, чтобы дух капитана был погружен в такое уныние.

— Я предпочел бы плохие новости, — отозвался Маэтр. — Битва близится к грандиозному финалу, Шайдан. Хорошие новости просто отсрочили бы момент славы. Если у тебя в рукаве не найдется чуда, сообщи мне плохие новости.

— Мои новости не повлияют на исход сражения, капитан. Но, несмотря на это, вы вполне можете назвать их плохими.

Маэтр вгляделся в лицо библиария — постаревшее раньше срока и исполненное боли, которую дарят власть и мудрость.

— Собираешься сказать мне, что Гурон сдался? — Капитан безрадостно рассмеялся. — И что он требует от союзников сложить оружие?

— Такого сообщения я не принес, капитан. Скорее, у меня есть отчет. — В голосе Шайдана, до сих пор дружелюбном, зазвучали стальные нотки. — Я встретился с отрядом Астральных Когтей на спутнике Бадаб Прим, как вы и приказывали, капитан. Они не ошиблись, предположив, что Звездные Фантомы и Экзорцисты сейчас настолько поглощены штурмом родного мира Гурона, что добраться до меньшей планеты должно быть сравнительно легко.

— Должно быть?

— Да, капитан. Вы также были правы, заметив, что в сражение за эту локацию могут быть вовлечены другие силы. Мы столкнулись с некоторыми затруднениями из-за небольшого контингента новадесантников. Они были… настойчивы.

— По-моему, тебе следует перейти к сути дела, Шайдан, — с мягкой иронией перебил Маэтр, кивнув на обзорный экран с разворачивающимся на нем яростным сражением.

Капитану нравился этот библиарий, и в его тщательном отношении к делу скрывались явные перспективы карьерного роста. Но не сегодня.

— Сейчас у меня масса других дел. А ты нужен Одину, который как раз в эту минуту отражает атаку абордажников.

Шайдан кивнул, отметив в выражении лица Маэтра смесь уважения и вынужденной торопливости.

— Воля лорда Гурона не сломлена. Он будет сражаться до последнего воина в ордене. — Несмотря на спешку, Шайдан на минуту замолчал, подбирая правильные слова. — Но Астральные Когти уже не те, капитан.

— Шайдан, оставь свои загадки. Сейчас для них неподходящее время.

— Маэтр, я почти не узнал то отделение, с которым должен был встретиться. Вместо гордых цветов Астральных Когтей каждый космодесантник заляпал свои доспехи беспорядочными пятнами краски, скрыв символику ордена и даже имперских орлов.