Ник Ким - Легенды Космодесанта

— Еще!

Он ударил. Мы выстрелили. Тварь нависла над нами, словно мы были горсткой насекомых.

— Еще! — выкрикнул командор в последний раз, когда до столкновения осталось не больше секунды.

Он по самую рукоять всадил клинок в башку зверя, а мы дали залп. Чудовище наконец-то отреагировало. Оно съежилось, отползая подальше от выстрелов, и лениво потянулось к причиняющей боль булавке. Его вес сместился, и передняя часть туловища оторвалась от стены. В первый раз показались огромные поры и присоски, помогающие гиганту удерживаться на склоне. Когда они отлипли, вес тиранида сместился еще больше, и еще больше присосок оторвалось от поверхности. С силой идущего на таран боевого корабля броненосец медленно обрушился на соседа, ползущего сбоку. Оба чудовищных зверя на секунду замерли, оглушенные столкновением. Над ними в строю тиранидов образовалась прореха. Никому из нас не надо было объяснять, что делать.

Мы помчались к отверстию, пока броненосец не очнулся. Когда мы влетели в расселину, образовавшуюся в хребте, тварь вновь присосалась к подложке и поползла обратно. Стены сдвигались вокруг нас, и я из последних сил бросился вперед. Кольцо замкнулось, но мы уже прорвались на другую сторону и заскользили по толстому слою слизи, оставленному тиранидами. На краткий миг мне удалось восстановить равновесие, но тут Хвигир врезался в меня, и мы оба покатились вниз. Мы съехали по стенке пещеры и плюхнулись в лужу густой слизи, скопившейся на дне.

Перекрывая стоны и проклятия, доносившиеся из вокса, я велел отделению отчитаться. После короткой заминки они ответили. Медленно, стараясь не упасть снова, я встал на ноги и проверил, как дела у остальных. Кассий тоже поднимался. Хвигир держал тяжелый болтер над головой, чтобы тот не намок. Наррон и Пазан соскребали с себя мерзкую жижу, а Вителлий просто стоял как столб, с ужасом оглядывая свои вымазанные слизью доспехи.

— Я весь извалялся в дерьме, — сообщил он.

Меня так и подмывало сказать, что это дрянь мало чем отличается от вонючего болота, в котором он родился, однако я удержался. Сейчас у нас были дела поважнее.

— Послушники, встать. Проверить оружие. Проверь оружие! — рыкнул я на Вителлия. — Приведите себя в порядок, нам надо двигаться дальше.

Я отошел чуть в сторону, чтобы проверить собственный пистолет, и не сумел удержаться от мысли, что еще ниже упал в глазах новобранцев. Кассий расхаживал вокруг них, лично поздравляя каждого. Плевать. Как только я доставлю его на «Сердце Соты», попрошу о переводе в боевое подразделение. Отказать мне они не смогут.

Я услышал, как Вителлий спрашивает остальных:

— Как думаете, что это за место?

— Паршивое место, — отозвался Хвигир.

Наррон уже работал над гипотезой:

— Может, что-то вроде пищеварительного тракта. Или вентиляционная отдушина.

— Может, ствол биопушки? — предположил Пазан.

— Здоровенная получается пушка, — буркнул Вителлий. — Я только надеюсь, что ничего крупнее из этой дыры не полезет.

На этот раз я не стал мешать их глупой болтовне. Я проверил пистолет, и — слава Императору — он был в порядке. Недаром наше оружие сохраняется сотни лет. Сунув пистолет в кобуру, я активировал ауспик, чтобы посмотреть, что нас ждет впереди. Взглянув на показания, я перезагрузил прибор. Показания не изменились. По инерции я сделал пару шагов, но разум мой в этом не участвовал. Он застыл от ужаса. Что-то огромное двигалось нам навстречу по жерлу пещеры. Это был не броненосец, не карнифик и даже не биотитан, а та самая искра жизни, о которой говорил Кассий. Впереди росло и кормилось существо, готовое появиться на свет, — существо, во много раз превосходящее все, что мы видели прежде. Отпрыск «Кракена». Еще один корабль-улей.

— Брат Тиресий?

Лейтенант остановил меня, когда я шел по коридору «Сердца Соты».

— Брат Адрий? — удивленно отозвался я. — Я полагал, что вы сейчас в отлучке вместе с магистром Фрасием.

— Мы только что вернулись, — отрезал лейтенант, окидывая меня тяжелым взглядом. — Магистр желает тебя видеть. Иди за мной.

Он зашагал прочь, ожидая, что я за ним последую. После минутного колебания я подчинился. Лейтенант не сказал больше ни слова, так что мы двигались в угрюмом молчании. Он довел меня до покоев магистра и ушел. Залы были еще погружены во мрак, мозаики по стенам оставались неосвещенными. Комнаты не ждут возвращения хозяина, так же как и мы. Я ожидал другого. Мы думали, что загодя узнаем о возращении магистра и успеем подготовиться, чтобы решительно предъявить ему наши требования. Но он пробрался на корабль как вор в ночи и застал нас врасплох.

Между панелями одной из стен прорезалась щель, и залу затопил свет. В облаке этого света стоял магистр Фрасий. Кажется, я уже описал вам характер нынешнего магистра ордена: осторожный человек, незначительный человек; человек, который во всем уступает своим предшественникам; возможно, отчаявшийся; мелочный, склонный делать ошибки. А теперь я хочу, чтобы вы стерли из памяти этот образ. Без зерна величия в душе ни один смертный не может стать космодесантником, и ни один космодесантник не может стать магистром до тех пор, пока не обретет хотя бы часть этого величия. Фрасий не был исключением, и за последние несколько лет он достиг еще большего.

Магистр отличался недюжинным ростом и мощным, даже по нашим меркам, телосложением, но лицо его оставалось худощавым. Его длинные черные волосы не тронула седина, в то время как магистр Торкира уже совершенно поседел, и бороду он подстригал короче, чем предшественник. Фрасий носил неброскую мантию цветов нашего ордена, а под ней церемониальную кирасу из чешуйчатой брони, свободно застегнутую на груди. Я знал, что магистр был свирепым бойцом, искусным тактиком и человеком непоколебимой храбрости, но в тот момент видел в нем лишь препятствие, вставшее на пути ордена к уготованной нам судьбе.

Я поклонился. Он сделал мне знак выпрямиться.

— Приветствую тебя, брат Тиресий. Сожалею, что отсутствовал так долго, — заговорил он. — Насколько я понимаю, брат-капитан Ромон не дал воинам из боевой роты скучать.

О да, мы не скучали: незначительные вылазки, жалкие бои и поспешные отступления.

— Я слышал, что ты принес ордену славу своими действиями во время кампании на Тане.

— Благодарю вас, магистр.

Я равнодушно кивнул, но позволил себе немного расслабиться. Значит, он вызвал меня лишь для формального поощрения. Я подыграю ему, а затем найду сержанта Ангелоя и сообщу, что наше время пришло.

— Что ты думаешь о ходе кампании? — поинтересовался магистр.

— Это был грандиозный успех. Значительная победа.

Я сказал то, чего от меня ожидали, и удержал при себе остальное.