Иар Эльтеррус - Иная терра

Возможно, он и был прав, но Катя из чистого упрямства направилась в строго противоположном направлении, к оружию прошлого века.

Здесь наблюдалось не меньшее буйство разнообразия, нежели на других стендах, с более старинными клинками. Российский армейский нож «Вишня», классический испанский мачете, поздний танто — судя по дате на табличке, изготовленный незадолго до того, как американские атомные бомбардировки стерли Японию с лица земли. Наградные клинки, самодельные ножи времен Великой Мировой Войны и многие, многие другие…

— Если вы ищете клинок для боя — я бы посоветовал вам что-нибудь стандартное, вроде Ka-Bar первой серии. Такой нож удобен и прочен, даже жаль, что их перестали выпускать, — прозвучал спокойный голос за спиной девушки. В первый момент она вздрогнула, потом хотела уже одернуть навязчивого продавца, а потом поняла, что говорит вовсе не он.

— А почему перестали? — зачем-то спросила она, чувствуя, как пересыхает во рту.

— Их выпускали в Соединенных Штатах Америки, — обладатель кожаного плаща сделал шаг вперед, оказываясь в поле зрения собеседницы. — А Соединенные Штаты уже больше ста лет как закончились.

— И то верно, — смутилась Катя. Могла бы и сама догадаться.

— Так вот, для боя этот клинок подойдет весьма неплохо. Качественная сталь, удобная рукоять — не проскользнет в руке, даже если ладонь будет в крови. Да и в кости застрять не должен… — задумчиво протянул он.

Годзальская содрогнулась.

— Нет, нет… мне не нужен нож для боя.

— Для красоты могу посоветовать разве что зайти в магазин сувениров, — покачал головой знаток холодного оружия. В его речи проскальзывал какой-то знакомый акцент. — Здесь продают орудия убийства, они не предназначены для того, чтобы висеть на стене и служить декором. Для чего вам нож?

Катя прикусила губу, взглянула на собеседника, ловя внимательный и холодный взгляд темно-синих глаз. Резкие, грубоватые черты лица, светлые волосы, и этот акцент… Конечно же, он немец. Но что отвечать на вопрос о ноже?

— Мне нужен нож для… для души, — неожиданно для самой себя выпалила девушка.

— Для души? — немец приподнял бровь. — Странно… но ладно. Тогда взгляните на этот клинок.

Он протянул руку к соседнему стенду, осторожно взялся за необычного вида рукоять, как у старинного дуэльного пистолета.

— Крис. Клинок с острова Ява, когда-то распространенный в Малайзии и на Филиппинах. Это оружие не очень широко известно, но с ним связано множество легенд — забавно, не находите?

Катя не находила. Катя вообще ничего не видела и не слышала, не в силах отвести взгляд от кинжала в руках собеседника.

Необычная рукоять, кажущаяся на первый взгляд неудобной — но девушка чувствовала, что так только кажется. Удивительная ассиметричная форма лезвия — клинок волнился, и Катя насчитала на нем тринадцать изгибов. Сталь покрывал странный узор, на первый взгляд случайный, но через несколько секунд начавший складываться в определенный рисунок. Очень знакомый рисунок.

Немец что-то еще говорил про нестандартную пяту, какие-то углубления для пальцев, про мастеров, изготовлявших такие кинжалы, и про что-то еще. Катя его не слышала.

— Можно? — шепотом спросила она, даже не заметив, что перебила, наверное, довольно увлекательное повествование.

— Конечно. Будьте осторожны, он остер, как и положено оружию, — холодная сталь коснулась кожи. Девушка осторожно взяла крис, пальцы сомкнулись на рукояти. Как она и полагала — очень удобно лежащей в руке.

— Я его куплю, — твердо сказала Катя. — Сколько он стоит?

— Я не продавец, — с легким смешком отозвался немец.

— Да, вы владелец, — странно, но Годзальская была в этом уверена.

В синих глазах появилось — впрочем, ненадолго — удивление.

— Вы правы, — бледные, бескровные губы дрогнули в намеке на улыбку. — В таком случае, он ничего не стоит. Я дарю его вам.

— Дарить ножи — к беде, — она припомнила старинную примету.

— Вы суеверны? — «удивился» хозяин магазина. — В таком случае, вам нельзя даже покупать этот кинжал. Согласно легенде, крис изготовлялся каждый раз по личному заказу, с учетом характера и способностей его будущего обладателя, и один клинок мог принадлежать только одному человеку. После смерти обладателя кинжал хоронили вместе с ним. Исключение — родовой крис, передаваемый от отца к сыну, но вряд ли даже в таком случае вы можете иметь на него право. Так вы суеверны?

— Нет, — быстро ответила Катя. Расстаться с крисом было уже выше ее сил.

— В таком случае — примите его от меня в дар, вот и все.

— Спасибо… — что-то казалось неправильным, но вот только что именно?

— Не за что. Кстати, не желаете ли кофе? На верхнем этаже есть прекрасное заведение, там недурно готовят и варят великолепный кофе.

Он что, ухаживает за ней? Дорогой — очень дорогой — подарок, как будто бы просто так. Приглашение «на чашечку кофе». Внимательный взгляд — не оценивающий, просто внимательный.

Катя сделала шаг в сторону и посмотрела на потенциального кавалера. Среднего роста — немного выше, чем она сама. Лицо грубоватое, но скорее привлекательное, чем нет. Красивый цвет глаз, холодный, правда, но все равно красивый. Сложен хорошо, даже под плащом видно линию плеч и полное отсутствие пивного животика, коим грешат любители пива. Явно не беден — не то, чтобы Катю волновало финансовое положение любовника, но встречаться с теми, кто был сильно беднее ее, она не любила. Всегда возникало множество проблем, от попытки сесть «богатой дурочке» на шею и до постоянного уязвления болезненной мужской гордости, когда дама запросто расплачивалась в ресторане и за себя, и за кавалера, не видя в этом ничего зазорного.

В конце концов, почему бы и нет?

— Почему бы и нет? — повторила она вслух и попыталась улыбнуться. — Меня зовут Екатерина.

— Теодор, к вашим услугам.

Кофе в ресторане и впрямь оказался восхитительным. Равно как и пирожные с заварным кремом, и свежая клубника со сливками. Собеседник был ненавязчив, но интересен, он с легкостью поддерживал разговоры на любую тему, которую могла предложить Годзальская, он, не скрывая, любовался девушкой — но без малейшей непристойности не то, что на словах, но даже и во взгляде. Пожалуй, в такого запросто можно было бы и влюбиться… если бы не узор на крисе.

Узор, сложившийся в летящего крылатого человека с длинными волосами.

Теодор рассказывал, помимо всего прочего, про узоры на крисах. Эти узоры появлялись из-за неоднородной структуры металла и очень многое означали. Мастера, делавшие такие клинки — их называли эмпу — умели создавать определенные типы узоров, однако особенно ценились крисы с узором случайным, когда эмпу в процессе работы не знал, каким именно выйдет клинок. Крис имел сакральное значение, и чем отчетливее был какой-либо контур в узоре, будь то животное, к примеру, или созвездие, тем сильнее с точки зрения магии был этот крис. Выше всего ценились узоры, в которых можно было увидеть человека.