Иар Эльтеррус - Иная терра

Наконец, добрались и до собаки. Сибирину до смерти надоело быть подчиненным владельцу корпорации и генеральному директору, он хотел работать на себя. И планировал открыть не новый филиал, а новую фирму. Все бы было ничего, если бы не два момента: во-первых, Сибирин хотел увести за собой весь отдел, но платить им те же деньги не мог, потому предложил хитрый договор, на первый взгляд крайне выгодный для управляющих сотрудников, так как в качестве заработной платы там числилась не стабильная сумма, а процент от прибыли корпорации. Но тот факт, что фирма теперь будет другая и, следовательно, прибыли ее значительно меньше, Сибирин намеревался поначалу скрыть — а когда сотрудники подпишут договора, будет уже поздно. Во-вторых, директор прекрасно понимал, что один он не сможет провернуть столь масштабный проект, и готов был делиться с главами отделов, дав пятерым по девять процентов акций, себе же оставив контрольный пакет — пятьдесят пять процентов. Но просто так отдавать такую внушительную часть дохода Сибирин, разумеется, не стал бы. У него была только половина суммы, необходимой для открытия новой фирмы. Вторую же половину он хотел по частям получить от будущих акционеров, в том числе — от Вениамина.

— Я знаю, что вы тратите очень мало денег, едва ли одну десятую часть своей зарплаты, — говорил он инженеру. — Следовательно, у вас скопилась достаточно большая сумма, которой с лихвой хватит на приобретение девяти процентов акций. Больше того, учитывая вашу ценность, как талантливого руководителя и ученого, я готов пойти на уступки и отдать вам не девять процентов, как всем, а тринадцать — таким образом, вы будете крупнейшим акционером после меня.

— Тринадцать и пятьдесят один — это очень большая разница, — хмыкнул Вениамин.

— Двадцать два вас утроит? — как ни в чем не бывало повысил предложение директор.

— Откуда?

— Обойдемся без Калинина, — Сибирин хмыкнул. — Отдам его долю вам.

— А он?

— Я найду способ его уволить так, чтобы он больше нам не мешал.

— Ваше предложение крайне лестно для меня, — медленно заговорил инженер, подбирая слова и едва сдерживаясь, чтобы не высказать директору все, что он думает о нем. — Но, к сожалению, мне бы не хватило денег и на девять процентов ваших акций.

— Вы получаете пять тысяч евро в месяц. Тратите — около пятисот, редко — шестьсот евро. Плюс премии — пятьдесят тысяч за пять лет. Итого — триста двадцать тысяч евро. Стоимость девяти процентов акций — двести семьдесят тысяч, — укоризненно проговорил Сибирин.

— У меня нет этих денег, — повторил Вениамин. — Вся моя зарплата, кроме упомянутых вами пятисот евро, уходит на благотворительность. Я трачу эти деньги на покупку вещей для детских домов.

Казалось, директора хватит удар.

— Вы что, идиот? — неверяще прошептал он, но тут же взял себя в руки. — Хорошо, Вениамин Андреевич. Я готов выбить для вас в корпорации беспроцентный кредит на пять лет, на сумму триста тысяч евро. Вы вполне сможете его покрыть за пару лет, если, конечно, прекратите выбрасывать деньги на бесполезные приюты, с которых нет никакой выгоды. Поймите, вы нужны мне! — демонстрируя «избыток чувств», он даже вскочил с удобного директорского кресла.

— Не я, а люди, которых вы предлагаете мне обмануть, — прервал его инженер, вставая. — Знаете что, Борис Витальевич… идите к черту со своими планами! Я не стану лгать людям и не возьму ваших денег. Мне гораздо дороже моя нынешняя жизнь и мое место в этой компании, где я могу честно делать свое дело и по своему усмотрению решать, куда мне выбрасывать честно заработанные мною деньги!

Несколько мгновений Сибирин молча смотрел на бунтаря, потом медленно опустился обратно в кресло.

— Если бы вы сказали «нет» в самом начале, я бы позволил вам уволиться. Теперь я уволю вас сам. Идите.

— Я могу считать, что я уже не работаю в этой компании? — вежливо осведомился Вениамин Андреевич.

— Разумеется.

— В таком случае… — инженер набрал в грудь воздуха, секунду помедлил — и в самых красочных выражениях, употребление которых никак не одобрила бы матушка Вениамина, высказал директору все, что он о нем думает. После чего развернулся, не глядя на багровое от ярости лицо Сибирина, и вышел из кабинета, не забыв напоследок как следует хлопнуть дверью.

Спустившись в отдел, чтобы забрать вещи, он столкнулся со своим помощником — и, подумав, поведал ему содержание разговора. Тот предложил написать доклад генеральному директору корпорации, но Вениамин с негодованием отверг предложение «наябедничать», и выдвинул встречное — рассказать обо всем людям, работающим в отделе. Помощник согласился.

Сотрудники не поверили. Самым логичным, на их взгляд, объяснением было то, что уволенный инженер пытается напоследок напакостить и бывшему начальнику, и более успешным коллегам, которые не вылетели из корпорации с «волчьим билетом».

Ощущение свободы и легкости, сопровождавшее инженера на протяжении всего времени после разговора, улетучилось, едва он получил в бухгалтерии расчет и справку об увольнении. Только теперь до него дошло, что он — безработный, что жить ему не на что и денег на благотворительность больше не будет…

В тот вечер Вениамин Андреевич впервые напился. И пил еще месяц — пока не закончилась полученная за неделю до увольнения зарплата. Тогда-то ему и пришлось задуматься о том, как жить дальше…

Но тут случилось то, во что безработный инженер уже не верил — маленькое дружеское чудо. Один из его бывших одноклассников, случайно узнав о беде соученика, согласился взять его к себе руководителем проекта. Разумеется, он предложил зарплату втрое меньшую, чем дал бы любому другому, но деваться Вениамину было некуда — пусть хоть тысяча евро, но зато стабильно.

Благотворительная организация «Надежда» продолжила существовать. К сожалению, лишившись большей части поступающих средств, ребята уже не могли действовать с прежним размахом, но хоть что-то сделать для детей было еще в их силах. Потом инженер с удивлением узнал, что у него, оказывается, была еще какая-то пожилая родственница, которая недавно умерла, оставив после себя просторную комнату с камином в старом доме на набережной Невы, в Приморском районе. Стоимость этой комнаты равнялась стоимости квартиры, и сперва Вениамин хотел ее продать — но побывав там однажды, влюбился в этот камин и огромные книжные полки, вид на Неву и Каменный остров, высокие потолки с лепниной и роскошный толстый ковер на полу…

Квартира была продана, деньги перечислены на счет благотворительной организации. После чего и последовал новый удар — правда, узнал об этом Вениамин Андреевич только через год. У него выдался непредусмотренный выходной, и инженер решил наведаться в один из опекаемых детских домов… где с ужасом узнал, что никакой благотворительной помощи от «Надежды» они не получают уже в течение года. Инженер позвонил Николаю Михайлову, официально возглавлявшему «Надежду».