Сергей Климовцев - Кровь аистов

– У меня ведь и раньше недоброжелателей и неприятностей хватало. – Журналист пристально смотрел на Джека. – Но ты никогда не вмешивался в мои дела. Что изменилось сейчас?

– Понял, что прожил жизнь зря: вокруг столько интересных мужиков, а я все время волочился за женщинами, – невозмутимо выдал тот. – Вот, не хочу упустить последний шанс.

Барт опешил – своеобразное чувство юмора друга не раз приводило его в замешательство. Тот горько усмехнулся:

– Ты, как ребенок, играющий на железнодорожных рельсах, готов спорить, что поезд свернет первым. Если бы ты назвал королеву старой проституткой и обвинил ее в многолетней торговле наркотиками, – как первое, так и второе, кстати, правда, – а потом наблевал на парадный китель дражайшему принцу и вдобавок надавал ему по физиономии, я бы и ухом не повел. Чем тебе может грозить подобная выходка? Пригвоздят к позорному столбу, сдерут штраф аж в тысячу фунтов, да и то не с тебя, а с редакции. Ну а если вдруг влепят полгода тюрьмы, то в комфортабельной одноместной камере с телевизором и мини-баром, здоровенный волосатый охранник будет смотреть на тебя с обожанием и шептать перед сном на ушко: «О, вы мой герой, мистер Чейли! Вы такой отважный, сэр! Я ваш самый преданный поклонник!» Через три месяца, после досрочного освобождения за хорошее поведение, твои акции взлетят до небес – редакции будут стреляться из-за твоих репортажей о суровой тюремной жизни, а сам ты, окруженный сиянием великомученика, поплывешь по волнам народной славы.

Журналист, не выдержав, улыбнулся – о чем бы ни говорил Джек, он умел делать это так, что никто не оставался равнодушным. Но тот больше не шутил и был более чем серьезен:

– Ты перешел дорогу людям, перед которыми королева со своими прихвостнями и все прочие королевы, коронованные и некоронованные, прыгают на задних лапках и по первому свистку бросаются исполнять любые указания. Тем, кто сам назначал королей во все времена. Мир для них – шахматная доска, на которой они разыгрывают свои гамбиты. И ты умудрился влезть в их партию.

Джек нервно дернул головой, что с ним случалось только в минуты крайнего волнения.

– Одного такого везунчика ты знаешь. До сих пор мир гадает: «С чего бы это какой-то дурачок со снайперской винтовкой караулил президентский кортеж?» И почему этот «дурачок» один, а дырок в теле Кеннеди три? Всё рассказали, об одном упомянуть забыли: что единственным, но самым страшным прегрешением румяного техасца было его признание любимым соотечественникам, что американский доллар, он и не американский вовсе, а кучки богатеньких, которые его Штатам вроде как в долг дают под проценты. А потом этот идиот решил свой доллар печатать – народный, американский, и быстро помер от отравления. Свинец ведь такой токсичный. Особенно если он в черепе в виде пули. Весь клан на корню вывели, всех братьев. Остались так, жалкие тени, живое напоминание, чтоб другим неповадно было. – Джек закрыл лицо руками, растирая пальцами усталые глаза. – Ты их зацепил. Не знаю как, да и знать не хочу. Знаю лишь, что месть их прагматична и оттого еще более страшна – будут преследовать всю жизнь, доставать через поколения. Чтобы отбить охоту у любого совершить ту же ошибку. Что-то есть в этом богом забытом Чернобыле, чего они боятся как огня. И страх этот толкает их на любые крайности.

Джек поднялся, собираясь уходить.

– Восток раздавили, славяне повержены и вымирают, деградируют. И все же боссы чего-то боятся до трясучки. И сосредоточие этого страха сейчас почему-то в Чернобыле.

– Ты уходишь?

В голосе Барта врачу почудились боязливые нотки.

– Пришлю сиделку. Мне надо отлучиться. – Джек задержался в дверях. – Решай, Барти. Надумаешь принести своих близких в жертву… что ж, дело твое. Позаботься только заранее о том, чтобы сделать ампутацию совести. Иначе вскоре она достанет револьвер из письменного стола и вышибет тебе мозги.

* * *

Участок загородного шоссе, перекрытый из-за недавней аварии, уже привлекал к себе внимание зевак. Человек десять, собравшись за стальным ограждением автострады, с интересом разглядывали разбитый легковой автомобиль, тяжелый грузовик, неуклюже припаркованный возле обочины, и целую бригаду врачей и спасателей, залитых мерцающим светом полицейских мигалок. Кареты «скорой помощи» стояли в стороне, приглушив сигнальные огни, из чего опытные зеваки сделали правильный вывод: торопиться уже незачем – два бездыханных тела медики упаковали в непроницаемые пластиковые мешки.

Машина старшего инспектора дорожной полиции, требовательно повизжав сиреной, протиснулась к месту аварии, после чего ее хозяин, покинув автомобиль, присоединился к оперативной группе.

– Ну? – обратился он к эксперту. – Чем обрадуешь?

– «Опель-седан», лобовое столкновение. – Эксперт показал в сторону грузовика. – Водитель и пассажирка погибли на месте.

– Алкоголь, наркотики?

– Медики ничего не обнаружили. – Эксперт протянул инспектору небольшой пузырек с лекарством. – У пассажирки нашли вот это.

Инспектор взял пузырек и желчно усмехнулся:

– Дамочки на антидепрессантах. Такое до добра не доведет, приятель. Личности установили?

– Миссис Аванда Чейли, сорок пять лет, – водитель. Мисс Мари Джефферсон, двадцать шесть, – пассажирка.

– Мисс, говоришь… – инспектор покачал головой, разглядывая фотографию мальчика лет восьми, найденную в сумочке молодой женщины. – Молод он для ее бойфренда, не находишь? Глянь в базе Мари Чейли.

– Думаешь, мать с дочерью?

– Угу, – кивнул инспектор и показал взглядом в сторону обочины, где трясся как осиновый лист мужчина лет пятидесяти, укутанный в медицинское одеяло. – Водитель грузовика? Что говорит?

– Толку мало. В шоке. На все вопросы только: «Голову схватило, голову схватило, а тут они».

– Проверяли?

– Чист. – Эксперт начал складывать оборудование в сумку. – Ни алкоголя, ни наркоты. Лекарств не принимает.

– В шоке, значит… Может, притворяется?

– Незачем – это не его вина. Они сами выскочили на встречку, есть свидетели.

Инспектор в задумчивости кивнул и отправился поговорить с водителем, прихватив по пути к «скорой» кружку с горячим питьем.

– Как вы? – Он протянул кружку трясущемуся человеку.

Тот вскинул больные глаза, не сразу сообразив, что от него хотят. Затем кивнул, взял питье, но даже не притронулся к нему.

– Выпейте, выпейте. Вам полегчает.

Мужчина сделал несколько глотков. Горячий тонизирующий напиток сработал, вскоре дрожь немного унялась и водитель пришел в себя.

– Расскажите, что произошло.

– Я ехал во втором ряду, скорость не превышал. Меня как раз красная «мазда» обогнала. Я еще подумал: «Что за лихач в ней сидит?» – гнал миль сто двадцать, не меньше. А потом у меня как будто бомба в голове взорвалась. Чуть сознание не потерял. Стал притормаживать потихоньку, чтоб не «пособирать» никого на трассе, и тут они…